— Эмоции не продают, — Артем снял очки, протирая их с презрением. — Цифры — вот что важно.

— Цифры? — Мария достала телефон, листая фото. — Вот цифры: 67 % женщин в России носят размер выше L. И да, они тоже покупают люкс. Просто ваши рекламщики слишком заняты, снимая моделей, которые не могут подняться по лестнице без одышки.

Марк Борисович, до этого молчавший, медленно повернул голову. Его взгляд, обычно ледяной, напоминал теперь сканер, обнаруживший нечто… интересное.

— Вы закончили? — спросил он, и все замерли.

— Нет, — Мария выдохнула, понимая, что терять уже нечего. — Вы говорите о роскоши, но забываете, что настоящая роскошь — это уверенность. А она не влезает в размер XS.

После совещания офис гудел как растревоженный улей. Агата, проходя мимо, бросила:

— Надеюсь, ты упакуешь свои вещи в цветную сумку. Черный мусорный пакет тебе не к лицу.

— Спасибо за заботу, — Мария достала леденец. — Держи. Чтобы слаще было проглатывать собственную злость.

Но настоящий удар ждал ее у кофемашины. Лика, наливая эспрессо в чашку с логотипом La Perle, язвительно процедила:

— Мило, что ты пытаешься. Но здесь выживают только те, кто умеет гнуться.

— Как ива? — Мария наклонилась, изображая дерево. — Знаешь, ивы гнутся, чтобы не сломаться. А дубы ломаются от гордости. Догадайся, кто здесь дуб.

Вечером Марк Борисович вызвал ее к себе. Мария готовилась к увольнению, но вместо этого увидела на своем столе… черное платье. С биркой «Размер L».

— Это что, намёк? — она уперлась руками в стол. При всем желании оно бы на нее не налезло.

— Эксперимент, — директор скрестил руки на груди. — Вы так уверенно говорили о разнообразии. Докажите, что это работает. Готовьте презентацию: как привлечь те самые 67 % аудитории.

— И если я провалюсь?

— Тогда вы наденете это платье и станете невидимкой.

— А если выиграю?

— Тогда, — в углу его рта дрогнул подобие улыбки, — я разрешу вам носить… горошек.

«Ну что ж, Марк Борисович, — подумала она — готовьтесь к революции. И к кофе с сахаром».

Пока Мария копалась в принтере, пытаясь вытащить зажеванный лист, к ней подошел младший дизайнер Никита — парень в очках и с хвостиком.

— Это твоя презентация? — он поднял бумагу с заголовком «Красота вне размеров». — Круто! Я помогу с дизайном. Только… — он понизил голос, — осторожнее с Ликой. Она после твоего выступления рвала и метала.

— Поняла. Буду запасаться бронежилетом из пайеток.

— И… э-э-э… — Никита покраснел. — Может, выпьем кофе? Только не здесь.

— Договорились, — Мария ухмыльнулась. — Но предупреждаю: я пью капучино с зефиром.

Возвращаясь позже домой в метро, Мария смотрела на свое отражение в темном окне.

— Ну что, принцесса без горошинки, — шептала она, — ты или сломаешь их систему, или научишься танцевать в их черных платьях.

«А может, сделаешь все платья разноцветными?» — подумала она, представляя, как Марк Борисович в ярости швыряет галстук в стену.

ОфисLa Perle превратился в поле боя, где вместо пуль летели взгляды, а вместо окопов стояли ряды манекенов. Мария, зажатая между дедлайнами и язвительными комментариями, чувствовала себя тактиком, готовым взорвать устаревшие правила. Но ее главным оружием были не крики, а холодный сарказм и леденцы, которые она теперь носила в жестяной коробке с надписью «Антитоксин».

— Вы хотите, чтобы Элина Воронина — эта… плюшка — была лицом нашего журнала? — Лика произнесла слово «плюшка» так, будто это диагноз, причем не самой приличной болезни. — Люди покупают мечту, а не реальность!

Фотограф журнала, Виктор, человек с бородой хипстера и взглядом циника, прислонился к стойке с оборудованием:

— Мария, ты в курсе, что для ее формата мне придется арендовать стадион вместо фона?

— Не волнуйся, — Мария щелкнула леденцом о зубы, — я уже договорилась с брендом CurveLux. Они предоставят платья. А стадион тебе понадобится, только если твои предрассудки слишком раздуются.

