— Что теперь, босс? — спросил Пол.

— У нас больше информации, чем раньше, — ответил Бэйлор, — но мы по-прежнему не знаем, где искать Тэкери или пропавших терианцев. У кого есть источник, который может оказаться полезным?

Я отключилась, пока остальные обсуждали нескольких имевшихся у них информаторов. Два моих крупнейших источника информации больше не доступны. Макс, горгулья, которому я доверяла, пока он не повернулся ко мне спиной, покинул город несколько месяцев назад со своим ковеном. Смеджа, тролля с моста, я не видела со второго дня своего воскрешения. Он был хранителем Земли для фейри, и я вряд ли встречусь с ним снова, разве что как с врагом.

В некотором смысле я скучала по разговорам с его большой цементной головой и звуку его голоса, доносящегося сквозь заросли тростника. Он был частью земли, двигался по ней, как рыба по воде, и за эти годы дал мне много полезной информации.

— Стоун?

Я посмотрела на Бэйлора.

— Что?

— Есть какие-нибудь мысли?

Я чуть не сказала «нет, все мои информаторы уехали из города». И тут мне в голову пришла мысль, от которой я чуть не рассмеялась.

— Знаешь, на какую фабрику перевели гремлинов в прошлом месяце?

— Да. А что?

— Тебе нужна информация? Где ближайшая пекарня?

Глава 14

8:15 утра

Все гремлины города раньше обитали на заброшенной фабрике по производству картофельных чипсов на окраине Мерси-Лота. Вокруг нее было много других фабрик, как заброшенных, так и работающих. Несколько кварталов превратились в кладбище индустриальной эпохи. В городе находился старый металлургический завод, который превратился в модный ресторан на Блэк-Ривер, откуда когда-то давно на юг отправляли чугун и сталь.

Почти два месяца назад Джина Кисмет убедила гремлинов переехать на новую фабрику, а затем сразу же попыталась взорвать меня на старой. Я с трудом выжила, а гремлинам достались совершенно новые норы недалеко от доков, в которых они устраивали гнезда и наполняли бочки своей мочой, которая воняла как алкоголь. Непонятно, почему они хранили свою мочу вместо того, чтобы просто пописать на землю. Новая фабрика была больше их бывшего жилища, более длинной и в ней четыре этажа, с множеством окон, заклеенных обоями, и окружал ее высокий сетчатый забор с колючей проволокой.

Бэйлор припарковался у забора, со стороны реки, рядом с не работавшими воротами и заброшенной будкой охраны. Он вылез из машины и зашел в будку. Дверь фургона все еще была открыта, и я услышала, как он сказал кому-то знакомые слова:

— Да будет благословен Балленджи.

Ворота заскрипели и загудели от электричества. Потом отъехали вбок по дорожке, которую я раньше не заметила.

— Будь я проклята, — выдохнула я.

Казалось, гремлины научились использовать технологии в своих интересах, а не просто уничтожать их, сея хаос.

Мы проехали по узкой полоске парковки. Дверь гаража со стороны фабрики открылась, и Бэйлор завел фургон внутрь здания. Внутри помещение тускло освещалось солнечным светом, что проникал через закрытые окна. Большая часть фабрики справа от нас была отгорожена кучей хлама. Коробки, металлическая обшивка и старые столы — всё слиплось, как самые причудливые в мире пчелиные соты.

— Все, кроме Эви, оставайтесь в фургоне, — сказал Бэйлор.

Я вышла первой, и меня поразил знакомый и тошнотворно отвратительный запах мочи гремлинов. Воняло слишком сладким ликером, оставленным греться на солнце или, в данном случае, на фабрике по выпечке. Может, гремлинам нравилась жара, но от душного зноя и отсутствия кондиционера я вспотела.

Послышался топот тысячи торопливых ног и скрип пронзительных голосов, говорящих на непонятном языке, придуманном самими гремлинами. Звучало хрипло и эхом отдавалось в пещере, которая стала их новым домом. Я хотела смотаться отсюда, но застыла на месте.

