Мы часто используем слово безумие, чтобы опровергнуть мнение других. В случае с Ранд и Джиннами оно приемлемо. Они безумны. Как и их гребаная война. В то время я этого не знала, но Железный легион стремился вернуть их в мир. Исправить мир, возродив Ранд. Это был поступок, который мог только разжечь Вечную войну, и, как и прежде, именно те из нас, кто оказался в центре событий, заплатили самую высокую цену.

Я не могла сдержать силу Аэролиса. Но я могла ее контролировать. Сначала, однако, мне нужно было усилить ее еще больше. Источник, который я держала в левой руке, был небольшим, размером с вишню, хотя в некоторых местах он был ребристым, а в других — острым. Это будет нелегко, а поднимать его из желудка будет еще хуже. К тому же он убьет меня за считанные минуты. Время никогда не на нашей стороне. Для нас, простых смертных, время — это болезнь, которая медленно разъедает нас. Его нельзя ни остановить, ни договориться с ним, ни даже замедлить. Когда я закинула Источник в рот и проглотила его, напрягаясь от боли и давясь кровью, когда он царапал мне горло, я почувствовала, что сделала временну́ю отсечку. Не хрономантия отмерила мне короткий срок, не в этот раз. Это была геомантия.

Настройка определяет не какой тип магии может использовать Хранитель Источников, а, скорее, его устойчивость к разрушительному эффекту удержания Источника внутри. Я не геомант, но могу использовать эту школу магии. Просто она убьет меня гораздо быстрее, чем те, на которые я настроена. Вместо нескольких дней до начала отторжения у меня были минуты. Мало времени, а нужно так многого добиться. Попытки Аэролиса подчинить себе меня не облегчали ситуацию. Но Джинн стал бы архитектором своего собственного разрушения, если бы это продолжалось и я бы это позволила. В конце концов, теперь его сила была в моем распоряжении, так что вместе с Источником геомантии и знанием о том, как комбинировать магию, чтобы усилить ее, я была не в настроении терпеть вспышку гнева Аэролиса.

Протянув левую руку, я схватила кусочек До'шана. Это было не физическое действие, а скорее нечто магическое. Я объединила кинемантию и геомантию и усилил результат с помощью собственной магии Аэролиса. На таком расстоянии я не смогла бы пошевелить и волосок, но все же я почувствовала До'шан. Я почувствовала крошечные трещины и разломы. Резким рывком я оторвала часть горы. Небольшой каменный кусок, который я отправила падать на землю внизу, по крайней мере, в перспективе. Надо мной парила целая гора, и я оторвала кусок размером не больше нескольких домов. Конечно, он не должен был быть таким большим. Я доказывала свою правоту. Зрелище получилось. Все обратили на это внимание, даже Аэролис. Мы все наблюдали за падением камня, наши ноги ощутили эффект, когда кусок ударился о землю и поднял облако пыли и грязи.

Что ты делаешь? Сила ярости Аэролиса ошеломила меня, и я чуть не рухнула на колени от такого нападения. Должно быть, я выглядела так странно, шатаясь, как пьяная дура, потому что конфликт был внутри, невидимый для остальных. Я чувствовала, с каким напряжением Джинн пытался вышвырнуть Сссеракиса, и как близок был к тому, чтобы одолеть мой ужас.

— Прекрати сражаться со мной, Аэролис! — прошипела я сквозь стиснутые зубы, когда снова протянула руку и схватилась за другую часть До'шана. — Мы заключили сделку. Или ты выполнишь ее сейчас, и мы все уйдем счастливыми, или я снесу твой город с неба, прежде чем запереть тебя в твоем собственном каменном гробу! — Чтобы подчеркнуть свою точку зрения, я снесла еще один участок горы, позволив камням размером с особняк упасть на землю. Это была решительная демонстрация силы, и она обошлась мне дороже, чем я была готова признать. Я не могла позволить Джинну понять, что у меня начнется отторжение задолго до того, как я сорву с неба хотя бы десятую часть горы.

Ты носишь в себе мерзость!

Я фыркнула:

— Это ужас. Мой ужас. И Сссеракису здесь рады. А тебе — нет! Так что преодолей свои предубеждения и перестань сражаться со мной. Помоги мне спасти твой народ, Аэролис.

