— Не всем повезло встретить такую прекрасную девушку как ты, — улыбнулся Тео, — Стасу пока не повезло. Ну что, едем? Кабинет я заказал, но можем и отменить.

— Едем, — весело согласилась я. — Должна же я взглянуть на это гнездо разврата. Как оно, кстати, называется? "Приют чародея"? Хм, забавное название.

Не знаю, что именно я ожидала от места, куда обеспеченные мужчины приводили тех дам, с которыми не могли появиться в свете, но "Приют чародея" оказался симпатичным отдельно стоящим особняком. Тео остановил экипаж у крыльца, и из здания сразу вышел мужчина в строгом, почти военном мундире.

— Я поставлю самоходку на стоянку, барин, — с достоинством сообщил он. — И подам экипаж сразу, как он вам понадобится.

— О, какая таинственность, — продолжала веселиться я, поднимаясь по ступенькам. — Это чтобы никто не смог узнать экипажи друг друга?

— Мне нравится, когда ты такая, — глаза Теодора согревали. — Улыбчивая, беззаботная. Как редко я вижу тебя такой. И как часто хотел бы видеть.

— Это все благодаря тебе, — улыбка не желала сходить с губ. — Давно мне не было так легко.

Другой слуга распахнул дверь сразу, как мы поднялись на крыльцо. Запустил нас в уютное тепло небольшой прихожей и принял верхнюю одежду. Словно ожидая этого момента за дверью, в прихожей появился третий мужчина.

— Сударь, сударыня. Ваш кабинет на втором этаже, прошу за мной.

Интерьер сдержанной роскоши приятно радовал глаз. Все здесь было на своём месте — и бархатные абажуры, и высокие зеркала в резных рамах, и светлые ковры с высоким ворсом. Я отмечала это почти неосознанно. Просто увиденное совпадало с тем, как я изобразила бы подобное место в иллюзии.

Мы поднялись на второй этаж и даже успели сделать несколько шагов, когда неприметная стенная панель открылась, оказавшись потайной дверью, и оттуда вышла Ада Охана, а следом за ней Ян.

Несколько мгновений мне казалось, что вокруг меня иллюзия, остановленная моей волей. Настолько неподвижны были все присутствующие.

Ада, шедшая первой, остановилась так резко, словно ударилась о невидимую стену. Тео, не ожидавший встретить незнакомцев в месте, где гарантируют уединенность, тоже застыл. Я успела качнуться к мужчине, цепляясь за его руку, и замерла, не сводя удивлённого взгляда с Яна. А тот смотрел на мои пальцы, сжимающие плечо Тео. Даже слуга растерял все достоинство и испуганно взирал на непредвиденную встречу.

Потом Ян чуть склонил голову:

— Прошу прощения за отсутствие манер, я не ожидал увидеть вас здесь, Василиса.

— Вы знакомы? — отмер Тео.

— Д-да, — с легкой запинкой проговорила я. — Мы работаем с сударем Градским в театре. А с его знакомой встречались также случайно седьмицу назад. Сударыня Охана.

— Будем знакомы, сударыня, — вежливо, но прохладно откликнулся Теодор.

— А вы, сударь? — нарушая все правила обращения к дворянину, спросил Ян.

— Его сиятельство, граф Теодор фон Конуг… — торопливо сказала, стараясь сгладить неловкость.

— Жених Василисы, — закончил за меня Тео.

— Правда? — в чувственном голосе Ады мне почудился смех, и я удивлённо взглянула на неё. И только отвернув голову, поняла, что до этого смотрела только на Яна.

— Не читал о вашей помолвке, — глухо проговорил Градский.

— Мы планируем сделать заявление в начале зимы, — пояснила я, снова возвращаясь к лицу Яна.

Этот мужчина был мне не знаком. Если бы сейчас я видела его впервые, то ни за что бы не подумала, что этот человек актер, притворяющийся дворянином.

"Может Вера была права, и у Яна есть титул? Но он не поправил меня, когда я представила его сударем Градским".

— Ваше сиятельство, — слуга, наконец, нашел в себе смелость подать голос. — Кабинет для вас и вашей спутницы готов.

— Нам пора, — тут же сказал Тео. Осторожно высвободил руку из моей хватки и переложил мне на талию. Прижал к себе еще теснее. — Сударь, сударыня, хорошего вечера.

