- Э, Люба! Может хватит ломаться? Тебя пригласили, с тобой нормально базарят, так какого хера ты так себя ведешь? Че мы, одни пить будем, а ты будешь смотреть? Выпей, тут кот наплакал, не развезет тебя!
То ха с самого начала не скрывал своего к ней отношения. Он не пытался быть вежливым. Взять Любу на чердак он согласился только чтобы угодить другу.
Люба села на лавочку и подняла стаканчик.
Глотнула н еприятно-сладкое вино.
Поморщилась.
Тоха снова наполнил стаканчики. Люба смотрела на влажное горлышко, которого он только что касался губами.
- Ты куришь, Люба? - спросил Сява.
- Нет.
- Эт правильно, - он взял сигарету из пачки, которая лежала на столе.. - Тоха, может ты сядешь или так и будешь над душой стоять?
- Мне и так удобно.
- Ну как хочешь… - Сява курил и стряхивал пепел на пол. - Люба, чем молчишь? - он посмотрел на нее и перевел взгляд на стаканчик, наполненный портвейном.
- Мне просто домой уже надо.
- Ты достала со своим домом! Домой, домой... Успеешь ты домой! Бери, чего ждешь?
- Я не хочу больше, - сказала Люба.
- Люба, - спокойно и деланно-менторским тоном сказал Сява, - ясли будешь все время отнекиваться, ты меня очень расстроишь. И Тоху тоже. Да, Тоха?
- Ага.
- Так что давай, пей. Бо ты мне начинаешь злить реально!
Тоха поднес бутылку и они чокнулись.
Она отпила половину и поставила стаканчик на стол.
- У тебя парень есть, Люба? - помолчав, спросил Сява.
- Ну… как сказать…
- Как есть так и говори ! Ну? Или это секрет?
- Не секрет… Нет у меня парня, - сказала Люба и ей стало так неловко, что она готова была провалиться сквозь землю.
- Ого! Такая девчонка и без пацана!
- Может замутишь с ней? - хмыкнул Тоха.
- Да заткнись ты! - огрызнулся Сява. - Скажи. Люба… А был у тебя парень вообще?
- В смысле? - Люба как будто должна была быть возмущена этим вопросом и она даже попыталась изобразить возмущение, но это получилось так жалко, что ей стало противно от собственн ой неуклюжести .
- Да в прямом! Ты сексом занималась с кем-то?
Люба опять почувствовала, как заливает лицо заливается краской.
- Что за вопросы такие!
- Нормальные вопросы! Мне интересно, мы ж одноклассники все-таки.
- Я не буду на такие вопросы отвечать!
Тоха снова хмыкнул.
Сява сказал:
- Не хочешь — как хочешь. Дело твое.
Прошла минута или больше. Странное, неприятное молчание. Все это время Сявы неотрывно смотрел на нее и думал о чем-то. Он затянулся, выдохнул густой дым, затушил сигарету и бросил окурок под ноги.
Медленно встал, обошел столик и остановился возле Любы. Она смотрела на него снизу вверх.
- Ты чего, Сява? - проговорила она.
Сява расстегнул ширинку и оттянул резинку трусов.
Достал член, находящийся в состоянии вялой эрекции.
- Бляха-муха, - буркнул Тоха.
Люба почувствовала, как к горлу подкатил ком.
- Возьми в рот!
- Ты чего, Сява?
Сява размахнулся и ударил Любу правой ладонью по лицу. Волосы откинулись. Щека покрылась алым румянцем. Люба смотрела на Сяву округлившимися глазами.
- В рот бери!
- Я не умею, Сява…
- Как умеешь! - рявкнул он и ударил еще раз, наотмашь, левой ладонью. Затем снова замахнулся правой. Ладонь застыла в воздухе. Люба втянула голову и прикрылась рукой. Но он не ударил. - Дура ебаная! Бери в рот, я тебе сказал!
Она открыла рот.
Обхватила член губами.
