— Я все ждал подходящего момента, вот ты мне и помог. — Он сделал еще одну паузу, собираясь с духом, и наконец серьезно произнес: — Давай поженимся.

— Нас же не зарегистрируют, — машинально ответил Том.

— Мы что-нибудь придумаем. Тебе только это мешает? — Роджер взял Тома за подбородок и вопросительно приподнял брови.

Том некоторое время смотрел на Роджера широко раскрытыми глазами, а потом кинулся ему на шею.

— Родди!.. Ты у меня лучше всех!

— Лучше всех? — Роджер мягко усмехнулся, поглаживая Тому затылок. — А что, у меня много конкурентов?

— У тебя их нет и быть не может, — уверенно заявил Том.

Вдруг он потянул носом воздух, выпрямился и виновато улыбнулся:

— Кажется, все-таки сгорело…

Роджер, прищурившись, посмотрел на Тома и строго сказал:

— Тогда иди, выключай плиту, пока весь дом не сгорел, и скорее возвращайся. Я тебя наказывать буду.

Том рассмеялся и поспешил на кухню.

*

В субботу ребята в очередной раз собрались в своем излюбленном баре. Проницательный, как всегда, Джон сразу заметил перемену в своем друге. Если в последнее время Роджер витал в облаках, то в тот вечер про него можно было сказать, что он вообще парил на недосягаемой высоте за пределами атмосферы. Джон перевел взгляд на Тома и заметил у того на лице похожее сияние, но тактично промолчал и продолжал с интересом наблюдать.

Роджер был, что называется, в ударе. Он рассказывал какой-то смешной случай, произошедший у него на работе, да так, что в баре время от времени раздавались взрывы хохота. Том смотрел на него с плохо скрываемым восхищением, но почти не слушал; видно было, что он немного волнуется.

Наконец, когда у ребят уже ломило челюсти от смеха, Роджер сделал паузу и сказал:

— А у нас новости. Мы с Томом едем в Англию. Том хочет предъявить меня родителям. А когда мы вернемся, вы все приглашены на свадьбу. Предупреждаем заранее, всем явиться. Никакие отговорки не принимаются.

Его последние слова заглушил страшный шум. Парни загалдели, девушки завизжали, и все кинулись обнимать Тома и Роджера.

Когда ребята немного успокоились, Джон заказал всем еще по порции выпивки и обратился к Тому.

— Знаешь, парень, тебе очень повезло, — произнес он, и все окончательно притихли. — Такого, как Род, больше нигде не найдешь. Я ведь его уже много лет знаю. Он ради тебя горы свернет. Так что смотри, не упусти своего счастья.

Ребята опять зашумели. Роджер страшно смутился. Том посмотрел на него с улыбкой, перевел взгляд на Джона и серьезно ответил:

— Я еще не сошел с ума.

*

В аэропорт Тома и Роджера провожали всей компанией. Обнимали, целовали, давали шутливые напутствия. Роджер заметно нервничал перед встречей с родителями Тома. Джон не смог придумать ничего утешительного и молча потрепал друга по плечу.

— Ну всё, готовьтесь, — сказал Том. — Как вернемся, устроим грандиозную вечеринку. Да, Род?

— Ага, или грандиозный запой лично для меня, если супруги Уэстфилд не одобрят выбор своего сына, — мрачно пошутил Роджер.

— Глупости, — с уверенностью заявила Джессика. — Ты им обязательно понравишься. А что касается Тома, то они за него только рады будут.

— Да уж, есть чему радоваться, — усмехнулся Роджер. — Единственный сын оказался «голубым». Любой родитель будет счастлив. А кому спасибо? — Роджер указал большим пальцем на себя. — Еще спустят меня с лестницы. А Тома засадят под домашний арест… В Тауэр.

Все стали наперебой успокаивать Роджера, но тут Том взглянул на часы и заторопил его.

— Удачи, — сказал Джон, и Том с Роджером поспешили к входу.

*

— Да не волнуйся ты так, — сказал Том Роджеру, когда они ехали в такси из аэропорта к дому четы Уэстфилд. — Все будет нормально.

