— Расскажи, почему ты примкнула к змеелюдам? — хмуро спросил паладин.

«Он прекрасно это знает! Зачем этот спектакль? Останови отца, молодой король!»

— Рассказать? И с чего ты взял, что я примкнула, а не была там изначально? — переспросила певица. — Меня же всё равно не выпустят отсюда живой? Ха, я так и думала… Неужели это так важно?

— Важно! — ответил паладин. — Я хочу понять людей, что переходят на другую сторону. Хочу узнать, почему от предательства умерли мои родители? Хочу понять, чем именно людей привлекает змеиная мерзость?

— Поэтому ты собрал в этом месте засаду? Или я не поняла, отчего все постояльцы съехали, а на их местах тут же расположились другие люди, у которых руки явно заточены под оружие? — под взглядом певицы съежился хозяин трактира.

Действительно, это он донес на странную певицу. За три дня до прибытия палладина все гости поменялись на крепких воинов. Для успокоения нервов трактирщик звякнул увесистым мешочком на поясе. Этого должно хватить для покрытия возможных расходов, или же для покупки нового трактира — король не скупился на поимку давних врагов.

«Алекард, а ты вырос! Возмужал! Последний раз я тебя видела ещё совсем ребенком…»

— Прекрати свои фокусы! — рявкнул паладин, глядя на побледневшее лицо сына. — Расскажи, почему?

— Почему? Всё просто, прикажи своим псам не трогать меня до поры, и я поведаю свою историю, — певица продолжила после кивка старого короля. — Давно это было, когда я была молодой и горячей, вот почти как твой сын…

— Ты бы ещё начала с сотворения мира! — хмыкнул за спиной молодой король.

— Не мешай, Алекард, — остановил его отец.

В трактире, где обычно в это время уже собирали зубы по полу особо буйные посетители, было тихо, слышался лишь треск поленьев и тяжелое дыхание мужчин.

— Последняя война была трудной, за каждого змеелюдского воина люди отдавали десять рыцарей. Их женщины бились наравне с мужчинами и неизвестно, чем бы ещё закончилась эта бессмысленная бойня…

— Бессмысленная? Они же убивали всех, кто приблизится к их границам! — не выдержал Алекард.

— У войны всегда единственный смысл — чтобы одни жили лучше, другие должны умереть. Всё это может прикрываться напыщенным слогом, величественной причиной, но суть всегда одна.

— У войны всегда один смысл… — глухо проговорил старый король.

— И всё-таки люди тогда победили. Но воин, который убил короля змеелюдов, не смог убить его дочь. Тогда она была ещё молоденькой красоткой, только-только научившейся принимать чужую личину. Красивейшая девушка с зелеными, как весенняя трава, глазами встретила своего врага. Она шипела на воина и в то же время была прелестнейшим созданием. Воин не смог её убить. В тот миг мужчину, распаленного войной и кровью, обуяла похоть. Он скрыл добычу под полой плаща и вынес из горящего дворца…

— И что же с этим предателем стало? — спросил старый король, когда певица взяла паузу.

— Он погиб, стоило ему только найти укромное местечко, — пожала женщина плечами. — Не успел вкусить сладострастной любви, как молодая особа пронзила мужскую грудь острым кинжалом.

— И что же стало с той девушкой? — спросил молодой король. — Она сидит перед нами?

«Ты ошибся, Алекард» — раздалось в голове короля. — «Это твоя мучительница!»

— Она выросла красавицей. В ярости и ненависти она продала душу старым богам, и подкрепила её отважной душой убийцы своего отца. Это даровало ей невероятные силы. И теперь находится в таком месте, где вам её не найти. Вскоре она сбросит свою кожу и уйдет из этого мира. Она собирается стать привратницей в мир мертвых людей. А потом… потом она перейдет в мир живых и всех убьёт. Отомстит за свой истребленный род…

— Ты много знаешь, певица… — покачал головой старый король. — Откуда у тебя такие сведения? Как будто была рядом всё это время.

— Почему я это знаю? Потому что та молодая девушка является моей двоюродной сестрой! Родня, так её растак! — улыбнулась певица. — Её отец изгнал моих родителей из дворца, чтобы брат не смог завладеть троном и теперь… Теперь я ненавижу последнюю из королевского рода гораздо сильнее всех в этом мире взятых. Она приходила ко мне во снах, являлась наяву и хвасталась тем, что вскоре уничтожит колыбель человечества — мир под названием Земля.

