И что это на него нашло? Зачем он подошел и почему именно сейчас? Или он забыл, как игнорировал меня всё это время?
Я была готова избегать его и отчитывать, по наставлению старшего брата, если он попытается заговорить со мной, но он так и не подошел.
Даже когда я была в сарафане, зная, как сильно я ему нравилась в платьях.
Даже когда мы столкнулись у шведского стола.
Даже когда я вышла из пляжного домика в купальнике.
Именно об этом я размышляла, сидя на песке в том коротком одиночестве.
Неужели он дулся на меня? И поэтому умышленно игнорировал меня? Или же он просто дал мне попробовать мое собственное лекарство?
После всего того, что я ему наговорила, я не должна была удивляться. Мне всё еще было больно видеть, как боль и обида, которые я причинила ему, отпечатались в его чертах.
Но, черт возьми, как же это меня ранило…
Резало до глубины души, видя эту внезапную перемену в его отношении ко мне.
Я сразу же отогнала эти губительные мысли. Я была сильной и независимой. Я не должна была зацикливаться на чертовом Громове, когда сделала всё, чтобы он оставил меня в покое. Ну почему это было так трудно?!
Данил наконец сдвинулся с места и, равнодушно пройдя мимо меня, направился к Уле и Кириллу.
Все-таки он вел себя подозрительно, а я не вчера родилась, чтобы этого не заметить.
Может, он и пренебрегал мной всё время, пока мы были здесь, но я была уверена, что под этим фасадом он явно что-то замышлял. Я это нутром чувствовала.
Что-то точно будет…
Поэтому я была начеку. Или, по крайней мере, старалась быть.
Данил наклонил голову и мне показалось, что он принялся бесстыдно рассматривать меня, но я не была в этом уверена, поскольку Громов всё еще был в этих дурацких солнцезащитных очках.
— Мы играем с ними в волейбол, — радостно объявила Уля, бросаясь ко мне и побуждая меня пойти в обратную от сетки сторону. — Подожди, ты куда? Таня! Давай поиграем.
Затаив дыхание, я уставилась на больно жизнерадостную и энергичную подругу, вставшую передо мной и преградившую мне путь.
— Отойди, — мрачно пробормотала я. — Я не буду играть.
— Ты боишься играть с ними?
Боюсь? Я?!
Нет, я не боялась. Совсем нет.
Я просто хотела сохранить с Данилом дистанцию.
Я не стала ей, конечно же, этого говорить, как минимум потому, что она не была в курсе наших отношений. Или точнее — бывших отношений.
Вместо этого я сказала:
— Я ничего не выигрываю, играя с вами. А значит — мне это неинтересно.
— Так значит Череп прав? Ты отказываешься, потому что боишься с ними играть? Если ты не присоединишься к нам, значит, это правда.
Чистой воды манипуляция со стороны обоих. Один пытался взять меня на слабо, другая — заставить играть, чтобы доказать обратное их словам.
— Он так сказал? — спросила я нахмурившись.
Сказал, что я боюсь с ними играть, хотя знал истинную причину моего отказа?
Нашел причину в нелепом страхе, для которого не было ни малейшего намека.
Вот же гад…
Набросившись на Романова, я процедила сквозь стиснутые зубы:
— Ты серьезно думаешь, что я боюсь играть с вами?
Он бросил в меня волейбольный мяч, который я без проблем словила.
— Я возьму свои слова обратно, если ты сыграешь с нами. И даже извинюсь, если вы выиграете, — добавил он, привычно ухмыляясь одним уголком губ.
— Ты придурок…
— Вставайте уже по местам, — в приказном тоне заявил Рябинин, появившийся между нами. — А то так и будете собачиться.
— Это была ее вина, судья, — по-детски наябедничал Романов, указав на меня.
За что своевременно получил мячом в грудь.
— Заткнись и давай уже играть.
Данил, к моему неудовольствию, уставился на нас двоих. Ульяна тоже смотрела на нас, выглядя при этом одинаково обеспокоенной и удивленной.
Влад тем временем вернулся под зонтик и сухо попросил нас начать. Я без удовольствия встала на площадке справа от Ульяны и позволила Кириллу и Данилу подать первыми.
Поначалу игра шла просто замечательно. Уля была великолепна, а Романов, хотя и был достойным соперником, вскоре уступил ее мастерству. Я помогала, как могла, но я не была таким же заядлым обожателем волейбола, как она. Громов же едва ли участвовал в процессе, просто стоя на поле и включаясь в игру лишь когда мяч летел прямо на него, в остальных же случая Череп перехватывал мяч.
