Мы все оказываемся в басике. Шум уже не такой явный, под толщей воды все искажается. Места критически мало. Бью руками о чьи-то тела. И как только выныриваю, раскрываю глаза. Оказываюсь зажата между бортиком и Гордеем. Сердце заходится в панике. Воспоминания обрушились на меня не позволяя дышать. Знаю, что он ничего не сделает, но ничего поделать не могу.

— Камилла, ныряем? — Кир даже не дожидается моего ответа, хватает на руки и запрокидывает назад.

Резкий выброс адреналина. Судорога по всему телу. И безграничная паника. Так спешно выпускаю кислород, что за пол минуты все запасы под ноль.

Темнота. Слабость. Полное погружение.

— Эй, дыши… — холодные руки Гордея вытаскивают меня на каменную кладку. Вода спешно выходит из всех отверстий. Жадно хватаю кислород. Цепляюсь за его руки и держу так крепко, что кажется проникаю под кожу. Боюсь отпустить свой спасательный круг.

Нас трясет. От страха, холода и паники. А может от близости. Опять на грани безумства и смерти. Это уже слишком ответственно для нас.

— Хорошо, со мной все хорошо, — шепчу только ему, пытаясь убедить в том, что мне ничего не угрожает.

Не хочу привлекать лишнего внимания. Отталкиваю Гордея и усаживаюсь поудобнее. Выпускаю последние капли воды из легких. Суета спадает и внимание вокруг моей персоны утихает. Антон протягивает руку, предлагая свою помощь. Но я не спешу принимать. Не хочу. Слишком все просто у него.

Убегаю наверх раньше остальных. Надеваю сухую одежду и достаю фен. Копну волос все сложнее высушить, надо бы добраться до парикмахерской. Летом предпочитаю покороче. Пока привожу лицо в порядок и маскирую следы удушений, слышу как хлопает дверь. Буквально сразу же слышу стук. Не в уборную, а в комнату. На цыпочках крадусь к двери и прикладываю ухо к поверхности. Пытаюсь понять кто пожаловал.

— Ты так быстро ушел, я даже не успела поблагодарить тебя.

— Удивлен как ты поднялась на третий, кто помог или сама? — Не любезничает, от чего мне даже приятно. Будет знать, сучка. Мужики не любят когда к ним на порог без спроса.

— Да видимо лед помог, вполне могу передвигаться. Пригласишь? — Не думает отступать, нахалка.

— Не думаю, что это лучшая идея, не прибрано да и не в правилах отеля это. Третий этаж это наша территория.

— А почему тогда ей можно?

— Кому ей? — Прикидывается дурачком, очевидно же что она про меня.

— Рыжей!

— Потому что она не постоялица, а гостья. Ее Антон пригласил.

— Жаль, может тогда ты ко мне зайдешь?

— Обязательно, но позже. Мне надо поработать, много бухгалтерских бумажек свалилось. До вечера.

Похоже он хлопнул дверью прямо перед ее носом. Ведь никакого протеста или согласия я не услышала. Просто факт и шелк.

Да плевать. Мне вообще нет никакого дела до нее и до их отношений. Я Швейцария. Нейтральненько.

Но как только слышу как она колотится своими кулачками в дверь снова, словно вспыхиваю.

— Просто хотела напоследок поцеловать, — говорит так громко, словно специально что бы весь дом услышал. И я слышу. Касание их губ оглушает.

Фак! Я ревную! Да я не имею никакого морального права на ревность. Мне страшно от одной только этой мысли. Боже, может все рассказать Катерине? Похоже я влипла безвозвратно.

Я смогу. Я выдержу. Это просто работа. Возможность, которую не стоит упускать.

Заканчиваю с макияжем, зачем-то подкрашиваю губы блеском, да так жирно, что рискую быть похищенной сорокой. Блестючка. Возвращаюсь в спальню и обнаруживаю Гордея задумчиво уткнувшегося в бумаги, что разбросаны по столу.

Залипаю чуть, изучаю его внимательный взгляд. Такой сосредоточенный.

— Не буду мешать, — выдыхаю сбивчиво и устремляюсь к выходу.

Он видимо не был готов к моему неожиданному появлению. Вздрагивает и сжимает лист бумаги, что мгновение назад изучал. Я не сдерживаю смешинку. Но почти сразу прикрываю рот рукавом.

Гордей смотрит на меня не долго. Но я словно чего-то жду, стою на месте, перебираю с ноги на ногу.

— Как твоя фамилия?

— Жданов. Удивлен, что ты еще не узнала. Примеряешь?