Член стал медленно двигаться в гортани, толкаясь головкой о небо.
Сява положил правую ладонь Любе на затылок.
Он раскачивал бедрами, ускоряя движения и не убирая ладонь с ее головы.
Когда член входил слишком глубоко и казалось - еще немного и ее вырвет, Люба машинально отталкивала Сяву кончиками пальцев.
Сява вытащил член изо рта Любы, направил в сторону и брызнул спермой.
Несколько раз шумно вдохнул и выдохнул.
По подбородку Любы текла слюна.
Люба вытерла слюну дрожащими пальцами.
- Теперь ты! - сказал Сява.
- Я не хочу, - проговорил Тоха.
- Че, зассал? Пусть отсосет! Не ссы, она никому не скажет!
Член Тохи был мягким, но после того, как Люба взяла его в рот, раздулся и отвердел. Его член был толще и длиннее, чем у Сявы.
Руки Тохи повисли вдоль тела
Тоха, казалось, не знал, куда их деть.
Тоха двигался быстро.
Он нервничал.
Он тяжело дышал.
Он кончил ей в рот.
Люба наклонила голову и сплюнула сперму.
Сперма, смешанная со слюной, была вязкой, липкой и горькой.
Сперма тянулась от губ к полу.
Сперма не хотела отрываться от губ.
Люба вытерла губы ладонью.
Покраснев и быстро дыша, Тоха застегивал брюки.
- Если кому-то расскажешь - пиздец тебе! Поняла? - сказал Сява.
- Да.
- Если скажешь хоть слово, будем бычки о пизду твою тушить, ясно тебе, шмара ты конченая?
- Да. Ясно.
Теперь она знала, что бы они ни решили, что бы ни сказали, - она сделает все. Они как будто заполнили ее, и если и была в ней капля воли, теперь и этой капли не осталось.
Спускаются по склону. Идут по аллее. Поднимаются к выходу, к стальным воротам, распахнутым, впускающим и выпускающим бесконечные вереницы людей. Оставляют позади Лавру и травянистый холм, и в Лавре, в золотом куполе с устремившимся в небо крестом, отражается солнце и несколько птиц размытыми скользящими пятнами. Идут не оборачиваясь, и Ярик выбрасывает пакет с пустыми банками из-под пива и бирмикса и скомканными пакетиками от орешков и чипсов в зеленый мусорный бак. Идут в тени, вдоль высокого бортика, огибая тесно припаркованные машины, тут прохладно и солнце не печет, как на склоне, - мимо старинных зданий, какого-то музея и какого-то культурно-исторического центра, на серых табличках — имена людей, основателей, героев, этот жил тогда-то, этот сделал то-то, - и дальше, по аллее парка, огибают высокий шилообразный памятник с жерлом у подножия, из которого вырывается вечный огонь, с обеих сторон аллеи — равномерно остриженные, тянущиеся — вплоть до выхода из парка — стенки кустарника. С опоясанной мраморным портиком, выдвинутой над склоном, словно нос корабля, площадки видно широкое и неспокойное русло реки, простершийся рваной песчаной линией берег дремлющего в центре острова, и дальше — многоэтажки левого берега, одна за другой, высокие, бесстрастные, поблескивающие мозаикой окон. Площадь. Здание гостиницы «Салют». Они идут дальше, и Ярик — он совсем, совсем не разговорчив, и роль массовика-затейника примеряет Даня. Девочки улыбаются. Они выпили много бирмикса и им хорошо, им весело, хотя они и устали немного от жары. Они идут к метро. Неплохо бы продолжить. У Ярика пустая хата. Что скажете, девчонки? Это не далеко. Ехать минут сорок. Троещина. Можно взять такси. Люба? Как ты? Ей нужно домой. Ее ждет мама. Как хочешь, Люба, говорит Лера, а мы — съездим. Еще даже темнеть не начало! Они видят, как она уходит. Торопливо. Нескладно. Наклонив голову. Стеклянные двери метро запахиваются за ней.
