Мария стояла на остановке под дождем, балансируя на каблуках, которые явно не были рассчитаны на московские лужи. Зонт норовил вывернуться наизнанку, в стаканчике кофе на вынос «как бы эспрессо» угрожающе хлюпал, а ключи от квартиры, той самой двушки, где обои отклеивались вместе с ее мечтами — выскользнули из рук и с звонком упали в лужу.

Еще год назад она не знала, что такое метро, а ее отец, некогда владелец сети ресторанов, покупал ей платья из парижских бутиков. Теперь он сбежал, всё имущество конфисковали, а сама Мария, вчерашняя «папина принцеза», шла на первое рабочее место — помощницей директора в модный журнал La Perle.

— Эй, принцесса, потеряла золотой ключик? — раздался за спиной хриплый голос. Обернувшись, она увидела соседа, дядю Васю, который выгуливал таксу в пижаме и тапках-медведях.

— Золотой остался в прошлой жизни, — фыркнула Мария, пытаясь подцепить ключи зонтом. — Теперь у меня «бюджетный люкс». С джакузи в виде протекающей трубы.

— Ага, зато с видом на помойку, — засмеялся дядя Вася. — Не кисни, красотка. У моего Рекса тоже лапы дрожат, когда он на метро едет.

Она запрыгнула в ближайшую маршрутку, чтобы поскорее отвязаться от нежелательного разговора.

Добралась до станции метро, там сделала пересадку. И через двадцать минут добралась до нужного адреса.

В лифте Мария поймала свое отражение. Светлые кудри, сбежавшие из попытки сделать «деловой пучок», напоминали взрыв на макаронной фабрике. Платье с цветочным принтом, купленное на распродаже (Всего 500 рублей! Это же почти даром!).

— Ну здравствуй, Золушка 2.0, — пробормотала она, поправляя воротник. — Только вместо туфель — долги, а вместо принца — директор, который, наверное, злющий тролль с камнем вместо сердца.

В офисе La Perle ее встретила секретарша с накачанными губами.

— О, новенькая? — девушка оценивающе скользнула взглядом по ее платью. — Директор ждет. Но сначала совет: здесь носят черное. И… эээ… — она еле заметно сморщила нос, — размеры меньше.

— Спасибо за лайфхак, — Мария сладким голосом достала из сумки леденец-петушок. Отличный антистресс, всегда носила с собой парочку. — Держите. Чтобы губы не сдулись, пока будете учиться фильтровать мысли перед словами.

Маша подхватила кофейную чашечку с напитком со стола секретаря и вошла в кабинет.

Кабинет Марка Борисовича оказался очень стильным. Сам он, не отрываясь от монитора, бросил:

— Опаздываете на четыре минуты.

— Виноват лифт, — Мария поставила кофе ему на стол, случайно задев папку с надписью «СРОЧНО. УВОЛЬНЕНИЯ». — Он древнее пирамид Хеопса. Думаю, там живет призрак бывшего арендатора.

— Вам платят не за остроумие, — директор наконец поднял глаза. Его взгляд напомнил ей сканер в аэропорту.

— Ваша задача: совещания, графики, кофе. И… — он поморщился, увидев ее яркий маникюр, — научитесь быть невидимкой.

— Невидимкой? — Мария вспомнила, как в детстве пряталась в гардеробе, он к слову был больше этого кабинета по размерам. — О, это мой скрытый талант. В прошлом году я две недели избегала свадьбы с олигархом.

Марк Борисович выдавил непонятный звук, и указал на дверь:

— Начните с уничтожения этого платья. И… — он вдруг потрогал свой галстук, будто проверяя, не превратился ли он в удава, — принесите еще кофе. Без сахара.

— Без сахара, как и ваши шутки, — прошептала Мария, выходя. В кармане её ждал спасительный леденец.

«Горошинка, — подумала она, потрогав его. — тебе повезло. Тебя хоть искали через перины. А я тут как Золушка наоборот — из дворца в серые стены, и даже феи-крёстной нет… Хотя погоди, фея бы точно принесла торт. Или антидепрессанты».

Пока она пробиралась к кофемашине, мимо промчалась стайка ассистенток в облегающих черных платьях. Одна из них ехидно кивнула на её цветочный принт:

— Ты в сад собралась?

