— В эту субботу, — ответила она.

Я уставилась на нее немигающим взглядом и почувствовала, как сердце все же замерло в груди.

Он же не… Не мог охотиться и за Ниной, ведь так? Неужели он собирался ее…? Господи…

Я резко повернула голову и, поджав губы, подошла к столу Эдика, чтобы скинуть туда его папки, к которым теперь потеряла всякий интерес. Мысли в голове неслись вскачь, желудок тошнотворно скрутило, а сердце тронул холодок, забравшийся так глубоко внутрь меня.

— Таня, так ты не видела его? — спросила меня снова Нина, когда так и не получила желаемого ответа.

— Нет, — ответила я и ведь это была не совсем ложь.

Я не знала, где он был, но знала, с кем.

Еще знала, что вечеринка не состоится.

И знала, что мы больше никогда его не увидим.

POV Даня

Лицо Ксюши все еще стояло у меня перед глазами, когда я шел за Лехой на склад.

Мне было жаль, что пришлось прервать их обед, но не так сильно, как будет жаль, когда им придется расстаться. Но это случится только в том случае, если мне не удастся убедить Орлова оставить ее и не бросать.

Затем мой взгляд упал на связанного на земле ублюдка.

Тодошев стоял на коленях, со связанными за спиной руками и расцветающим фингалом под левым глазом.

На его лице застыло выражение глубокой скуки, как будто такая ситуация случалась с ним каждый день.

Я понятия не имел, какие мысли проносились у него в голове. Он выглядел очень спокойным, почти безмятежным, но я знал, что вскоре его манера поведения изменится.

— Почему он на полу? — спросил Орлов с любопытством в голосе, отчего мой взгляд в замешательстве метнулся к нему.

— Чтобы быть ближе к аду, где ему самое место, — ответил Череп, сбитый с толку так же, как и я.

Леха нахмурился и подозвал ближайшего к нему человека.

— Принеси ему стул. Не очень-то вежливо позволять нашему гостю сидеть на полу.

Мое замешательство усилилось и я уставился на своего лучшего друга. Леха был очень вспыльчивым парнем, отчего я и удивился, что он до сих пор не набросился на ублюдка Тодошева. Вместо этого он вел себя так радушно, словно Тодошев был нашим гостем и словно мы были не на складе, а у него дома. Черт возьми, Леха даже с друзьями так не обращался, как с этим уродом.

— Что он делает? — прошептал Череп мне на ухо, на что я лишь пожал плечами.

— Где Влад? — задал я встречный вопрос.

— В машине. Он был недоволен, что его оставили в стороне. Но это было решение Орлова.

— Итак, — начал Леха, когда они оба заняли свои места на стульях, которым им предоставили ребята, — как дела?

— Могло бы быть и лучше, — вежливо ответил Тодошев и я понял, почему он так легко очаровывал людей. Это было трудно описать, но, проще говоря, этот ублюдок притягивал к себе. — Твои парни были немного грубоваты со мной.

— Извини за это, — ответил Орлов. — Думаю, когда они увидели тебя, то позволили своим личным чувствам взять верх.

— Каким личным чувствам?

— В основном — отвращению.

Тодошев склонил голову набок и спросил:

— А что насчет тебя? — в его глазах зажегся странный огонек, который мне совсем не понравился.

— Мои чувства не имеют значения, — ответил Леха, пренебрежительно махнув рукой.

Я чуть не фыркнул.

Не важны… Ага, как же…

Разве не он взорвался, когда узнал о звонке, поступившим на телефон Ксюши? Разве не он вернулся домой, кипя от ярости?

Этот придурок даже не спал в ту ночь. До самого рассвета он просидел в своем подвале, вымещая свой гнев на боксерской груше.

— Так вот куда ты их всех водишь, — пробормотал Тодошев, осматриваясь по сторонам.

Я хотел было что-то сказать, но в этот момент поймал убийственный взгляд Орлова, которым тот наградил Тодошева, а потому промолчал, стиснув зубы от увиденного зрелища.

— Стало быть, ты знаешь, почему оказался здесь, — пробормотал Леха, сглаживая выражение лица, когда Тодошев снова сосредоточился на нем.

— Да, догадываюсь. Я не очень то хороший человек.