— В смысле?

— Да ладно, забей, — махнул рукой и вернулся к бумагам. Так обидно, словно я тут как декор. Можно сделать вид, что меня вовсе нет.

Только прогнав в голове этот диалог снова понимаю о чем он. Щеки наливаются багрянцем. Эта мысль приятна. Камилла Жданова. Звучит!

— Была убита Гордеем Ждановым, — почему-то произношу я, словно провоцирую. И провокация удается.

Гордей подрывается со стула и шагает прямиком на меня, подхватывает за талию, усаживает на себя и припечатывает к стене. Признать это было больно, но почувствовала это я потом. Задолго позже. Моргаю, смотрю и пытаюсь считать его мысли.

— Ты мое наказание, да? — Его голос жесткий, хлесткий. Каждое слово словно насквозь проходит. Оставляет рубцы, такие же безобразные, как и его шрам.

— Не от твоей руки, так твоими стараниями. Не так ли? — Продолжаю накручивать. Зачем?

— Да.

Уже ничего не слышу, пялюсь на его губы. От чего-то остро желаю их попробовать. Словно не нахожусь в лапах хищника. Дергаюсь ближе, упираюсь грудью в его тело, буквально вжимаюсь. От чего ловим один поток воздуха. Не знаю зачем, на каких-то животных инстинктах вероятно я делаю то, на что способны очевидно малолетки. Мои губы касаются его шеи. Жадно хватаю кожу, клеймя его. Он не отстраняется, наоборот. Отпускает мои бедра и вдавливает кулаки в сену. Зажимает меня, отдавая бразды правления. Тяну его запах. Так жадно. Аромат кедра и сандала.

Чувствую как предательски мокну. Очевидно и он это ощущает, ведь его обнаженный торс принимает мое возбуждение. Никакой неловкости, лишь принятие.

— Гордей, — дергает ручку двери Антон, а после распахивает дверь.

Вовремя, снова спас меня.

Жданов делает шаг назад и вернув меня на землю, перехватывает дверь, мешая брату зайти. Молюсь небесам, чтобы он не был таким же наглым как Настя и не начал ломиться в комнату.

— Тебе тут документы… Воу, ну и вид, — присвистывает и немного смеется наблюдая за стояком Гордея. — Слушай, это не мое дело, но видел как к тебе поднималась Настюха. Ну не твое это. Не пудри ей мозги. Она вон уже ноги ломать готова ради тебя. Жалко деваху.

— Ага, спасибо за совет, я как-нибудь сам, — не проникается братским советом. Холоден и безразличен. Как всегда.

После этих слов сознание переворачивается. Антон так яро отговаривает Гордея от связи с Настей. Осуждает их союз. Кому во благо?

— Пометила? — Потирает шею и возвращает в реальность, как только шаги за дверью перестали быть слышны.

— Это вышло случайно, прости, поправляю волосы и собираюсь пойти вниз.

— Ээй, тормози. Как мне теперь это объяснять своей девушке? — Держит за запястье, а глаза блестят от удовольствия.

— ДЕВУШКЕ? — Выдыхаю с особой мрачностью.

— Не поможешь мне с документами, надо успеть отделить срочное от важного до кинопросмотра. Буду благодарен.

Он улыбается, и я чувствую какое тепло от него исходит. Словно ветер и моих эмоций меняет направление. И от чего-то я соглашаюсь. Словно хоть что-то смыслю в бухгалтерии.

Гордей уступает мне место и объясняет задачу. Все оказалось просто. Необходимо взять стопку бумаг и сортировать их на кучки согласно названия и дат оплат в случае если это счет, а не закрывающий документ.

Все это делаем в полной тишине. Я лишь иногда кошусь на его задумчивый взгляд. Пальцы так быстро клацают по клавиатуре, что я начинаю вслушиваться в мотив. Реально словно музыка.

Так и проводим вместе еще пару часов. Вся эта история про цифры не для меня. Все в кучу. Как ему только удается?

— Ну все, осталось только разослать платежки и все, месяц закрыт, — хлопает крышкой ноута, чем бодрит мгновенно.

— Рада, что смогла помочь, пойду посодействую в организации кинотеатра ребятам.

— Хорошо, а я пока закончу. Спасибо.

Гордей на меня не смотрит, утыкается в экран телефона и позволяет уйти. А на что я рассчитывала? Что прикует наручниками к себе и будет таскаться следом? Шагаю медленно, словно ожидаю, что нагонит. Жажду продолжения сцены у стены, но все же хватаю ручку двери и выхожу.