— То есть, вы его просто оштрафовали и посадили на пару месяцев?
— А вы бы его расстреляли, что ли?
— Нет, но он бы сел надолго. Впрочем, я не лезу в чужой монастырь со своим уставом, детектив Фрост. Ваши правила — это ваши правила.
— Вот это очень правильно, капитан.
Детективы и оперативник Патруля прошли вестибюль делового центра, по которому деловито сновали туда и сюда полицейские, медики и спасатели, и вышли наружу, на площадь перед зданием.
— И где вы собираетесь искать эту вашу вентканальную крысу? — поинтересовалась Соколова, идя вслед за Фростом и Селенским в сторону «лэндрейдера».
— Да есть одно место, мы его называем Гирканские Трущобы, — отозвался Дункан, открывая дверцу джипа со стороны водителя и садясь в кресло; снял с головы свою неизменную шляпу и аккуратно пристроил её на приборной панели автомобиля. — Типы, подобные Иверсену, там любят ошиваться. Можно сказать, что это один из злачных районов Гюйгенса. Район Гиркания, то ещё местечко. Впрочем, сами всё увидите через некоторое время.
В отличие от Дункана Фроста, Инара Соколова не раз бывала на Земле — по долгу службы, разумеется, так как для простого посещения планеты-прародины у марсианки не было никакого повода. Отдохнуть под открытым воздухом можно было и на Марсе, на курортах Маадима или Эриданийского моря, причём с гораздо более высоким уровнем комфорта и обслуживания, не опасаясь, что какой-нибудь ушлый воришка стырит твои личные вещи. Огромные мегаполисы планеты-прародины вызывали у марсианки стойкое чувство отвращения по причине наличия там слишком большого количество человекоподобных паразитов, влачащих своё жалкое примитивное существование на выделенный государством базовый минимум и не озабоченных ничем, кроме получения примитивных удовольствий. И что такое трущобы, Инара тоже знала не понаслышке.
Четыре года назад, расследуя дело о торговле «живым товаром» (речь шла о работорговце-сутенёре с Луны по имени Декстер О’Рейли, который вербовал для «работы по контракту» молодых девушек из таких вот «социально защищённых» семей, а по факту вывозил их в бордели как на самой Земле, так и на Луну и Астероиды), Инаре «посчастливилось» побывать в одном из земных мегаполисов, расположенных в Западном полушарии планеты-прародины человечества. Двенадцатимиллионный Медельин, находящейся на территории когда-то независимого государства Колумбия, бывшее сейчас одним из департаментов Земной Федерации. В эпоху Разделённого Мира это был один из самых криминогенных городов Земли, да и сейчас обстановка в городе была далека от спокойной. В богатых районах и населённых работающим средним классом секторах города ситуация была вполне благополучной, но в тех районах города — коммунах, как их здесь называли по старинке, где жили «социально защищённые», она оставалась крайне сложной. В Двадцать Пятой коммуне, куда Соколова с группой штурмовиков Патруля проникла с целью ареста доверенного лица О’Рейли некоего Рауфа ат-Тани, её, отделившуюся от основного отряда, едва не ограбила, изнасиловала и убила (причём вовсе не обязательно в таком порядке) компания местных отморозков. Понятное дело, что такие вещи с патрульными не проходят, и эти несчастные скудоумные болваны остались в итоге лежать на грязной мостовой какого-то заплёванного переулка с переломанными костями — и им ещё фантастически повезло. Так вот — именно в Двадцать Пятой коммуне Инара и поняла значение термина «трущобы». Грязные, замусоренные и заплёванные улицы, обшарпанные дома из полибетонных панелей с потрескавшейся псевдогипсовой штукатуркой, скрипящие и чихающие при каждом запуске двигателя наземные автомобили, каковые в любом марсианском городе давно бы выбросили в металлолом, и такие же обшарпанные и облезлые обитатели — вот что такое трущобы.
Здесь же, в Гюйгенсе, место, которое Дункан Фрост именовал трущобами, трущобы эти самые выглядели, как самый обычный деловой район где-нибудь в Линфилде или Проскурово. Аккуратные трёх-, пяти- и семиэтажные здания из полибетона, длинные складские строения с куполообразными крышами из псевдостекла, припаркованные там и сям наземные автомобили вполне респектабельного вида — это вовсе не было похоже на трущобы. Однако Соколова понимала, что местные законники лучше неё разбираются в здешних реалиях, и если Фрост назвал это место Гирканскими Трущобами, значит, титанец имел в виду то, что и имел в виду.