Никита, сидящий на пуфах с планшетом, тихо хихикнул. После их десятиминутной посиделки в кофейне за углом, он сдружился с Марией. И теперь с удовольствием следил за тем, как она отражает все пикировки в свой адрес. Она находила контакты звезд через старых друзей семьи, улаживала конфликты с рекламодателями и даже уговорила блогера-плюс сайз выступить на обложке. Лика метнула в Никиту смертельный взгляд, но Мария продолжила:

— Элина — не «плюшка». Она — блогер с аудиторией в два миллиона. И да, они покупают люкс. Просто не тот, что продаете вы. Нам очень повезло, что она согласилась сняться в выпуске журнала.

Марк Борисович, появившийся в дверях как тень, скрестил руки:

— У вас есть три дня, чтобы доказать, что это не провал.

— Или что? — Мария повернулась к нему. — Вы заставите меня носить черное?

— Хуже, — его губы дрогнули.

На следующее утро Мария обнаружила, что все платья, пришедшие от CurveLux «случайно» залили кофе. Агата, невинно попивая латте, бросила:

— Ой, какая жалость! Может, найдете что-то в секонд-хенде?

— Не переживай, — Мария достала телефон. — У меня есть знакомая — дизайнер свадебных платьев для невест plus-size. Она обожает вызовы.

Пока Агата краснела, Мария позвонила Кате, своей эксцентричной знакомой, которая когда-то шила платья для ее матери. Через два часа в офис ворвалась команда с ворохом тканей, а Катя, в платье-павлине, командовала своими девочками.

— Так, берите вон те манекены! Нам нужно помещение, где никто не будет путаться под ногами! Милочка, сделай мне зеленый чай без сахара! Где модель? Мне нужно установить цветотип!

Лика и Агата были оттеснены в сторону, в офисе, и без того суетном, всё превратилось в небольшой хаос. Девочки Кати сдвинули столы в общем зале для совещаний, Элина снимала сторис для своих подписчиков, Мария созванивалась с рекламщиками.

Поздно вечером, когда офис опустел, Марк Борисович застал Марию за сбором мудбордов. Она сидела на полу, окруженная фотографиями женщин всех форм и размеров.

— Вы нарушаете правила, рабочий день закончен. — сказал он, но без привычной строгости.

— Зато соблюдаю свою миссию, — она подняла фото Элины. — Знаете, почему я настаиваю на этом? Потому что моя мама перестала фотографироваться, когда скинула вес. Теперь у нее нет ни одного снимка, где бы она улыбалась.

Марк молча сел напротив, поправляя галстук. В свете настольной лампы его лицо казалось менее каменным.

В день съемки в студию снова ворвался хаос. Виктор, фотограф, ворчал, что свет «ломается о ее бедра», стилисты спорили, как сочетать аксессуары, а Лика назвала весь процесс «карнавалом для толстых».

— Послушайте! — Мария взобралась на стул, гремя леденцом в жестяной коробке. — Вы все говорите о красоте, но боитесь ее, когда она не упакована в ваш шаблон. Сегодня мы не снимаем обложку, мы создаем зеркало. Для тех, кто в него боится смотреть.

Тишина. Даже Лика замерла. Элина, одетая в платье с золотыми узорами, развевающимися на красном шелке, рассмеялась:

— А что? Мне нравится.

Когда камеры начали щелкать, случилось чудо. Виктор, вдруг забыв о «стадионах», ловил каждый жест Элины, крича:

— Да! Сожги их своей уверенностью!

Вечером Марк Борисович вызвал Марию в кабинет. На столе лежала пробная версия обложки: Элина смеялась, разрывая ленту с надписью «идеальный размер».

— Это… провокация, — сказал он, но в его глазах горел азарт.

— Нет, это правда, — Мария подняла на него свой взгляд. — Люди устали от сказок, где Золушка должна быть размером с туфельку.

— Мы рисковали репутацией журнала.

— А вы рискнули нанять меня.

Он потянулся к кофе, но вместо этого взял леденец.

— Завтра готовьте презентацию по расширению аудитории. Или… — он сделал паузу, — наденьте это.

Из ящика он достал платье — черное, но размер точно ее.