К удивлению Александра, Адамс явно смутилась.

— Я не это имела в виду, — уже тише произнесла она.

— Я знаю, — спокойным, но слишком уж холодным тоном произнёс Максвелл, даже не глядя на неё. Глаза сержанта следили за тем, как бот осторожно подходил к стыковочному шлюзу.

Глядя на них обоих, Александр сдержался, чтобы не покачать головой. Он и сам испытывал чувство вины перед погибшими. В конце-концов именно он своим приказом отправил Максвелла и его людей на тот корабль.

И, хотелось верить, что всё это было не зря. Очень хотелось.

Бот пристыковался к шлюзовому переходу и через минуту из него показалась одинокая фигура молодого мужчины. Невысокий и худощавый брюнет с отметками старшего лейтенанта на форме.

Альдо Тремейн, как и приказал ему Зарин, прилетел в одиночестве. Допускать, чтобы по его кораблю разгуливали люди, не относящиеся к экипажу дредноута, Александр не собирался. Особенно после предупреждения Адамс относительно этого корабля.

Тем не менее, «Алигьери» всё ещё передавал опознавательные коды ФЗФ, а на форме самого Тремейна имелись отличительные знаки Федерации. Хотелось верить в то, что это что-то да значит.

Дождавшись, когда капитан эсминца преодолеет несколько метров лишенного гравитации перехода и перенесёт своё тело в зону действия искусственной силы тяжести дредноута, Александр протянул ему руку.

— Добро пожаловать на борт «Ганнибала», капитан Тремейн, — произнёс он, проигнорировав отметки на его форме. В конце-концов, старший лейтенант или нет, но он командовал этим эсминцем.

Пусть на корабле мог быть только один «капитан», сейчас, здесь, стоя в шлюпочном отсеке посреди так неожиданного запылавшего войной космоса, Александр хотел высказать этому парню уважение.

— Рад с вами встретиться, сэр, — Альдо с чувством пожал протянутую ему руку. — Спасибо, что спасли нас.

— Поверьте, хотел бы я сказать, что всё так и планировалось, но вам просто повезло, — признался Зарин. — Удачное совпадение и не более того. Ладно, пойдёмте. Нам предстоит долгий разговор.

— Значит, вся восточная часть сектора уже под их контролем?

Альдо понуро кивнул.

— Да, сэр. Сигма Конкордия. Система Лакурда. Арабель. Звезда Андропова… все колонии восточнее Кецелия и Нового Роттердама присоединились к Альянсу Свободных Миров.

Александр, Альдо и полковник Адамс сидели за столом в одной из кают кампаний «Ганнибала». Над столом висела карта Пиренейского сектора. Карта, на которой, после рассказа Тремейна, осталось слишком мало дружелюбных синих огоньков.

— Они подмяли под себя почти две трети сектора, — покачала головой Адамс, всё ещё не способная поверить в то, что всё это было действительно правдой. — Так быстро… но, почему им никто не сопротивлялся?

Тремейн невесело усмехнулся.

— Пытались, мэм. Правда пытались. Но большая часть кораблей флота перешли на их сторону почти сразу же. Ну, насколько мне это известно. По крайней мере вся боевая группа адмирала Андреенко сменила флаг в полном составе почти сразу же. Это уж точно. Если хотите, то я могу предоставить вам данные из баз «Алигьери». Там есть снимки всех кораблей, что мы смогли заметить.

— Я бы была благодарна за эти данные, — кивнула Адамс.

— Распоряжусь, чтобы их переслали вам на корабль как только вернусь, — пообещал Альдо и продолжил. — Должен сказать, что, когда всё это случилось, мы… чёрт, это даже страхом не назвать. Я такого и в самом жутком кошмаре не смог бы себе представить. Мы висели на орбите, над Конкордией, когда всё началось…

— К слову об этом, — прервал его Александр, вспомнив ранее сказанное Кристиной. — Насколько нам известно, вы не просто так находились у Конкордии. Это правда?

Альдо посмотрел сначала на Зарина, а затем на Адамс. В его взгляде читалось отчетливое сомнение.

