Леха промолчал. А я устало вздохнул.

— Может, просто скажете его отцу, что вы поговорили с нами и мы раскаялись? — предложил я.

— Как будто Сережа поверит в это, — хмыкнул Овчинников.

— Так я могу идти? — в очередной раз спросил я.

— Куда ты так торопишься, Данил? — лениво спросил Леонид Арсентьевич. — Повидаться с Таней Градовой?

Первые пару секунд я пытался убедиться в том, что мне, блять, это не послышалось. И только потом я повернулся к Орлову, который без промедления начал оправдываться:

— Я ему ничего не говорил.

— Тогда откуда, блять, он знает о ней? — потребовал я.

— Попридержи язык, — упрекнул меня ректор. — И никогда не забывай, что я знаю всё, что происходит в стенах моего универа.

Впервые за этот вечер Орлов ухмыльнулся, вот только мне было совсем невесело.

— Я до сих пор не могу в это поверить, — пробормотал Овчинников с нескрываемым весельем. — Татьяна Градова, младшая дочь генерального директора компании “Град-Тайм”. Красный аттестат, отличница, гордость семьи. Знаешь, как говорят — самым умным людям порой не хватает здравого смысла.

— Согласен. Она могла выбрать и кого-нибудь получше, — с улыбкой заметил Орлов, вторя Овчинникову.

— Именно, — ректор расплылся в широкой ухмылке.

— Может тогда и Ксюшу Соколову обсудим? — огрызнулся я.

— Она, в отличие от своей подруги, сделала хороший выбор, — ответил Леонид Арсентьевич, глядя на Лешу.

И в этот момент от моего лучшего друга начали исходить странные флюиды. Леонид Арсентьевич этого не заметил, будучи занятым подзыванием официантки для обновления своего виски, но я заметил.

С момента вечеринки Черепа Леха стал странным и немного отстраненным от Ксюши.

Она не замечала этого, считая, что это была всего лишь часть его обычного поведения. Но я заметил, и это меня слегка беспокоило, а спросить напрямую я не рискнул.

Овчинников отпустил нас только через час после допроса о нашей с Орловым учебе. В основном я говорил за нас двоих, потому что Леха снова погрузился в хмурое молчание, но Леонид Арсентьевич привык к его такому поведению.

— Может, в нормальный бар? — предложил я, когда мы оказались на улице.

— Не сегодня, — покачал головой лучший друг. — Я хочу отдохнуть.

Забеспокоившись, я повернулся к нему лицом и, когда мы оказались в моей тачке, наконец высказал свои подозрения:

— Ты же не собираешься делать глупости, правда, Лех?

Орлов даже не посмотрел на меня, когда ответил:

— Смотря что называть глупостью.

В моей голове тут же зазвенели тревожные звоночки.

— То, что причинит боль тебе и другим, особенно твоей девушке, — сказал я сквозь стиснутые зубы.

На это Леха уже ничего не ответил.

POV Таня

Лучше бы я не соглашалась на это…

Вот о чем я думала, глядя на кристальные воды пляжа. Сидя на песке, опершись на руки и обсыхая, я смотрела на Ксюшу и Улю, которые все еще неустанно резвились в воде.

Сегодня у Ксюши был день рождения. Мы праздновали его на частном пляжном курорте Романовых. И хотя я была счастлива провести день рождения с ней, мне хотелось быть где угодно, только не здесь.

Глеб разрешил мне поехать. Когда он позвонил, чтобы проведать меня, я вскользь упомянула о дне рождении Ксюши и приглашении ее парня на этот самый пляж.

Но все мои мысленные мольбы о том, чтобы он запретил мне ехать, рассыпались прахом, когда брат настоятельно попросил, буквально приказал отправиться на день рождения Ксюши. Даже мое замечание о присутствии Громова на этом празднике жизни не остановило Глеба.

Закончив свои наставления словами о том, чтобы я держала Данила на расстоянии вытянутой руки и не позволяла ему приставать ко мне, Глеб попрощался и сбросил звонок.

Я закрыла глаза и вздохнула через нос. Попыталась расслабиться и прогнать ненужные мысли и тревоги. Я глубоко дышала и слушала шум легких волн, разбивающихся о берег, и чаек, летающих над нами.

