Князь не проронил ни слова. Сказать нечего. Человека нет. Где его душа неизвестно. Дмитрий искренне сомневался, что иудеи после смерти попадают в рай, тем более с такой замечательной биографией. Князь прочел про себя молитву, молча развернулся и пошел к машине. Серые тучи над головой, мелкий дождь точно отражали состояние человека. Грусть, печаль, мрачное настроение.

Следующим пунктом кнессет. Евреи конечно сами разберутся между собой, межклановая борьба обострилась сразу, как только стало известно о смерти Жаботинского, однако, не стоит пускать это дело на самотек.

Князь удачно выхватил Таубе и своих кураторов по Ближнему Востоку. Новый министр Инодел человек деятельный, умный быстро и точно описал расклад сил в Иудее. Специалисты Дмитрия уточнили интересные моменты, подсветили нюансы. Что ж, смерть премьера серьезно ослабила его партию ревизионистов «Бейтар». Слишком многое держалось на одном человеке.

— Может быть так даже лучше, — с этими словами Дмитрий скрестил руки на груди.

— Мы поддерживаем правильного кандидата?

— Авраама? Да. Он же по конституции исполняет обязанности?

— Пока не пройдут выборы.

— Шансы?

— На сегодня 50 на 50. В ближайшие дни социалисты выдвинут своего кандидата, запустят жёсткую агитацию, начнут работу в поле с переселенцами.

— Хорошо. Сергей Владимирович, вы уже познакомились с кандидатом «Бейтара». Можете организовать негласную встречу?

— Насколько я разбираюсь в людях, он сам жаждет попасть на аудиенцию в ближайшие часы, — добродушно пробасил Таубе.

— Хорошо.

— На заседании кнессета будете присутствовать?

— Это обязательно?

— Желательно. Раз вы представляете императора, придётся.

Дмитрий прекрасно представлял, что его ожидает. Нет, программных речей от него не ждали. Короткую речь он произнёс на русском, благо больше двух третей депутатов язык знали, для остальных есть переводчики. В последних фразах князь не отказал себе в удовольствии выразить надежду, что смерть первого премьера не повлияет на выбранный курс свободы и независимости еврейского государства, политика останется неизменной, дружественной к союзникам.

Бурные овации подтвердили предварительный расчет, оценку кураторов, хотя, наблюдая за лицами людей в зале князь отчетливо видел кто искренне поддерживает национальный курс, кто аплодирует из вежливости, и кто вполне может перейти в другой лагерь. Люди не совершенны, верность убеждениям редкое достоинство.

Поздно вечером в своих апартаментах Дмитрий с удовольствием вытянул ноги в глубоком кресле. Сутки заканчиваются, а рабочий день еще нет. Времени хватило чтоб расслабиться, выпить крепкий чай и выкурить сигарету.

— Генерал, к вам посетитель, — четко доложил казак конвоя. — Говорит, ваше превосходительство, вы приглашали.

— Зови.

После ухода казака Дмитрий пересел за стол. Вовремя. В гостиную вошел достаточно молодой гладко выбритый мужчина в солидном деловом костюме.

— Здравствуйте, ваше высочество, — в голосе человека чувствовался сильный акцент с головой выдававший его родословную.

— Добрый день, Авраам! — открытая дружелюбная улыбка, протянутая навстречу рука. — Располагайтесь.

— Большое спасибо за приглашение.

— Давайте без пространных предисловий, — Дмитрий бросил демонстративный взгляд на часы. — Время позднее. Завтра у всех тяжелый день.

— Как я понимаю, вы пригласили меня для разговора по политике страны.

— Нет. Вы ошибаетесь. Мне нужно понять, прав ли был Зеэв Жаботинский, выдвинув вас своим заместителем.

— Мы все думаем, это решит и оценит народ Иудеи.

— Народ Иудеи или евреи? — губы Дмитрия тронула легкая улыбка. — Без политесов. Мне известно, что у вас хорошие перспективы удержать кресло премьера. За вас боевики самообороны, бейтаровские отряды, за вас новые и старые переселенцы из Западной и Центральной Европы. За вас не так уж много переселенцев из России, хотя вы сами родом из Брест-Литовска.