Мы с Бэйлором выгрузили из кузова фургона шесть коробок с выпечкой: четыре коробки с чизкейком и две коробки торта с орешками и начинкой из желе. Гремлины жили на сахарной диете, и угощение сладостями было лучшим способом добиться их помощи. Мы поставили коробки в ряд возле трехфутовой дыры в стене. Наверное, это была их парадная дверь. Другого пути здесь не было.

Прошли долгие минуты в жаре. По моей спине струился пот, и я затосковала по прохладному салону фургона. Наконец, из дыры вылез гремлин. Существо было около двадцати дюймов ростом, у него длинные, тонкие руки, узловатые колени и морщинистая желтоватая кожа. Зеленый мех торчал из его длинных, похожих на кроличьи, ушей и покрывал круглую голову. Взгляд красных глаз перешел с еды на нас, на фургон, затем обратно на еду. Этот гремлин был не таким старым, как первый, которого я встретила, но тот гремлин давно умер. Продолжительность их жизни составляла около восьми дней.

— Новенький, — сказал он Бэйлору.

— Да, мы не встречались. Но ваш народ знал моего товарища.

Гремлин уставился на меня, затем указал когтистой рукой на коробки с выпечкой.

— Для чего?

— Плата за услугу, — сообщила я.

— Говори.

— Мне нужна информация о человеке по имени Уолтер Тэкери. Он общается с полукровками, людьми, которых заразили вампиры. Он также общается с мужчинами, которые превращаются в волков. Еще их называют оборотнями.

Гремлин кивнул.

— Мы должны найти Тэкери. Он причиняет людям боль, и он наш враг. Если кто-нибудь из вашего народа слышал что-то или видел, как эти существа собираются где-нибудь в городе, вы скажете мне?

— Да, скажу. — Гремлин слизнул слюну с широких губ, обнажив два ряда крошечных заостренных зубов. — Все расскажу.

Ладно, это звучало многообещающе. Гремлины были маленькими, грубыми и определенно бесчеловечными, но их информация всегда точна. Они не понимали, что значит обмануть. Им нужна была еда, и они обменивали услуги на еду. Все мило и просто.

— Когда мне вернуться за информацией?

— Старый дом. Три часа.

— Хорошо. Спасибо.

Гремлин издал горловой звук. Полдюжины его сородичей выскочили из норы, схватили коробки с угощениями и исчезли так же быстро, как и появились. Гремлин, который приветствовал нас, подождал, пока не исчезнет последний, затем последовал за ним внутрь. Нам без слов сказали проваливать.

— Ты веришь, что они сдержат слово? — спросил Пол, когда мы оказались за воротами фабрики и объяснили ему план.

Я развернулась на своем сиденье и смерила его взглядом.

— Гремлины никогда не предавали меня.

Он скорчил кислую мину.

Телефон, который я забыла взять с собой на фабрику, зажужжал в моем заднем кармане. Я вытащила его и совсем не удивилась, увидев имя Кисмет на экране.

— Стоун.

— Каков ваш статус? — спросила она.

— Покидаем фабрику. Если гремлины что-то знают, они расскажут нам через три часа. У тебя есть что-нибудь новенькое?

— Пока никаких новых жертв болезни среди вампиров. Мы разговариваем с ними, пытаясь найти общую связь между зараженными и здоровыми.

Я пересказала ее слова группе в фургоне.

— Ничего о пропавших терианцах?

— Пока нет. Кстати, Астрид отчитала меня за то, что я выпустила тебя из помещения во время неофициального карантина.

Ой.

— Что ты ей сказала?

— Я бросила ей в лицо слово «неофициальный» и сказала: «Благодаря Эви в мире на двух оборотней меньше». Это заставило ее замолчать.

Я с трудом смогла сдержать смех.

— Затем она объявила карантин официальным, — добавила Кисмет. — У нас есть только те группы, которые сейчас работает в полевых условиях. Пока она, доктор Вансис и Отцы вампиров не убедятся, что инфекция не распространится.

— Просто потрясающе.

Я снова все повторила под хор тихих стонов других пассажиров. Мы не могли теперь рассчитывать на подкрепление, оружие, технологии. Это полный отстой.

— Как Вайят? — спросила я. От ее молчания дрожь пробежала по моей спине. — Джина?