— Он живет по соседству с нами. Пока он решит твою задачу, я поговорю с мамой.

Сын участкового показал Тику дом учителя и побежал домой. Тик постучал в ворота и, увидев хозяина, сказал просительно:

— Господин учитель, не найдется ли у вас время помочь мне решить одну задачу?

Учитель, высокий, сухощавый человек с подслеповатыми глазами, недоверчиво взглянул на просителя:

— А на что тебе летом задачи?

— У меня переэкзаменовка и уйма за…

— Ага, — понял Папуча. — Входи. Давай свою задачу.

— Это задача с эстафетой. Десять человек передают друг другу сверток на протяжении пятидесяти километров…

— Велика сложность! Каждый нес его пять километров.

— Да нет, — сказал Тик, — один из них выпил и проделал путь в два раза медленнее.

— Вот оно что! А еще?

— Другой хромает и потратил на свой путь в три раза больше времени. Третий теряет пакет на полдороге и, только дойдя до места, обнаруживает это, возвращается, находит и привозит его.

— А в чем суть задачи?

— В котором часу получил пакет первый?

— А! Так это же проще простого! В пять часов и пять минут.

— Как же вы быстро подсчитали!

— Я так думаю.

— Да, но знаете, время, когда он получил пакет…

— Я так думаю, и все! Было пять минут, в крайнем случае десять минут шестого.

— Но я же не сказал вам еще других условий задачи… Сколько потратил времени каждый, на сколько опоздал тот, который…

— Ну и что! А я утверждаю: было пять минут шестого. Наука познается на опыте, любезный! Я сам получил такой пакет несколько дней тому назад от крестьянина, зовут его Епуре и живет он в Бразь. Это случилось в пять часов или в десять минут шестого. Почему же и в твоей задаче это не может произойти в то же самое время? К чему еще подсчеты?

Все было так бессмысленно и в то же время так удачно, что Тик был готов расцеловать преподавателя. Он и надеяться не смел, что сможет так просто узнать ответ, который так его мучил. Заметив, что Траян ждет у ворот, Тик почтительно попрощался с учителем:

— Большое спасибо. Прямо гора с плеч…

Польщенный учитель ответил снисходительно:

— А будут еще сложности, наведайся. Только не приходи с пустяками!

Оказавшись на почтительном расстоянии от ворот учителя, Тик спросил Траяна:

— Пойдешь со мной на почту? Хочу отбить друзьям телеграмму, пусть немедленно приезжают, тут у вас во какие места!

И оба поспешили в почтовое отделение.

Чирешары давно сложили вещи и собрались на обочине шоссейной дороги в ожидании автобуса или другого попутного транспорта. Но так как на дороге не видно было движения, они уселись в кружок на траве и снова заговорили о древней грамоте радного логофэта Кристаке Зогряну.

Виктор говорил тихо, ни к кому не обращаясь:

— Что мы конкретно узнали, прочитав этот документ? Ровным счетом ничего. Ни на одно имя невозможно в нем опереться. Только во вступлении еще кое-что содержится, словно приманка. А в документе? Чем больше я Чита его, тем больше у меня голова раскалывается.

— Ага! — удовлетворенно протянул Дан. — А мне хочется выть от злости. Знать бы, где находится могила третилогофэта, я бы…

— Могила, скорее всего, в селе Зогрень, — сказал наобум Виктор.

— В Зогрень? — удивилась Мария. — Ты думаешь, село названо по имени логофэта?

— Так было во многих селах… Но оставим это, тут нет ничего, что могло бы помочь разгадать тайну. Где следует применить все указания документа, вот в чем загвоздка.

— А ты в самом деле уверен, что это следует сделать? — спросила с деланным равнодушием Лучия.

— Разумеется. Иначе какой же от них толк?

— Как же тогда объяснить это беспорядочное нагромождение стольких данных? Одни конкретны, другие очень таинственны. Каша такая, что ничего не поймешь.

— А я по-прежнему считаю, — вставил Дан, — что некоторые факты приводятся нарочно, чтобы сбить со следа искателей. И этот летописный стиль тоже.

— Надо найти ключ и отобрать нужные предложения, а ненужное отбросить.