— Капитан, я, надеюсь, вы поймёте меня, но я не уверен, что имею права говорить об этом. Даже сейчас…

— Всё в порядке, Тремейн, — перебила его Кристина. — Мне известно, что ваш корабль участвовал в одной из наших операций. И, так же известно о том, что эта операция провалилась. Но, почему «Алигьери» так и остался на Конкордии? По идее вы должны были покинуть систему и вернуться обратно на Мю Ахиллеса. Так, или я ошибаюсь?

— Да, полковник, — вздохнул Альдо. — Вы правы. То есть, частично…

— В каком смысле?

— У нас на борту находилась группа флотского спецназа. Скажу сразу, я понятия не имел об этом задании. Мы даже с этими ребятами не пересекались. Просто доставили их в Сигма Конкордию и всё. Знали только капитан и старпом. Мы привезли их в систему, после чего они покинули корабль. Больше я их не видел и ничего о них не слышал.

Александр с любопытством посмотрел на сидящую напротив него Адамс.

— Вам, я так понимаю, известно больше?

— Частично, — согласно кивнула Кристина. — Мы получили данные о том, что на одном из крупных промышленных комплексов на Катарсии — это один из спутников рядом с Конкордией, производят оружие. По крайне мере так считало Управление. Сама я к этой операции отношения не имела и узнала о ней уже позже. Нам сообщили, что что-то пошло не так. Отправленная на разведку команда пропала без вести.

Лицо Зарина скривилось в гримасе.

— «Что-то пошло не так». Вам не кажется, что это, мягко говоря, слабоватое определение для подобного провала?

— Говорю, то, что знаю, — в тон ему ответила Адамс. — Говорю же, я не занималась Конкордией, поэтому о том, что там произошло знаю не очень много.

И, уж точно, я не собираюсь тебе говорить о том, что пропавшей группой командовал твой старший брат, — про себя подумала Адамс, на пару мгновений задержав взгляд на задумчивом лице капитана «Ганнибала».

Учитывая то, кто именно являлся его отцом и все обнаруженные ею странности с экипажем этого корабля, она не собиралась рисковать.

— Ладно, что произошло дальше, Тремейн?

— Шесть… то есть уже семь дней назад на Конкордии произошел государственный переворот. Мятежники свергли планетарного губернатора и его администрацию. Вы… вы даже представить себе не можете. Это произошло буквально. Вот!

Альдо щёлкнул пальцами.

— Мгновенно. Всего за один час они сместили всё правительство системы. А уже через сорок минут по всем каналам связи шли сообщения об образовании Альянса. Оттуда мы и узнали о том, что Звезда Андропова, Арабель и другие системы так же предали Федерацию. Я когда узнал об этом, то даже не сразу поверил. А когда понял, что всё это не сон… даже не знаю. Ждал, что флот будет сопротивляться.

— А что флот? — спросил Александр.

— Почти никто и не думал делать хоть что-то, — тихо произнёс Тремейн. — Вы… Слушайте, я сидел тогда на вахте. До сих пор помню. Смотрел на тактический дисплей, а там наши корабли. Меняют свои обозначения. Один за другим. Некоторые попытались сопротивляться. Единицы. Буквально пара крейсеров. Их размолотили за несколько минут. Я ещё тогда не понимал, почему адмирал собрал всю группу на орбите Конкордии. А потом к нам на борт прислали этих ребят…

Александр поморщился, вспомнив рассказ Тремена о случившемся на борту «Алигьери». Конечно. Легко возмущаться тому, что кто-то отказался от сопротивления и тут же не бросился сражаться с предателями. Глупая, даже несколько наивная и детская точка зрения. Что мог сделать висящий на орбите эсминец, находящийся под прицелами десятков других кораблей.

Капитан и старший помощник «Алигьери» думали так же. Александру даже сложно было представить, что испытывали эти люди, когда решились на задуманное. Сделать вид, будто экипаж эсминца всецело поддерживает новый режим. И только ради того, чтобы иметь возможность сбежать из системы в нужный момент.

К несчастью для них, кто-то на «той стороне» подумал о возможности подобного. Присланные на борт «Алигьери» солдаты должны были взять корабль под свой контроль до того момента, пока не будет доказана их лояльность.

Командир эсминца не учёл одного. Что даже среди его экипажа могут находиться те, кто вполне себе серьёзно рассматривал возможность о переходе на сторону Альянса.