— Наш хозяин, — кротко ответил Веснушка.

Я притворно печально вздохнула.

— Послушай, мы можем разбирать тебя по частям часами, или ты можешь просто быть честен со мной.

— Хозяин Тэкери.

Я ожидала такого ответа, но он все равно немного задел.

— Кто еще?

Веснушка странно поморщился, как будто попытался покачать головой и забыл, что не может ею пошевелить.

— Я не понимаю.

— Вы начали работать на Тэкери совсем недавно…

— Нет, вся моя жизнь прошла на службе у него.

Твою мать. Ему было около трех с половиной лет, юный возраст для терианца. Что означало, что, скорее всего, оборотни были отданы Тэкери в младенчестве, чтобы тот воспитывал их как своих личных бешеных собак.

— Кто отдал вас на службу к Тэкери? — спросил Бэйлор.

— Я не знаю, — ответил Веснушка. Карли шагнула за его опорную балку. Веснушка сильно покраснел и взвизгнул. — Я не знаю, клянусь! Нам не сказали!

— Сколько еще из вас на службе у Тэкери?

— Не говори им, — потребовал Волчонок. — Не говори им больше ничего, ты трус.

— Я не хочу умирать! — Крупные слезы катились по щекам Веснушки, и я разрывалась между верой в его страх и подозрением, что все это притворство.

Я присела перед ним на корточки, уперев локти в колени, и наклонила голову, пока он не встретился со мной взглядом, его серебристые глаза мерцали.

— Все мы рано или поздно умираем, малыш. Никто из нас не может этого изменить. Сейчас можешь решить, как ты встретишь свою смерть. Ты можешь выбрать быструю и безболезненную смерть, или, — я показала большим пальцем на Волчонка, — мученическую и полную боли.

Веснушка всхлипывал уже всерьез, не в силах вытереть слезы и сопли. Он был просто мальчиком, которого воспитал сумасшедший, чтобы заставлять его выполнять приказы. Но внутри этого мальчика скрывался злобный монстр.

Внутри него монстр-волк. Какое у тебя оправдание, Эви?

Я мысленно отбросила этот вопрос. Я могла бы пересмотреть и проанализировать своих собственных внутренних демонов позже.

— Я не хочу умирать, — прошептал Веснушка между сдавленными рыданиями.

— Крутое дерьмо, — вмешался Бэйлор, взяв на себя роль плохого копа. — Сколько пальцев ты хочешь сохранить?

— Трое.

— Трое… Что?

— Еще трое других, — сказал Веснушка.

— Ублюдок! — Волчонок рванулся с цепи. Пол ткнул его еще одним дротиком с транквилизатором, чтобы держать его в повиновении.

Веснушка заскулил при виде этого.

— Ладно, теперь мы к чему-то приближаемся, — сказала я. — Еще трое волков служат Тэкери. Сколько оборотней в городе или его окрестностях?

— Я не знаю, — ответил Веснушка.

Я вздохнула.

— Разве мы не проходили через это однажды?

— Я не знаю, клянусь. Мы служим, а не задаем вопросы.

— Две недели назад один из вас следовал за мной по городу. Вы нашли мужчину, недавно зараженного полукровкой, и привели его к своему хозяину.

— Да.

— Кто его нашел?

— Не мы. Наш брат Марк.

— Марк — один из оставшихся троих оборотней? — спросила я.

— Да, — сказал Веснушка.

— Почему?

— Спроси Марка.

О, я намеревался это сделать, как только найду его.

— Ты знаешь что-нибудь еще?

Он посмотрел на меня заплаканными глазами, грустная улыбка мелькнула на его губах.

— Я знаю, что скоро умру.

— А ты знаешь, что ваша слюна может вызвать серьезную инфекцию у людей?

— Да.

— Ты знаешь, есть ли лекарство?

— Нет.

— Что «нет»?

— Я не знаю.

Это плохо. Хотя я не удивлена. Такой информацией Тэкери не стал бы делиться с подростками-оборотнями, которые делали за него грязную работу.

— Ладно, тогда, малыш, вот вопрос на миллион долларов. Где Тэкери?

Его глаза расширились.

— Ты убьешь других моих братьев.

Я могла бы ему соврать, просто чтобы получить ответ, но что-то удерживало меня от этого.

— Если мы их поймаем, да, мы их убьем. Вы наши враги.

— Нет!

— Ты не скажешь нам, где Тэкери?