Солдаты из Ямы, казалось, разрывались между благоговением и желанием сорваться с места и убежать. Я чувствовала исходящий от них страх, и Сссеракис питался им, чтобы помочь мне в борьбе с Джинном. Мои друзья, похоже, были так же близки к побегу, как и солдаты, и, признаюсь, это было немного больно. Даже Хардт был напряжен, как будто был готов в любой момент пуститься бежать.

Я почувствовала, что борьба прекратилась, когда Аэролис отстранился от Сссеракиса. Там была ненависть, вражда, основанная на гневе и отвращении. Они могли ненавидеть друг друга сколько угодно, лишь бы не сражались и повиновались мне.

Тебе следует поторопиться, женщина. Голос Аэролиса звучал у меня в голове самодовольно. У тебя осталось не слишком много времени. В этом он не ошибся. Я почувствовал, как что-то горячее и влажное капает из моего левого уха, и мой желудок начало сводить судорогой. Еще так много предстоит сделать, и так много времени потрачено на мелочный, бесполезный конфликт.

Повернувшись обратно к Лесу Десяти, я снова протянула руку. Я могла чувствовать геомантию, связь с землей вокруг меня. Я чувствовала трещины под ногами и линии силы, змеящиеся по земле. Я ухватилась за кусок земли под участком леса и приподняла его. Слежавшаяся земля загрохотала и сдвинулась, вырываясь из окружающей земли. Корни вырвались, когда деревья оторвались от своих глубоких связей. Затем все начало трястись. Земля осыпалась, раздавленная моей магической хваткой. Деревья повалились обратно на землю. Все это просто развалилось у меня в руках.

— Мне нужна твоя помощь, — сказала я между глубокими вдохами. Странно, что я так сильно запыхалась, несмотря на то что напряжение было скорее магическим, чем физическим. Каким бы ни было напряжение, оно все равно берет дань с организма. — Я могу направлять силу, но у меня нет опыта, Аэролис. Мне нужно твое руководство. — Я не была геомантом. Меня никогда не учили использовать эту школу магии. Я понятия не имела, что делаю.

На мгновение воцарилась тишина. Попробуй снова.

Я так и сделала. Я протянула руку и почувствовала, как магия распространяется по земле между мной и лесом. И тут со мной был Аэролис, его присутствие ощущалось в магической энергии, текущей через меня. Он не контролировал, а направлял меня. С помощью Джинна я могла чувствовать землю острее, чем раньше. Я могла чувствовать, где земля самая твердая, самая старая. Как глубоко корни проникли в землю. И я могла чувствовать разрушенный город Джиннов подо мной. Вместе мы вырвали кусок леса из его окружения. Дюжины шагов в ширину и почти столько же в глубину. Всего двадцать деревьев, каждое старое, высокое и крепкое. Вместе мы подняли этот кусок земли, удерживая его вместе, пока несли вверх, к До'шану.

Каждая минута — маленькая вечность, когда ты умираешь от отторжения Источника. Геомантия убивала меня. Я чувствовала, как кровь течет у меня из ушей и носа, струйки текли даже из глаз. Судороги были ослепляющей болью, они распространялись от живота и доходили до конечностей. Я изо всех сил старалась не обращать на это внимания, но чувствовала панику Сссеракиса. Задача ужаса заключалась в том, чтобы держать Аэролиса на расстоянии и не дать мне рассыпаться. С последним можно было справиться только приняв часть этой боли в себя. Чтобы смягчить причиняемый мне ущерб, поглотив его. Мы оба страдали в тот день, мой ужас и я. Мы оба страдали, но Сссеракис жертвовал собой. В конце концов, он ненавидел Джиннов, и Аэролис уничтожил бы Сссеракиса, если бы это было возможно, и все же ужас все равно помог нам.

Требуется много времени, чтобы поднять тонны земли и деревьев в небо, а До'шан летал высоко. Время шло, возможно, прошли минуты, слишком долго, учитывая обстоятельства. Мы все еще поднимали часть леса, и я едва могла его разглядеть. Мне пришлось почти полностью положиться на Аэролиса, чтобы направить его на вершину горы, и когда это было сделано, я почувствовала себя опустошенной. Боль была невыносимой. Мне казалось, что внутри меня что-то сломалось. И все же я не была готова сдаться.