— Увидимся в театре, — слабым голосом попрощалась я, обернувшись на ходу. Теодор не дал мне остановиться, уверенно увлекая в сторону двери, которую слуга уже открыл для нас.

Демьян

— А я говорила, что у девушки уже есть жених, — с притворным участием сказала Ада, когда мы уже сели в экипаж.

Я промолчал, вспоминая увиденное. Улыбку на лице девушки — непривычно легкую, радостную — которая увяла, когда Василиса заметила нас. Ее тонкие пальцы без перчаток, вцепившиеся в рукав викинга. Фон Конуг, говорите. Посмотрим, что ты за птица.

— Они хорошо смотрятся вместе, — продолжала Ада певучим голосом. — Оба светловолосые, голубоглазые. Ты видел его глаза? У графа сильный дар.

— Мы не будем больше появляться на людях вместе, — ровным голосом сообщил я.

— Что? Дёма?! Ты же обещал… — Ада редко выглядела растерянной, и на секунду я испытал укол совести.

— Я собираюсь ухаживать за княгиней, — напомнил девушке. — Как-то неискренне будет выглядеть мой интерес, если учесть, что она уже дважды видела нас вместе.

— Ты говорил, она будет бегать за тобой собачонкой!

— Поторопился, — признал я, поморщившись.

Ада говорила что-то еще. То повышала голос, ругаясь, то срывалась едва ли не в слёзы. Я вставлял что-то успокаивающее, а сам думал о другом.

Прошло две недели, а я не стал ближе к княгине ни на шаг. Она доброжелательна и тактична со всеми: актёрами, помощниками, другими учениками. И любому говорит то, что думает. Меня Василиса не выделяет никак. В ее словах и жестах нет привычного мне женского обольщения, нет желания привлечь и понравиться. А значит, нужно действовать иначе.

— Я не смогу остаться у тебя сегодня, — сказал Аде, хотя и знал, что именно сегодня стоило бы провести вместе ночь, чтобы стереть слезы с прекрасных карих глаз.

Но меня охватил небывалый азарт. И преследовала впечатанная в память картинка: широкая мужская ладонь на тонкой талии девушки, которая обязана быть моей.

Адрес Марьяны был записан на доске. Актриса дала его мне сразу после проб, а я привычно сохранил, даже не думая, что он может мне понадобится.

Вот и посмотрим что перевесит — желание стать актрисой и получать серебрушку в день или, скажем, десять полновесных золотых разом.

23-е Златолиста.

— Что значит, не сможешь? — я ошарашенно смотрела на Марьяну.

Та потупилась, стиснула кулачки. В серых глазах заблестели слезы. Но меня это не растрогало, я уже видела, что девушка способна вытворять на сцене, поэтому не обольщалась — плакать Марьяна умела не хуже, чем смеяться.

— Не могу, правда! Мне срочно нужно уехать!

— Но ты же подписала документы, — я все ещё не могла поверить, что все мои планы рушатся. Вернее, их рушит одна маленькая блондинка.

— Я выплачу неустойку, — с готовностью заявила девушка. — У меня есть деньги!

— Марьяна, — ласково позвала я, перекрывая кислород отчаянию, — два месяца. Неужели твои дела не могут подождать всего пару месяцев?

— Не могут! — девушка была так категорична, что я лишь покачала головой, понимая, что настаивать бесполезно. Развернулась и, не прощаясь, направилась к сцене, где меня уже ждали Ян, Ждана и ученики академии, приглашенные на роли разбойников.

— На сегодня все, — мрачно буркнула я, падая в ближайшее кресло перед сценой. — У нас катастрофа — Марьяна снялась с роли.

— Вот же, кикимора! — выдохнула Ждана. — Бросила нас посреди проекта!

— На выходных новые пробы, — я тоскливо вздохнула. — Может нам повезет. Парни, расходимся. День вам оплатят, давайте доски, я подпишу.

Мои знакомые ребята с боевого пожали плечами и разошлись. Ян и Ждана остались. Мужчина, сидевший на коробке, что должна изображать сундук, даже не пошевелился, а девушка подошла и села рядом со мной.

— Не расстраивайтесь, Василиса, все решится, вот увидите.

— Очень надеюсь, Ждана. Но Марьяна нам так подходила, что за шлея ей под хвост попала?