Он стиснул челюсти, демонстрируя притворную храбрость. Мне даже не пришлось подавать сигнал Карли. Она исчезла за балкой. Глаза Веснушки выпучились, а его левое плечо дернулось. Легкое движение послужило для Пола сигналом к выстрелу вторым транквилизатором в грудь оборотня. Мгновением позже в грязь упал палец.

Веснушка поперхнулся. Мне едва удалось устоять на месте, хотя внутри у меня все дрожало.

— Где Тэкери? — спросил Бэйлор.

После четвертого пальца стало очевидно, что на этот раз Веснушка не сдвинется с места. Я отступила, на удивление с трудом сдерживая тошноту. У нас заканчивалось время. Я посмотрела на утреннее небо, и к нам метнулась тень.

Финеас изменился в воздухе, решив оставаться в своей двухсменной форме. Он оглядел пойманных волков с холодным безразличием, затем протянул руку Бэйлору. Тот отдал ему старинный декоративный нож, который в последний раз видела на пустой стоянке. Фин сжал его в руке, подошел к Веснушке и посмотрел на него сверху вниз.

— Оборотень, — произнес Финеас, — тебя судил народ терианцев, и их приговор — смерть. Желаешь что-то сказать напоследок?

Веснушка попытался поднять глаза. Большие дозы лекарства помешали этому, и ему удалось наклониться вбок. Слезы, слюни и пот покрывали его щеки и подбородок, само воплощение страдания. Я с трудом сглотнула, борясь с тошнотой, и попыталась не испытывать к нему жалости.

— Наш хозяин отомстит за нас, — выдохнул он.

— Вряд ли, — сказал Фин. — Ты и твои братья — его пешки, не более того, и вас легко заменить.

— Пошел ты, — пробормотал Веснушка.

Быстрым движением, которое я чуть не пропустила, Фин вонзил двойные лезвия своего ножа в грудь Веснушки и повернул. Кровь хлынула на сверкающее золото. Веснушка упал вперед. Это была быстрая смерть, и все равно мне хотелось плакать.

Волчонок взвыл. Я не смотрела вторую казнь и не слушала его ответа на вопрос Фина. Я ушла, испытывая отвращение ко всей сцене и чтобы другие не увидели мою слабость.

Звуки города казались такими далекими, прячась за высокими стенами вокруг строительной площадки. Я прислонилась к опорной балке и слушала урчание двигателей, автомобильные гудки, чье-то радио, более глубокий рев проезжающего мимо автобуса.

— Ты расстроена, — заметил Финеас.

Он обошел вокруг опорной балки, скромно сложив руки перед собой, крылья все еще были расправлены. Его окутывал неистовый гнев. Его глаза искрились жизнью, а щеки раскраснелись. Ему понравилось убивать Лупа, и он не скрывал этого факта.

— Я в порядке.

— Лгунья.

— Они были просто детьми, Фин.

— Да, но они также были нашими врагами.

— Головой я это понимаю. И также знаю, что Вайят может умереть из-за них, но… — Я не могла подобрать нужные слова, чтобы выразить свои чувства. Даже не была уверена, что чувствовала, только то, что все это мероприятие выжало из меня все силы. Меня тошнило от кровопролития, ненависти и запутанной паутины лжи, в которой жила слишком долго.

— Но ты считаешь их невинными жертвами из-за манипуляций Текери, — закончил он за меня.

Я моргнула. Он только что прекрасно сформулировал мои чувства, черт бы его побрал.

— Да. Я знаю, каково это, когда другие люди дергают тебя за ниточки.

— Мне приказано убить оборотней, Эви.

— Я знаю. И не буду просить тебя идти против воли Ассамблеи.

— Но?

— Никаких «но». Пока что. Не раньше, чем я разберусь в своих мыслях по этому поводу и смогу жить с принятыми решениями.

— Парни, — позвала Карли. — Нам пора.

Фин протянул мне церемониальный нож, к счастью, очищенный от крови. Я забрала его у него.

— Я останусь здесь и буду наблюдать за местом происшествия, — сказал он. — Если кто-нибудь появится в поисках тел, я свяжусь с вами.

— Хорошо. Будь осторожен.

— Ты тоже.

Мы вышли с разных сторон строительной площадки и через несколько минут забрались в фургон. Я без спроса села на пассажирское сиденье, остальная часть отряда Бэйлора ввалилась в кузов.