Он взмахнул посохом, прокладывая светящуюся тропу к останкам туун-шу, и оглянулся на Джейн.

- Возьми нож – и если хочешь что потрогать, трогай только им! Твои сапоги не порвались?.. Бездна! Рана глубокая?

Он уставился на лодыжку Джейн. Только теперь девушка заметила, что штаны разодраны вместе с кожей, и нога в запёкшейся крови. «Неглубокие порезы… н-надеюсь, местные бактерии ещё не в кровотоке!» - прививки от земных болезней у Джейн были, но что могло водиться в чужом мире, на мёртвой раковине гигантского летучего моллюска…

- Неглубокая, но… у вас есть зараза в земле? – быстро спросила она.

- В земле? – страж явно удивился. – Я не вижу в тебе болезней – ни Жизни, ни Пустоты, ни Кислоты. Только ярость и бурю в мыслях.

Он коснулся её лодыжки навершием посоха, унимая боль.

- Не ступай и не трогай ничего, что отмечено знаком – и при этом цело! По сгоревшему или расколотому шагай без опаски. Кьюссы – искусные маги. Их зверь обмотан и набит чарами – это его и сгубило…

…Джейн видела вскрытия – со стороны, со студенческой галереи. Но нырять во внутренние полости гигантского трупа… Всё вокруг пропахло гарью и чем-то острым, едким – может быть, синей кровью. Она запеклась коркой на «стенах», на «палубе», - Джейн вслед за Хассинельгом забралась внутрь полой кости с ажурными стенками, «трубы»-сосуды проходили там, взрывы разорвали их, залив «отсеки» и края «люков». Сверху болтались обрывки «такелажа» - и плетёные канаты, и чьи-то щупальца с крепко держащимися присосками – их даже взрыв не стряхнул, так и свисали вантами из проёма.

- Стой! – Хассек выставил вбок посох, загородив Джейн дорогу. На пути у них, у естественного отверстия в полой кости – сужающейся воронки с пористыми краями, сейчас расколотыми и слипшимися в лиловое месиво – лежали странно сплющенные кожаные сапоги. Их тоже залило кровью, но ещё можно было разглядеть и старательную вышивку мелкими камешками и косточками, и цветные накладки, и бахрому… и очертания раздавленных стоп. «Высокая пятка, ходил на пальцах,» - машинально отметила Джейн, скользя взглядом дальше от сапог. Там были обрывки обгоревшей одежды и месиво плоти, костей и всё тех же каменных и «зубастых» бус. Девушка успела увидеть раздавленный вытянутый череп и оскал сломанных челюстей, прежде чем её замутило.

- Стрелок, - заметил страж, глядя на останки сквозь навершие посоха. – Они тут, внизу, сидят. Из чего он… ага, вижу. Снаряды взорвались. Зачарованное – оно поток сырой магии переносит скверно. Чем он мощнее, тем хуже. А мы тогда задали жару…

Джейн с тоской оглянулась на соседний люк. В его край судорожно вцепились когти – рука в короткой серой шерсти. Девушка дотянулась до неё остриём ножа, надавила – кровь не показалась, палец не дрогнул.

«Чую твой жар,» - холодной иглой впилась в мозг чужая мысль. «Живое тепло. Лучистый металл, да? Я долго с ним работал. Вы считаете такие сроки миллионами лет. Я разжигал гаснущие звёзды. Хочешь научиться?»

- Чего?! – Джейн завертела головой. Страж громко щёлкнул хвостовой клешнёй.

- Что ещё скажешь, вор тел?

Навершие посоха, как линза, нависло над коротким, всего-то с сантиметр, тонким чёрным кристаллом. Он лежал в кровавой луже у пасти мёртвого пилота – будто сам только что выполз изо рта. За ним даже остался тонкий след в вязкой жиже… Джейн передёрнуло.

- Какие звёзды?! Здоров врать…

«Я ничего не крал,» - снова кольнула мозг ледяная игла. «Этот воин впустил меня добровольно. Теперь его тело разрушено. Моя сила, мои знания, - всё бесполезно без тела. Впусти меня, огненная самка. Этот дикарь ничему тебя не научит. Я был мастером термоядерного синтеза миллионы лет, пока наш мир умирал. Ты из цивилизации, ты знаешь, что такое тепловая смерть вселенной. А я её пережил. Это очень холодно, самка… Джейн. Очень долго и очень холодно…»

- Эй! – девушка шарахнулась назад, едва не влипнув в потёки крови из порванных «вен» туун-шу. – Пошёл вон из моих мозгов!