— Да, именно это место она и называла, — кивнул молодой король.

— Она хочет свершить свою месть. И мне кажется, что у неё получится. Конечно, есть способ, но… Без меня вам не победить её. Никто не сможет одолеть её с теми силами, что у неё сейчас есть.

— Что нужно для того, чтобы ты помогла нам? — порывисто спросил молодой король.

— Не только Морана может взывать к старым богам, — сказала певица. — Я тоже могу, но…

— Что «но»? — спросил старый король.

— Для взывания к ним нужна человеческая жертва, — выдохнула певица.

Король взглянул на попытавшегося спрятаться трактирщика, кивнул двоим воинам, которые продолжали изображать постояльцев. Те в мгновение ока вытащили толстяка из-за прилавка, приставили кинжал к заплывшей жиром шее. Тот было умоляюще затрещал, но от тычка по ребрам тут же заткнулся и только хватал воздух, как будто не мог надышаться.

— Нет, этой жалкой жизни не хватит даже на пару секунд. Нужна очень большая жертва, как тот воин, что убил короля змеелюдов, — покачала головой певица. — Вполне подойдёт королевская кровь…

Было видно, как трактирщик облегченно выдохнул.

— Что? Ты в своём уме? — вскричал Алекард и схватился за рукоять меча. — Да я тебя за такие слова…

— На кону твоё продолжение рода, твоя жена и… всё человечество. После гибели Земли пропадет связующая связь с тем миром и наш мир тоже окажется разрушен. Морана не остановится никогда! — отрезала певица. — Всё в ваших руках, милсдари… Думайте. Только учтите — у вас не так много времени! А я… я ждала вас и у меня всё готово к призванию старых богов.

Она вытащила из-за пазухи черную свечу и зажгла её. Зеленоватое пламя вспыхнуло в тот же миг. В воздухе усилился запах гнилых яблок.

— Мой сын, — проговорил неторопливо король. — Я прожил долгую жизнь. А тебе… Тебе ещё жить и жить. Тебе нужно править нашим миром. И если так суждено… если звезда Оускальда привела сюда, то значит, так тому и быть…

— Отец! Я найду другой выход! Я… Я…

Седой король усмехнулся, крепко обнял сына и вытащил кинжал.

— Но, если она всё врёт? — ухватился за его руку Алекард.

— Она не врёт, — покачал головой отец. — Амулет не дал бы ей этого сделать. Это всё правда. Будь мужчиной, сын. Все мы когда-нибудь умрём, так пусть моя смерть принесёт пользу и… пусть обо мне сложат песню, а эта певица её споёт. Прощай, мой сын! Я горд, что воспитал такого преемника! Не плачь обо мне — я прожил хорошую жизнь!

С этими словами король двинул рукой. Кинжал вошел в тело так же легко, как раскаленный нож входит в масло. Король пошатнулся, начал оседать. Алекард придержал тело отца. Он посадил его на скамью и прислонил к колонне. Закрыл глаза отца и долгие секунды смотрел на того, кто воспитал его и был опорой для государства долгие годы.

После этого он сурово взглянул на певунью:

— Что дальше?

Та вздохнула, прикоснулась к груди умершего короля. Окрашенными кровью пальцами она тронула губы Алекарда и произнесла:

— Старые боги, призываю вас жертвой. Примите мою душу и душу короля. Его сын жаждет мести! Я жажду мести! Даруйте мне силы взамен отданных душ!

Тишину небольшого трактира внезапно нарушил странный шум снаружи, словно порыв ветра пронесся мимо окон. Дверь распахнулась, и внутрь хлынул поток холодного воздуха, принёсший с собой запах свежей травы и дождя. Посетители обернулись в страхе и увидели нечто удивительное.

На пороге стояли три фигуры, окутанные таинственным свечением. Первая из них была высокой и могучей, с широкими плечами и длинными волосами, развевающимися на ветру. Вместо человеческого лица голову украшала змеиная морда. Его глаза сверкали, как молнии, а каждый шаг сопровождался гулким эхом.