Интересно, что сказала бы Аглая, увидев меня? Она всегда критиковала мою незаинтересованную подготовку к подобным, да и любым мероприятиям. А теперь, когда ее, к сожалению, не было рядом, моя подготовка превосходило все ее ожидания.

Решив позже отправить ей фотографию, я повернулась к своей фее крестной.

— Платье просто замечательное, Анна Максимовна. Я в восторге!

Она наигранно фыркнула, сложив руки на груди.

— Если бы тебе действительно нравились мои работы, то ты бы чаще заглядывала в мой салон.

Я усмехнулась и ответила:

— Обещаю, с этого момента я буду вашим покупателем номер один.

— Полностью в этом согласен.

От этого голоса кровь в моих жилах превратилась в лед.

Сделав глубокий вдох, я медленно повернулась и оказалась под пристальным взглядом Глеба. Не успела я оправиться от шока, вызванного его появлением, как он приблизился, поцеловал меня в щеку и даже приобнял.

— Прекрасно выглядишь, сестренка, — нежно сказал он мне на ухо, играя роль любящего брата.

Краем глаза я заметила, как с появлением Глеба все отошли на несколько шагов назад, а Анна Максимовна вперила свой острый взгляд в моего брата. И она совсем не выглядела счастливой при виде него.

— Спасибо, Глеб, — ответила я, высвобождаясь из его объятий. — Я не знала, что ты вернулся.

Тень снисходительной ухмылки появилась на его губах. Ему это нравилось. Нравилась эта глупая игра, в которую он всегда заставлял меня играть, когда мы были окружены людьми.

— Я вернулся вчера вечером, — сообщил он мне. — Я хотел поприветствовать тебя, но когда увидел, как ты устала, помогая с приготовлениями, решил дать тебе отдохнуть.

Вранье.

Он просто хотел смутить меня и поставить в замешательство перед всеми этими людьми. Однако сейчас у него ничего не вышло и я знала, что он будет пытаться до победного.

Затем он перевел фокус внимания на другого человека в комнате:

— Рад снова видеть вас, Анна Максимовна.

— Взаимно, Глеб, — ответила она, склонив голову. — Давно не виделись.

— Анна Максимовна, как вы отнесетесь к моему предложению стать постоянным стилистом моей сестры? Думаю, вам не будет равных в этом деле, — его взгляд вернулся ко мне и в нем отчетливо читалась насмешка. — Если только моя сестра не решит иначе.

Мои руки сжались в кулаки.

— Я с радостью соглашусь, — ответила Анна Максимовна, едва заметно покачав головой, чтобы я не поддалась на провокацию брата.

Глеб уставился на меня, а я заставила себя принять спокойное выражение лица. Мне не нравилось, как он смотрел на меня, словно оценивая мою ценность. Я не имела ни малейшего представления о том, что творилось у него в голове, и это пугало — не знать, о чем он думает.

— Увидимся внизу, Таня, — пробормотал он. — Не опаздывай.

Я сглотнула и ответил:

— Не опоздаю.

Еще раз мазнув по мне взглядом, Глеб направился к двери и вышел из моей комнаты. И тут я заметила, что осталась одна в комнате с Анной Максимовной. Именно тогда всё мое тело задрожало и это было не единственное, что я почувствовала. В моих глазах задрожали слезы.

Очень скоро я оказалась в теплых объятиях Анны Максимовны, руки которой так крепко обхватили меня, будто пытаясь вобрать в себя всю мою боль, что я испытывала в данный момент.

— Улыбнись, ma cherie, — прошептала она. — Все будет хорошо. Просто улыбнись.

Я глубоко вздохнула и решила не думать об этом сейчас.

Затем я через силу заставила себя улыбнуться. Впрочем, как и всегда.

POV Даня

Я сдержанно вздохнул, поднимаясь по ступенькам. Рядом со мной шел Череп, которого бабушка и дедушка успешно уговорили пойти на это мероприятие. Не стоило и говорить, что он был совсем не в восторге от своего положения. Я старался не смотреть на Черепа слишком долго, потому как наблюдать за ним в смокинге было слишком забавно и непривычно, а мой друг не был в силах оценить моего юмора.

— Я еще даже не вошел внутрь, но уже могу сказать, что вечеринка будет отстойной, — проворчал Череп, потянув за галстук-бабочку.