— Ну да, — отозвался Роджер, нервно дергая себя за пуговицу на рубашке; из страха произвести невыгодное впечатление он впервые в жизни отказался от своих любимых черных футболок. — Говорил я тебе, надо было мне фрак напрокат взять…

Том рассмеялся и, беспокоясь о судьбе пуговицы, взял Роджера за руку.

Такси подъехало к дому родителей Тома; Роджер задрал голову и восторженно присвистнул. Том равнодушно пожал плечами и потянул Роджера за собой.

Супруги Уэстфилд оказались вовсе не такими, какими представлял их себе Роджер, ожидавший увидеть низкорослую, худощавую пару с сухим, холодным взглядом. Мистер Уэстфилд действительно был низковат, но отнюдь не худощав. У этого плотного, коренастого мужчины были такие же рыжие, как у Тома, волосы. Миссис Уэстфилд, добродушная, тоже довольно полная женщина, была на полголовы выше мужа. Оба очень приветливо поздоровались с Роджером и накинулись на Тома с поцелуями и объятиями.

В честь приезда Тома и его американского друга был устроен роскошный ужин в традиционном английском стиле. Совершенно обескураженный окружившим его великолепием, Роджер отчаялся разобраться в множестве разнообразных столовых приборов и до самого конца трапезы держался за особенно понравившуюся ему серебряную вилку с вензелем, как последний оставшийся в живых воин разбитой армии — за обломок копья.

Мистер Уэстфилд, в молодости тоже увлекавшийся машинами, долго расспрашивал Роджера о его работе и наконец удовлетворенно изрек:

— Мне нравится твой друг, Том. Деловой парень, толковый. Пора бы и тебе определиться с профессией. Все-таки помощник редактора — это как-то несерьезно.

— Знаешь, дорогой, — вмешалась миссис Уэстфилд, которой явно не один раз приходилось выручать Тома из подобных ситуаций. — Я думаю, что нам пора выпить чаю.

Том бросил на мать благодарный взгляд, и все четверо перешли в гостиную. Том указал Роджеру на широкий мягкий диван. Супруги Уэстфилд расселись в своих любимых креслах перед ярко пылающим камином.

Роджер, который все еще чувствовал себя весьма неловко, специально сел на другой конец дивана, подальше от Тома. Мистер Уэстфилд зажег сигару, а миссис Уэстфилд, которую машины не воодушевляли, начала расспрашивать Роджера о его семье. Роджер не хотел распространяться о том, что родные вышвырнули его из дома, как нашкодившего кота, поэтому его рассказ был довольно скупым. Беседа скоро иссякла, и Том решил, что пришла пора действовать.

— Мама, папа, — неуверенно произнес он. — Я хочу вам кое-что сообщить.

При этих словах Роджер судорожно схватился за свою пачку сигарет. Миссис Уэстфилд, по своему обыкновению, ласково улыбнулась, а мистер Уэстфилд, дымя сигарой, благодушно сказал:

— Давай, выкладывай. Уж не нашел ли ты себе в Нью-Йорке невесту?

Том покраснел; Роджер выронил пачку, и сигареты рассыпались по пушистому ковру.

— Извините, — смущенно сказал Роджер. Он сполз с дивана и начал сосредоточенно собирать сигареты обратно в пачку по одной, стараясь как можно дольше растянуть это занятие и в то же время мечтая стать невидимым.

— Так что же? — спросил мистер Уэстфилд, зажигая новую сигару. — Если я угадал, почему ты ее не привез?

— Ты почти угадал, папа, — сказал Том. Мистер Уэстфилд вопросительно посмотрел на сына, и тот, набравшись наконец храбрости, медленно и внятно проговорил:

— Мы с Роджером живем вместе. Я его очень люблю. Неделю назад он сделал мне предложение. Я согласился.

На мгновение воцарилось неловкое молчание. Мистер Уэстфилд посмотрел на сына, затем на Роджера и вдруг громко расхохотался. Том и Роджер переглянулись. Миссис Уэстфилд бросила на мужа укоризненный взгляд, но он этого не заметил. Немного успокоившись, он перевел дух и произнес:

— Ну и юмор у сегодняшней молодежи! Меня чуть удар не хватил. Это у вас в Нью-Йорке так шутят? — спросил он, весело глядя на Роджера. Тот растерянно повернулся к Тому, ища спасения.

— Это не шутка, папа, — отчетливо проговорил Том. — Это правда.