— Я тоже, — отозвался Леха, пожимая плечами. — Но, заметь, я нахожусь по другую сторону баррикад.

— Может, уже что-нибудь сделаем? — пробормотал Череп.

Он явно начинал нервничать. И не только он один. Все парни на складе были напряжены. И даже я. И хотя я верил, что Орлов знал, что делал, это не означало, что мне нравилось происходящее.

— Лех? — подал я голос.

— Терпение, Даня, — сказал он, подняв руку и оглядевшись через плечо.

— Да, — согласился Тодошев. — Терпение, ребята.

Я не знал, смеяться мне или злиться.

Я тоже плохо спал с тех пор, как Ксюша получила звонок от Тодошева. Никто из нас не спал. Я был занят планированием и следил за тем, чтобы никто из нас не облажался, Влад был занят хакерством, а Череп выполнил самую ответственную работу. С помощью данных, полученных Владом, Череп с помощью Вани заманил Тодошева в ловушку, притворившись покупателем.

Окинув Черепа взглядом, я заметил на нем явные признаки драки. Должно быть, Тодошев оказал сопротивление, не желая оказаться пойманным избежать того, что разворачивалось прямо сейчас.

Взять его было нелегко, даже при наличии всех данных. Тодошев редко выходил на поле боя. Ранее мы отправили ему сообщение с просьбой о встрече, все также притворяясь покупателями, но даже с учетом хитроумного прикрытия Рябинина Тодошева было не обмануть. У этого больного ублюдка был код. Без кода он не выходил на встречи, а узнать его было почти невозможно.

Без хакерских навыков Влада мы бы никогда этого не сделали.

— Зачем ты поставлял наркоту? — неожиданно спросил Орлов и атмосфера на складе мгновенно стала напряженной.

Настал черед Тодошева пожать плечами.

— Мне нужны были деньги.

— Зачем? Ты не нищий. У тебя есть квартира и даже тачка.

— Значит, вы кое-что обо мне выяснили, — ответил Тодошев с ухмылкой. — А вы выяснили что-нибудь о моей семье? Например, то что моя мать любит жить на широкую ногу, но при этом ни дня в своей жизни не проработала? Или то что моя пенсия по потере кормильца, после смерти отца, никак не может покрыть наши расходы?

— Прекрати нести чушь, Тодошев, — перебил его Леха. — И как же, скажи, твоей матери удается жить на широкую ногу, если она никогда не покидает квартиру?

Тодошев уставился на него, а затем начал смеяться.

— Ты подсадил свою собственную мать на наркоту, — прямо заявил Леша, дав этому ублюдку вдоволь насмеяться.

Именно тогда притягательная, безмятежная аура Тодошева дала трещину. Его тело дернулось, а лицо покраснело.

— Она меня раздражала, вечно мешала, — прошипел он. — Так что я от нее отвязался, найдя ей увлекательное занятие. Не переживай, ей все нравится.

Я увидел, как руки Орлова сжались в кулаки так сильно, что кожа на костяшках пальцев побелела.

Это был нехороший знак.

— Почему ты связался с наркотой? — спросил я и взгляд Тодошева метнулся ко мне. — Дело же не в деньгах.

Тело Тодошева напряглось от моего вопроса, а глаза метнулись в сторону.

— Речь никогда не шла о деньгах, — признался он. — Это была власть.

— Власть?

— Просто удивительно, что наркотики могут сделать с этими богатыми выродками, — Тодошев усмехнулся. — Они всегда хвастались перед моим носом своими деньгами, задирали меня, потому что я не был таким обеспеченным, как они, не был богатым наследником или кем-то в этом роде, — его взгляд стал задумчивым. — А теперь… Теперь они отдают мне все свои деньги, позволяя мне разрушать их жизни, позволяя делать с ними всё, что я захочу, потому что теперь я им нужен. Я им нужен, понимаете?

Мы задолго до сегодняшнего дня узнали, что над ним издевались еще в школе. Но в старших классах над ним уже не издевались и, кажется, я догадывался почему. Уже тогда он начал приторговывать наркотой. Тем не менее травля не была позволительной причиной для того, чтобы вот так разрушать чужие жизни.

— Ты больше не будешь им нужен, Тодошев, — отрезал Леха. — Потому что ты больше не появишься в нашем универе. Более того, ты не появишься в этом городе.