- Может, я и дикарь, - Хассек зажёг посох белым огнём, заключая чёрный кристалл в светящийся шар. – Но о вас и ваших дарах знаю достаточно. Джейн! Тут вряд ли что-то уцелело. Попроси у Джагулов – нам нужна трубка из толстой кости с очень надёжной затычкой! И ещё – мелкий огненный камень. Пусть положат его в трубку и спустят тебе!

Джейн из останков «трилобита» выбиралась с опаской – по всем канонам её должны были встретить ураганным огнём.

- Стой! – только и крикнул со лба живого бронехода вождь Урджен. – Что тебе сказал чёрный камень?

Джейн поморщилась.

- Что ему нужно моё тело. Перебьётся. Это… вождь Урджен! Этих тварей надо во что-то сложить. А то они точно в кого-то залезут. Есть у вас трубка из толстой кости?

…Щупальце свистнуло в воздухе, как хлыст. Тёмная трубка с резными значками легла к ногам Джейн. «Крышка» костяного контейнера надвигалась до середины, скользя по прорезанным желобкам. Девушке еле-еле хватило сил её сдёрнуть. От рывка чуть не вылетел наружу уголёк… хотя нет – красный камешек с чёрными прожилками. От него тянуло жаром, но кость не тлела. «А. Термоэлемент. Такие же в нашей пластине…»

- Что бы ни сказал чёрный камень – не верь! – прорычал кочевник, высоко поднимая гриву и прижимая уши. Смотрел он мимо Джейн – на кратер с останками туун-шу.

…Хассек заглянул в «контейнер» и шумно втянул воздух.

- Ничего себе! Что сказал кузнец Эджерех на такое разорение горна?..

«Чую тепло распада,» - снова подал голос кристалл. Хассинельг, поддев его вместе с шаром «защитного поля», ловко забросил в трубку и насадил «крышку» до упора. «Поле» растворилось ещё в полёте.

«Это жар руды! Я неподвижен, как и раньше! Ты обманул меня, дикарь!» - донеслось из трубки. Чужой голос в мозгу был еле слышен – и больше не обжигал холодом. Джейн облегчённо вздохнула.

- Эти камни… они уничтожат кристаллоидов? Или хотя бы… обезвредят?

- Эта тварь говорила о тысячах тысяч лет холода в мёртвом мире, - хмуро отозвался страж. – Вот пусть и погреется. Я её уже пробовал разбить. По-всякому, и огнём, и лучами, и об стенку.

«Полоумный дикарь…» - пробурчали из трубки. Определённо, раскалённый камень кристаллоиду не вредил – даже боли не причинял.

- В общем, мы можем только собрать их всех и держать в тепле, чтоб были поспокойнее. И под моими щитами, чтобы Джагулы не наслушались лишнего. И вообще… не хотелось бы оставлять их Джагулам. Племя Джелег было ничем не хуже – а поддалось. Пойдём поищем другие тела. Думаю, у каждого Кьюсса внутри был такой… жилец-кровосос.

«Нас пустили добровольно,» - донеслось из трубки. «Нам не нужна кровь, тупой ты дикарь! Джейн, ты же не из пустыни, у вас были реакторы синтеза и технологии межпланетных полётов, почему ты не думаешь…»

Трубку накрыл кокон «защитного поля».

- Вот же болтливый камень! – проворчал страж, проверяя «ванты»-щупальца. – Не зря сидел в Кьюссе. Ты смотри, они, и правда, сами пустили алайналь в свои тела! Унксу-Эаннайя, их вождь, выбирал достойнейших. Кристаллоидов обмотали такой клятвой, что их вожак сам обомлел, - знаешь, что по одному слову носителя они должны были пойти вон, ничего ему не повредив?.. Вот боюсь, что ни сарматам, ни Джагулам такой клятвы никто не давал…

«Отсек» ярусом выше – под спинным панцирем «трилобита» - был почти целым, только из пористой стены натекло синей крови. И двое Кьюссов лежали там, как живые – только тёмно-оранжевые потёки остались у рта и ушей. «Баротравма,» - всплыло в мозгу Джейн вместе с мыслью, что мордами существа похожи на очень крупных куньих. «Лёгкие в труху…»

Кровью почти не заляпало одежду – длинную, богато расшитую, но без единого защитного элемента (если не считать многорядные бусы). Вышивка на обгоревших снизу, но не тронутых сверху перчатках, мелкие бусины – практически бисер – на сапогах, широкие разукрашенные пояса, костяные диадемы… За оружие сошли бы разве что обугленные, покорёженные штуковины из кости и металла, намертво зажатые в руках, даже прикреплённые петлями к запястьям, - больно уж аккуратно Хассинельг с ними обращался, накрыл защитным полем раньше, чем прилипших к окровавленной шерсти кристаллоидов. «Паразиты покидают остывающий труп,» - вспомнилась Джейн иллюстрация из пособия по биологии. «Вот и эти выползли.»