— Нет, на похороны вашей тактичности, — улыбнулась Мария, намеренно громко хрустнув леденцом. — Кстати, у вас помада на зубах. Напоминает мне Джокера. В хорошем смысле.

ОфисLa Perle напоминал муравейник, где вместо муравьев сновали редакторы в черных рубашках, ассистенты с айфонами и стилисты, несущие манекены как священные реликвии. Мария, застрявшая между двумя столами с грудой папок «СРОЧНО», пыталась вспомнить, куда Марк Борисович велел отнести договор с ювелирным брендом.

— Эй, новенькая! — рыжая девушка с подчеркнуто-тонкой талией и именем Агата на бейдже ткнула в нее маникюром с кристаллами Swarovski. — Ты опять в цветном? Наш директор терпеть не может радугу. Он дальтоник, или ты не в курсе?

— Значит, у нас что-то общее, — Мария ухмыльнулась, поправляя платье в горошек, которое Агата, кажется, приняла за личное оскорбление. — Он не видит цвета, а я не вижу смысла в ваших попыткам меня переодеть. Кстати, у вас на блузке пятно. Или это новый тренд — кофе-арт?

Агата фыркнула и скрылась за углом, оставив за собой шлейф дорогих духов. Мария вздохнула, глядя на договор: Бриллианты для избранных.

— Избранные… Точно. Те, кто влезает в размер S, — пробормотала она, пробираясь к кабинету директора.

Марк Борисович, как всегда, сидел за стеклянным столом, уставившись в три монитора одновременно. Его кабинет был лишен всего, что могло намекнуть на человечность: ни фотографий, ни растений, только часы с обратным отсчетом до дедлайна.

— Вы опоздали на семь минут, — произнес он, не отрываясь от экрана. — Время — единственная валюта, которую нельзя вернуть.

— Зато я принесла договор с бриллиантами, — Мария положила папку на стол, стараясь не задеть стопку документов с пометкой «ПРИОРИТЕТ». — И кофе. Черный, без сахара, как ваше чувство юмора.

Директор наконец поднял глаза. Его взгляд, холодный и аналитический, скользнул по ее платью, остановившись на единороге, нарисованном на ее блокноте.

— Вы… рисуете? — спросил он, будто обнаружил у нее третью руку.

— Это мой способ не заснуть на совещаниях, — Мария щелкнула колпачком маркера. — Хотите, нарисую вам диаграмму успеха?

— Ваша задача — быть невидимкой, — он отодвинул блокнот, как будто тот был радиоактивным. — А не устраивать цирк. И научитесь носить черное. Цветные платья отвлекают.

— Отвлекают от чего? От мыслей о том, как скучен мир без красок? — Она не смогла сдержаться. — Ладно, в следующий раз приду в костюме вороны. Закаркаю, если что-то пойдет не по плану.

Марк Борисович медленно поднял бровь, словно его роботизированный мозг обрабатывал сарказм как ошибку системы.

— Совещание через десять минут, — наконец выдал он. — Ваша роль — молчать и записывать. И… — он потянулся к кофе, — если уснете, рисуйте единорогов молча.

Конференц-зал был полон. За столом, похожим на взлетную полосу, сидели главный редактор Лика (женщина с взглядом Медузы и сухим жестким голосом), маркетолог Артем (парень в очках, помешанный на статистике) и Агата, уже успевшая шепнуть соседке: «Смотри, Золушка пришла без тыквы».

— Наш новый выпуск должен кричать: «Успех — это стройность!» Фотосессия с Анной Соколовой, она идеально вписывается в концепцию.

— Анна Соколова? Та, что в прошлом месяце упала в обморок от голода на съемках? — не удержалась Мария, забыв про роль невидимки.

— Она жертвует собой ради искусства, — фыркнула Лика. — А вы… что вы вообще здесь делаете?

— Записываю, как вы превращаете журнал в пособие по анорексии, — Мария щелкнула ручкой, делая вид, что конспектирует.

— Хватит! — Артем, нервно постукивая пальцем по таблицам Excel, вмешался: — Наша целевая аудитория стройные и успешные. Полные женщины не покупают люкс.

— Ага, конечно, — Мария встала, опираясь на спинку кресла. — Моя мама после банкротства папы похудела на 20 кг. Теперь она стройная и успешная? Она плачет в спортзале, ненавидит зеркала и мечтает о чизкейке! Это ваш идеал?