— Таня! Помоги мне! — кричала Уля, бегая по пляжу в попытках убежать от преследования Кирилла. — Таня!
Господи, большой ребенок…
Или ребенок-переросток.
Мы с Ульяной только что выиграли два сета. Влад по-прежнему не выбирался из-под зонтика, играя в PSP. Леша и Ксюша всё еще были в воде, плавая в уединении. А Романов, как ополоумевший, стал гоняться за Ульяной с мячом в руках, пытаясь попасть им по ней, как будто мы начали играть в вышибалы.
— Череп, так в волейбол не играют! — с укором сказала я, но мое замечание ожидаемо осталось без внимания.
Сильнее криков Ульяны от погони Кирилла меня выводил только смех Громова, со стороны наблюдающего за этой картиной.
Громов с Романовым друг друга стоили…
— Громов, сделай уже что-нибудь. Заставь своего друга прекратить за ней гоняться, — прошипел я на него.
Но он лишь продолжил смеяться, не прекращая игнорировать меня.
И тогда эмоции взяли надо мной верх.
Я подняла еще один лежащий на песке мяч и, вложив в него все свои силы, бросила в Романова.
И судя по тому, что я попала ему прямо в лицо, если бы мы играли в вышибалы, Кирилл бы безоговорочно выбыл из игры…
POV Даня
Если Череп получил мячом заслуженно, то я точно нет.
И если этот придурок был бронированный, то я, блять, точно нет!
Сразу после того, как она остановила этого придурка, гоняющегося за ее подругой, она без особой причины отправила мяч в меня.
Теперь Череп катался по песку, смеясь во все горло и держась за живот, как последний идиот, каким он собственно и был, а я угрюмо смотрел на него с шезлонга, прикладывая к щеке пакет со льдом.
Всё-таки у Тани была тяжелая рука.
— Если ты сейчас же, сука, не заткнешься, я тебе втащу, — прорычал я на Черепа, когда тот не переставал смеяться, выводя меня из себя.
— Я это уже слышал, — невозмутимо ответил Череп, ухмыляясь. — Ты то же самое говорил, когда я пялился на твою горячую подружку.
— Бывшую подружку, — поправил Влад. Этот сопляк все еще сидел под зонтом и продолжал играть.
Он никогда не любил подобный отдых на природе, на жаре. Ему был ближе по духу покой комнатного растения.
— Как давно вы, придурки, узнали о нас? — спросил я, поочередно глядя на этих двоих.
Ладно, Леха обо всем догадался, но как эти то узнали?
Череп в мгновение ока поднялся с шезлонга.
— Я хочу пить, — сказал он и поспешил к дому.
Стиснув зубы, я уставился вслед его трусливой спине.
Затем мой взгляд скользнул к Тане, которая сидела у кромки воды вместе с Ульяной, и пила коктейль. Леху с Ксюшей нигде не было видно, вероятно, Орлов затащил свою именинницу в какой-нибудь укромный уголок для поцелуев.
Краем глаза я заметил, как Рябинин в тихую пытался улизнуть от меня.
— Сидеть, — процедил я. Обреченно вздохнув, Влад вернулся на свое место под зонтиком. — Еще раз спрашиваю — как давно вы узнали?
— Не знаю, как Череп, — проворчал Рябинин, начиная свое чистосердечное признание, — но я узнал, когда ты однажды оставил свой телефон и вышел из комнаты. Я тогда решил по приколу тебе буквы на клавиатуре перемешать.
Вот сученыш…
— И? — нетерпеливо поторопил я.
— И увидел открытый чат с контактом “Принцесса”, — сказал он скривившись от отвращения. — А если учесть сколько раз я ловил твой взгляд на Градовой, то сложить два плюс два не составило труда. Быстро понял, ктотвоя Принцесса.
— Ты не должен был брать мой чертов телефон, — мрачно пробормотал я.
— Что сделано, то сделано, — отмахнулся Рябинин. — Я сначала не мог поверить, что ты увязался за Градовой, она же… Ну, мягко говоря, не твой типаж. Правильная до скрежета зубов, с головой в учебе, хоть и су… стерва, — быстро исправился Влад, стоило мне только взглянуть на него. — Но еще труднее было поверить в то, что такая девушка, как она, обратила на тебя, клоуна, внимание.
