Маргарита Белова: Я ничего не признавала!
Штурмбаннфюрер Вальц: Как интересно. Конечно, вы этого не сказали вслух, но нам этого и не требуется. Ваши черты лица, ваша манера речи… все выдает вас. Что же, вы принадлежите к тем, кто верит, что может скрыться внутри Рейха? Выдумали историю про не существующую контрразведку СССР. Называете ее российской. Несете бред про то, что вы из будущего. Всячески пытаетесь показаться сумасшедшей… Думаете это вас спасет? Ошибаетесь.
Маргарита Белова: Я ничем не провинилась! Я даже не…
Штурмбаннфюрер Вальц: Не что? Не еврейка? Не сумасшедшая? Или не преступница? Позвольте мне напомнить вам: мы здесь не играем в слова. Ваше кровное происхождение уже делает вас врагом государства.
Маргарита Белова: Я не враг! Я пыталась вам помочь!
Штурмбаннфюрер Вальц: Помочь? Каким образом? Рассказывая небылицы? Крича на улицах, что Берлин будет разрушен? Если это не признаки сумасшествия, то уж точно покушение на подрыв духа граждан Рейха, на веру в нашего фюрера. И такие действия могут караться вплоть до смертной казни.
Маргарита Белова: Вы ничего не понимаете. Я знаю, что говорю…
Штурмбаннфюрер Вальц: Ах, вы знаете? Вы, конечно, знаете. Евреи во все времена были носителями гнусной лжи и обмана. Это у вас в крови. И хуже того, похоже, вы полагаете, будто мы позволим вам нарушить наш порядок своими бреднями.
Маргарита Белова: Это не бред. Я видела это. Видела… лагерь. Видела тысячи людей, умирающих за колючей проволокой. Видела кинохронику, где говорится, что из Берлина не останется ничего. Это ваша судьба. Вы все поплатитесь.
Штурмбаннфюрер Вальц: Замолчите или говорите по существу! Нацистская Германия стоит на философии разума и силы. А не на идиотских предсказаниях сумасшедшей еврейки!
Маргарита Белова: Германия падет, я клянусь. Вы еще пожалеете, что не слушали…
Штурмбаннфюрер Вальц: Признаю, ваше упорство впечатляет. Вы, наверное, решили, что это вас спасет. Ваши безумные пророчества, заставят нас обеспечить вам особое положение… Но не волнуйтесь. В том месте, куда вы отправитесь, не будет ни времени, ни возможности для ваших мистических видений. Мы вам действительно обеспечим особое положение достойное вашей грязной нации.
Маргарита Белова: Концлагерь? Это так вы решаете все проблемы? Закрываете глаза на правду и бросаете людей за колючую проволоку!
Штурмбаннфюрер Вальц: Именно. Ваши догадки наконец стали верны. Евреи, коммунисты, заговорщики, сумасшедшие вроде вас — все найдут свое место. Вы, фройляйн, поедете туда, где перестанете быть для нас помехой.
Маргарита Белова: Я не боюсь вас. История рассудит нас.
Штурмбаннфюрер Вальц: Вы ошибаетесь, если думаете, что я буду спорить с историей. Сейчас речь идет лишь о вашем будущем, фройляйн. А оно выглядит достаточно коротким. Поверьте, вы даже себе представить не можете что вас ждет. Здесь в этих стенах мы были с вами очень деликатны и мягки….
Маргарита Белова: Деликатны? Мрази! (гордо) Ваш Рейх не вечен. Империя зла всегда рушится. Советские солдаты убьют вас всех, они будут писать свои имена на стенах горящего рейхстага! Вам даже не помогут все ваши ракеты ФАУ-1 и ФАУ-2 собранные в Пенемюнде, которыми вы начнёте запускать по Лондону в 1944 году, всякие ваши «Вассерфали» и прочие… Ваш долбаный Гейзенберг не сможет создать вам самое разрушительное оружие в истории атомную бомбу… Ее создадут русские и американцы… И ваш фюрер будет валяться дохлый и обгорелый у своей канцелярии….
(Охрана применила к допрашиваемой особые методы воздействия, чтобы привести ее норму).
Штурмбаннфюрер Вальц: Ну вот когда вы успокоились, можете и дальше фантазировать, выдумывать небылицы, все возможно, но вы этого уже не увидите. Грот, уведомите о переводе заключенной в ближайший пересыльный пункт. Мне жаль, фройляйн, но наш разговор окончен навсегда.