— Какой ключ? — спросил Урсу. — Перед каждым предложением «затем», «а затем». Опусти он хоть раз это слово, и то мы бы знали, что предложение лишнее, как, например, последнее с этим «ничего». Впрочем, почему понадобилось сказать столько раз слово «ничего»? Разве одного раза не достаточно?

Виктор взглянул на него с некоторым удивлением. Именно этот вопрос не давал и ему покоя. Он тоже заметил обилие этих «затем» и посторенние слова «ничего».

— Да, почему? — спросил он.

— А эти заповеди… — продолжал Дан.

— И еще надо придумать новые, — напомнила Мария.

— И святой четверг, и лес, заросший бузиной, и три пасхальных дня, и великие истины про десять заповедей и еще одну, да про восьмые ворота… — сердито заметила Лучия. — Хаос, бессмыслица!

— И все-таки смысл есть, — упорствовал Виктор.

— Да? Ты уже уловил его? — радостно вскинулся Дан.

— Нет, — ответил печально Виктор. — Если бы я смог… Но смысл должен быть, и очень даже точный.

— В такой бессмыслице? — укоризненно сказала Лучия.

— В такой бессмыслице, — подтвердил Виктор, и в голосе его было восхищение.

— А я уж и не надеюсь дождаться того часа, когда в этой путанице фраз откроется какой-то смысл. Я все больше и больше убеждаюсь, что это невозможно.

Это сказал Дан. Не сердито, а спокойно и уверенно.

— Давайте начнем с конца, — предложила Мария. — Со слова «ничего».

— И тут же наткнемся на «конец всех концов»! — раздраженно вставила Лучия.

— А разве это не означает, что тут где-то есть своя логика? — спросил Виктор.

Но Лучию не так просто было убедить.

— Тогда скажи мне, пожалуйста, какая логика в этом предложении: «отвори седьмой замок и ты увидишь саженцы в глубине двора». Ну что, скажи!

— Нет, не скажу, — признался Виктор. Но все же какая-то логика тут есть.

— Или в другом, — продолжала Лучия. — «Затем тебе поможет первое путешествие и не совсем последнее». Что это за «первое путешествие» и, главное, «не совсем последнее»?

— Не знаю! Откуда мне знать?

— Или еще: «затем вознеси молитву всевышнему и ищи не дальше второй ели…»

— Лучия, в конце концов, текст должен иметь свой смысл. Мы просто не знаем ключа, в этом все дело. Был бы ключ, все было бы очень просто.

Дану пришла неожиданная идея:

— А почему господарь велел убить логофэта?

— Чтобы никто не смог узнать тайну, — ответила Мария.

— А вдруг его убили потому, что ему не удалось зашифровать документ, или потому, что он посмеялся над «высочайшим повелением», написав эту галиматью? Я говорю серьезно, клянусь честью.

— Тогда не старались бы скрыть документ, да еще так тщательно, — умерил его пыл Виктор. — Его бы тотчас разорвали на клочки, верно?

— Верно. И все же… есть и другой вариант. Что, если этот документ — фальшивка и его нарочно подсунули в тайник, а подлинный документ…

— Это вполне возможно… — согласился Виктор, подумав. — Но мы не можем принять эту гипотезу, пока не нашли подлинного документа или пока не убедились окончательно, что имеющийся у нас текст абсолютно бессмыслен и составлен только ради обмана.

— По-моему, последняя гипотеза оказалась или окажется единственно верной, — настаивал Дан.

— Нет, я так не думаю, — сказал Виктор. — Столь искусная западня должна содержать некоторые указания для тех, кто в нее попался, чтобы «увести» их, как выразился бы Тик.

— И я того же мнения! — воскликнула сестра.

Лучия тоже объявила, что не может принять всерьез гипотезу Дана, хотя на первый взгляд документ и кажется бессмысленным.

— Я думаю, мы просто еще не использовали всех возможностей, чтобы разгадать документ. В этом главное.

Урсу придерживался мнения Виктора.

— И вот еще что, — продолжал Виктор. — Точно ли переписали грамоту? Ничего не пропустили?

— Ничего, — уверила его Лучия. — А почему бы тебе самому не посмотреть оригинал?