Я прикусил губу, чтобы не улыбнуться.

— Может, ты ошибаешься, — предположил я.

Череп нахмурился.

— У меня уже глаз наметан. А ты вспомни, сколько лет прошло с тех пор, как ты в последний раз посещал вечеринки высокопоставленных снобов.

— Высокопоставленных снобов? — спросил я удивляюсь. — Ты знаешь такие слова?

— Только не говори мне, что ты стал надменный чваном потому, что напялил этот костюм, — с ухмылкой отозвался Череп.

— А-а, ясно, ты от бабушки таких слов понабрался, — с усмешкой осознал я, ничего плохого не думая о бабушке Черепа, плетущейся за нами под руку со своим мужем. А потом со всем ехидством в голосе спросил: —Стало быть, сегодня ты не грозный Череп, а лапочка Кирюша?

— Громов, су…!

— Твоя бабушка услышит, — быстро вымолвил я, обрывал друга на полуслове.

Глаза Черепа слегка расширились и он торопливо оглянулся через плечо, захлопнув рот.

К тому времени мы оба уже стояли у входа в поместье Градовых. Воспользовавшись моментом, я, не отрываясь, смотрел на его фасад. В груди зародилась боль, которая опустилась вниз и поселилась в желудке. Осознав, что, глядя на этот дом, я стал излишне сентиментальным, я отвел взгляд и воспользовался моментом, чтобы взять себя в руки.

Черт возьми, я надеялся, что не ошибся, придя сюда.

— Пойдем, — пробормотал Череп, зашагав вперед, и я глубоко вздохнул, прежде чем последовать за ним.

Мы вышли в фойе и направились в основной зал. Я старался не смотреть на слишкомзнакомую обстановку, пока мы шли. По мере приближения к залу, музыка звучала всё громче, а войдя, я увидел приличное число уже собравшихся людей.

Танцевальный зал Градовых был похож на огромный и красивый перевернутый аквариум круглой формы, в виде купола из свинцового стекла над головой. К танцполу вели ступеньки, а к потолку вздымались огромные колонны. Между ними располагались небольшие круглые столики, за которыми могли разместиться не более четырех человек — идеальные места для того, чтобы гости могли наблюдать за оркестровой сценой в дальнем конце зала. А свет был по обычаю приглушенным, что делало красочные платья женщин еще более яркими.

Я помнил все уголки и закоулочки этой комнаты. В детстве мы с Таней часто играли здесь. Иногда мы притворялись то парой танцоров, танцующих и кружащихся по комнате, то парой напыщенных супругов, насмехающихся над всеми воображаемыми присутствующими, пока не срывались в приступы смеха.

— Градовы явно перегибают палку, — отозвался Череп, заметив толпу музыкантов на сцене. — Они наняли целый оркестр.

— Этот оркестр состоит из детей и подростков, состоящих в их фонде, — рассеянно пробормотал я. — Их вечера помогают собирать средства для различных благотворительных организаций.

Череп повернулся ко мне, подняв брови.

— Серьезно? Откуда ты это знаешь?

— Мама сказала, — соврал я.

— Ну, тогда ладно. Они хотя бы не такие пафосные, как Фомины, — продолжал ворчать Череп, прислонившись к колонне и сложив руки на своей массивной груди. — Те при любом удобном случае хвастаются своим богатством и люстрой, размером с отдельную комнату.

С того места, где мы стояли, был хорошо виден вход и вся танцевальная площадка. Я обвел взглядом весь в поисках одной черноволосой девушки. Ее отец тем временем разговаривал с несколькими людьми в другом конце зала. Ее брат, Глеб, был рядом с ним.

Я прищурился, глядя в его сторону.

Не знал, что он вернулся.

Угрюмый тон Черепа заставил меня снова посмотреть на него.

— Почему ты вообще решил прийти сюда? — спросил он.

Я перевел дыхание.

Почему я решил прийти?

Когда я увидел приглашение, то просто понял, что должен был прийти.

Мне нужно было увидеть ее.

Мне нужно было поговорить с ней.

Даже если я не мог рассказать Тане всего прямо сейчас, я должен был поговорить с ней, потому что всей душой ненавидел это недопонимание между нами. Я хотел убедить ее, что не был таким уж уродом, каким себя нарисовал, что это была не совсем моя вина, потому что у меня просто не было выбора.