Окончание допроса: 16:55
Резолюция: Решение об отправке арестованной Маргариты Беловой (еврейская женщина) в концлагерь Заксенхаузен.
Лебедев посмотрел остальные бумаги из концлагеря — ничего ценного, обычная нацистская белиберда про еврейское происхождение. Листы с печатями Заксенхаузена шуршали под его пальцами как сухие, мертвые листья. Отчет о «расовой неполноценности», списки и псевдонаучный бред о черепных параметрах… Лебедев пробежал глазами строчки, сжав губы. Обычный канцелярский ад концлагеря.
Правда в конце стояла интересная, если так можно сказать, необычная пометка, Антона Берингера, зловещего помощника, не менее зловещего доктора Августа Хирта, алхимика СС, который работал в качестве препаратора в анатомическом институте Страсбургского университета — «Представляет для нас особый интерес».
Холодный пот выступил на спине. Константин резко откинулся на спинку кресла, будто от физического удара. Маргарита не просто узница — она помечена как экземпляр.
— Господи, — вырвался хриплый возглас.
Он машинально потёр ладонью грудь, пытаясь загнать обратно поднимающуюся тошноту.
«Господи, Маргарита… Ты на волосок от ужасной гибели!», — от этой небольшой пометки у Константина Лебедева мурашки поползли по спине.
Он сложил бумаги обратно в папку и убрал в портфель. Его решимость только усилилась. Теперь он знал, чем сможет убедить Гиммлера отдать ему девушку и тем самым спасти ее. Лебедев резко дёрнул шнурок портфеля, затягивая узел как петлю на чьей-то шее. Он не сомневался — будет торг с дьяволом. И поставил на кон всё.
Глава 13
Дома их встретила Марта Шмидт. Она сначала бросилась к нему, со своими обычными воплями «Франтишек», но потом увидела девушку и молча уставилась на нее, а потом перевела взгляд на Лебедева. Наконец не получив ответа, посмотрела на Густава Ланге, который стоял по стойке смирно у машины. Лебедев не стал ничего ей объяснять просто передал Маргариту в ее руки, дав простые наставления:
— Марта, прошу займись ею так, как если бы это был я. Накорми и приготовь ванну с горячей водой, — он поднял руку, — никаких вопросов! Позже я тебе все расскажу.
Он прошел в дом и снял трубку телефона, так, как он звонил с обычного городского телефона, Лебедев сначала набрал номер Центрального коммутатора СС и назвав свой личный идентификационный код СС попросил телефонистку соединить его с секретариатом Гиммлера:
— Хайль Гитлер! Гауптштурмфюрер СС Франц Тулле, SS-Nr. 293,487. Выполнял личное поручение рейхсфюрера.
После проверки его полномочий телефонистка соединила с секретарем рейхсфюрера Рудольфом Брандтом.
— Хайль Гитлер! Рудольф, мне необходимо встретиться с рейхсфюрером, по неотложному вопросу.
— Хайль Гитлер! Что за вопрос дорогой Франц?
— Рейхсфюрер дал мне поручение разобраться с одним вопросом, касательно одной странной женщины в концентрационном лагере Заксенхаузен.
— Да я уже слышал об этом… Речь идет о какой-то еврейке? — неопределенно ответил Рудольф Брандт.
«Сука, ебанный упырь Лориц, уже успел позвонить и доложил обо всем!», — подумал Лебедев.
— Я обнаружил некоторые детали дела, которые требуют нашего прямого вмешательства и перевод дела в категорию «Совершенно секретно» — считаю это крайне важная информация.
Брандт немного помолчал.
— Действительно? Хорошо дорогой Франц. Рейхсфюрер сейчас в Вевельсбурге. Достаточно далеко от столицы…
— Брандт, дело действительно важное. Я не могу отложить его так, как вскоре должен уехать в командировку на Восточный фронт и необходимо решить вопрос сейчас.
— Узнаю нашего решительного Франца, тебя никогда не пугали расстояния. Я его извещу, что ты приедешь. Ты же знаешь он всегда рад тебя видеть. Хайль Гитлер!
— Хайль Гитлер!
«Дай Бог, чтобы расположение этого ко мне чудовища помогло», — подумал Константин, кладя трубку.
Пока Лебедев переодевался в свежую форму он попросил Марту Шмидт накормить Густава Ланге так, как впереди их ждали триста километров пути через сердце Великого Германского рейха. Ланге даже успел съездить заправить машину и взял с собой канистру бензина.