— С виду вполне себе так респектабельно, — произнёс Фрост, выворачивая руль влево и объезжая тронувшийся от бордюра маленький фургончик тёмно-синего цвета с логотипом местной конторы по доставке продуктов питания на дом, не обращая никакого внимания на протестующий визг клаксона, — но это только с виду. Приличные люди здесь, как правило, не селятся, если только в лужу жопой не сели. Ну, там, с работой проблемы, а за жильё платить надо, а денег маловато — тогда продают квартиру где-нибудь на Покорителей Космоса или бульваре Кеплера и переезжают в Гирканские Трущобы. В основном, здесь всякая фальта селится, которая на свободе только до определённого момента. Ну, ещё шлюхи здесь обретаются, но не те, которые на улице торчат по углам — это на Земле так принято, мне Оскар рассказывал, а у нас такого нет, а вполне респектабельные, которые работают на съёмных квартирах или в салонах разных, которые прикрываются вполне легальными вывесками…
— Отношение к данной проблеме на Внешних Планетах на Марсе хорошо известно, — хмыкнула Инара. — Только здесь проституция является легальным видом предпринимательства и шлюхи исправно платят налоги в госказну. У них даже, кажется, собственный профсоюз есть, э?
— Есть. А что в этом плохого? Работник, неважно, как именно он зарабатывает себе на жизнь, должен быть защищён трудовым законодательством. Плюс там всякие ништяки, типа бесплатной медицины и всего такого прочего… На Марсе и Меркурии всё это дело не разрешено, но от этого ведь представительницы древнейшей профессии у вас не перевелись?
— Не перевелись, — согласилась Соколова. — Но всё же это как-то… нехорошо. Женщина, торгующая своим телом за деньги…
— Видите ли, агент Соколова, — Фрост свернул направо, продолжая движение по узкой и слегка грязноватой улочке (хотя, по сравнению с аналогичными улочками в трущобах земных мегаполисов, эта выглядела почти как эталон чистоты), — вне всякого сомнения, торговля человеческим телом есть нехорошее занятие, и я вполне понимаю законников Марса. Однако, если посмотреть на это дело с другой стороны, что мы видим?
— И что же мы видим? — усмехнулась марсианка.
— А видим мы самый обычный бизнес, — в тон Инаре усмехнулся Дункан. — Все мы не без греха, и если у мужика есть проблемы с сексом, почему бы ему не оттянуться как следует, сняв на пару часов какую-нибудь талитану? И ему хорошо, и девчонка заработает полсотни марок. Все довольны, все при своём. Конечно, никакой работорговли мы не потерпим, и владельцы всех этих «массажных салонов» и «агентств психологических услуг» об этом прекрасно знают. За одно только подозрение в работорговле всех отправят без раздумий куда-нибудь на Ананке или на (1173) Анхис, поэтому здесь всё чинно-спокойно. Кто хочет еб… э-э… словом, пёхаться за бабки — пёхается. Одни делают это потому, что нужны деньги, другие просто любят… процесс. Попадаются среди них внешне приличные особы, но им просто нравится, когда их дерут во все, простите за примитив, дыры. И деньги для них особо и не важны. Вот, видите? — титанец ткнул пальцем в сторону небольшого двухэтажного строения в форме немного неправильного четырёхугольника. — «Карминовая Жужелица», официально числится в реестре в качестве агентства по оказанию психологической помощи населению, на деле же это первосортный бордель с высококлассными талитанами. Час стоит там сто-сто двадцать марок, но оно того стоит.
— Проверяли сами? — прищурилась марсианка.
— Нет, один из моих коллег там бывал несколько раз. У него были проблемы в личной жизни, надо же парню было как-то расслабиться? Потом, конечно, он перестал по талитанам шляться, нашёл хорошую девчонку, женился, сейчас у них трое детишек… Послушайте, капитан Соколова — только не говорите мне, что вы ханжа и моралистка. Я, знаете ли, таких людей не очень уважаю.