— Думаю, вопрос выборов решаем, — Авраам Ставский наклонил голову, демонстрируя решительный настрой.

Разговор получился. Собеседник Дмитрию попался достаточно интеллектуальный, хоть и лишенный радости классического высшего образования. Князь про себя отметил весьма оптимистичный настрой исполняющего обязанности премьера. Это даже хорошо, когда человек переоценивает свои силы.

— Ваше высочество, Иудейское царство союзник Российской империи, — наконец Ставский перешел к тому вопросу, ради которого и напросился на аудиенцию. — Война с Соединенными Штатами идет не первый год, но Бог видит, победа будет за нами.

— Совершенно согласен.

— Наверное, уже сейчас стоит поговорить о результатах войны, пусть маленькой, но доле контрибуции для Иудеи.

— А зачем? — на лице князя отразилось искреннее изумление.

— Всегда лучше договариваться заранее.

— Авраам, напомните, Иудея хоть объявила войну Штатам?

— Не знаю, — резкая смена настроения собеседника, четкая реакция на попавшую в цель стрелу.

— Я вот тоже не знаю, — Дмитрий заложил руки за голову. Короткая пауза, князь не стал долго мучить иудея. — Вы давно могли бы сформировать и отправить в Америку добровольческую бригаду хотя бы. У немцев целая еврейская добровольческая дивизия «Иисус Навин». Вы же понимаете, как будут смотреть на вас всех эти молодые крепкие обстрелянные ребята, когда после войны переедут в Иудею.

Авраам Ставский пододвинул к себе листок писчей бумаги, черканул себе пункты на память. Явно при этом человек лихорадочно обдумывал ситуацию. Дмитрий его не торопил. Бригада на Мировой Войне сущая мелочь, но это еще одна гирька на чашу весов, и это минус несколько тысяч мобилизованных российских христиан.

— Людей собрать можно. Добровольцы среди молодежи найдутся. Но Иудея не сможет снарядить и вооружить бригаду.

— Вот это уже не проблема. Оружие наш вопрос.

— Тогда вопросов нет. Немедля займусь организацией.

От перспектив столь щедрого предложения у Ставского перехватило дух. Людей действительно переизбыток, в России слишком резво взялись за дело и обеспечили постоянный обильный поток почти добровольных переселенцев. Некоторые аспекты добровольности Ставского совершенно не беспокоили. Наоборот, истинный сионист, патриот своей нации приветствовал любые методы. Если они работали на благо Иудеи.

Ключевой момент, Ставский это сразу понял, бригада вернется после войны домой. Вернется со всем оружием и снаряжением. Страна совершенно даром получит закаленную когорту профессионалов, костяк полноценной армии без которой на Ближнем Востоке хоть сразу вешайся. Уловил премьер и намек на немецких евреев с военным опытом, этих людей надо обязательно принять, но разбавить своими верными.

Больше к вопросу трофеев и контрибуции не возвращались. Ставский ушел с целой стопкой исписанных листков. Все вопросы касались внутренней политики, переселенцев и конфликтов с мусульманскими обитателями территории, нет не коренными. Большинство местных арабов тоже мигранты в первом поколении из Сирии и Трансиордании.

В вопросе межнациональных конфликтов Дмитрий вдруг занял жесткую позицию. Дескать, придержи своих боевиков. Еще одно громкое дело с погромом и для многих все закончится очень печально. По первым впечатлениям премьер проникся, однако, кто знает на сколько его хватит? Князь сделал себе отметку: поставить на контроль. Пусть учатся договариваться, а не лихо резать глотки.

На следующий день князь вместе со своими людьми уехал в Ливан. Раз выдалась оказия, стоит заглянуть в гости к королю Георгию. Молодой Романов неплохо справляется с делами, но Бейрут посетить стоит. Обычный визит к родственнику, если для прессы.

В столице Ливана князя догнал короткий рапорт. Некий меценат инкогнито разместил в банке акции как обеспечение пенсии для вдовы Зеэва Жаботинского. Покойный в молодости прославился как бойкий публицист. Неудивительно, что нашелся человек ценивший литературные таланты покойного.

В качестве своей резиденции король Георгий избрал бывший парламент. Весьма новое здание с претензией на монументальность возведённое французским архитектором во времена французского мандата над страной.