И только я, казалось бы, нашла те спокойствие и равновесие, в которых так отчаянно нуждалась, как услышала крик Ульяны и ее резвый топот по воде.

— Таня! Таня!

Пара рук опустилась мне на плечи и сильно встряхнула меня, принуждая приоткрыть один глаз.

— Что? — проворчала я, щурясь от ослепительного солнца.

Уля указала на спокойную водную гладь и Ксюшу, которая уплывала всё дальше и дальше от берега. Лениво прикинув расстояние и способности Соколовой, я решила, что никакой опасности не было.

— И? — я повернулась к Ульяне. — Ты же знаешь, что она хорошо плавает.

— Ну и что? — обеспокоена воскликнула Уля, поднимая меня на ноги. — А вдруг что случится?

— Что например?

— Вдруг у нее ногу сведет и она начнет тонуть, — воскликнула она первое пришедшее на ум.

Только я хотела сказать, что вероятность ее предположения была чертовски мала, как она закричала в рупор из рук:

— Ксюша, вернись! — кричала она, подталкивая меня к воде. — Ксюша!

А ведь я только-только словила спокойствие, но стоило появиться урагану "Ульяна", как мое умиротворение разбилось в щепки.

— Ксюша! — закричала я, но та, казалось, совсем не слышала.

То ли она ничего не расслышала из-за плеска воды, то ли снова замечтавшись.

И только мы поплыли за ней, как вдруг появился Орлов и прыгнул в воду, отправившись за своей девушкой, уплывающей прямиком к горизонту.

Тогда нам с Ульяной ничего не оставалось кроме как смотреть ему вслед. А когда же он достиг Ксюшу, Ульяна повернулась ко мне с широкой улыбкой и как ни в чем не бывало спросила:

— Может, поиграем в волейбол?

— Может, мне тебя утопить? — невозмутимо съязвила я и поплыла обратно к берегу.

Она, смеясь, последовала за мной.

— Ну пожалуйста. Давай поиграем?

— Нет.

— Ну Та-аня.

— Нет. Ты слишком энергичная, чтобы с тобой играть.

— Да ладно тебе, Тань, — не беря в расчет мои отказы, Уля настойчиво тянула меня за руку к площадке. — Давай поиграем.

Прежде чем я успела в очередной раз отказаться, над нами нависла громадная тень, заслонившая солнце. Я обернулась и увидела ухмыляющегося Кирилла.

О-о, не-ет…

— Ты сказала “волейбол”? — спросил он.

Ну-у, не-е-ет…

Уля спряталась за мной, как только увидела Черепа, который по какой-то причине пугал ее больше остальных. Но стоило ей услышала вопрос, как Ульяна тут же вышла из-за моей спины с предвкушающей улыбкой на лице.

— Ты играешь? — спросила она его.

— А то, — ответил довольный Романов.

Осознав, что происходит, я медленно отступила, дистанцируясь от этого внезапно сплотившегося дуэта. Уля, казалось, преодолела свой страх перед Черепом, а всё из-за того, что обожала волейбол, а Череп был для нее неким вызовом. А ей нравились вызовы и сложные задачи.

Еще один шаг назад и я наткнулась на стену тепла позади себя. Оглянувшись через плечо, я увидела обнаженную грудь, а подняв глаза, увидела лицо Громова.

Ногти на мгновение впились в плоть моих ладоней. А как еще я могла отреагировать на такую непростительную близость к тому, кого рьяно хотела избегать?

Черт…

Переведя взгляд на шезлонги под зонтиком, где еще мгновение назад сидели все наши хулиганы, я застала там одного лишь Рябинина, играющего в свою приставку.

Резко выдохнув и снова скользнув взглядом к Данилу, я заставила себя отстраниться от него, отойти на несколько шагов и встать к нему лицом.

И пока неотрывно на него смотрела, я не могла понять, смотрел ли он на меня в ответ под этими солнцезащитными очками.

Его кольца сверкали на солнце, а волосы, которые еще пол года назад были такими непривычно короткими, стали заметно длиннее.

Я почувствовала, как дернулся мускул на моей щеке, когда я посмотрела на Ульяну и Кирилла, которые, казалось, погрузились в настолько глубокую дискуссию, что не замечали ничего и никого вокруг себя. Хотя это было мне на руку — так они не заметят моего пристального взгляда в сторону Громова.