Летательный аппарат, похожий формой на лягушку, на почему-то называемый генералом Баранкой, приземлился недалеко от места, где произошла схватка. У нас была заслуженная передышка. Как только мы опустились на землю, генерал отвлёкся от пульта управления, чтобы разместить мои тела и тело принца в медицинских капсулах. Капсула были с креплениями для буйных пациентов, но генерал даже не обратил на все эти наручники и наножники внимания. Потом он вернулся к пульту и попросил Акуну его не отвлекать, погрузившись в работу с бортовым компьютером летательного аппарата.

Медкапсула быстро разобралась, чем помочь моим телам, и уже через час я мог бы её покинуть неплохо подлатанным, но решил задержаться, так как получал не просто лечение, а также интенсивное питание. А мне это очень пригодится. Поэтому Славик и Димон мужественно терпели все эти толстые иглы и шланги во всяких интересных местах.

Когда через четыре часа я вытащил из капсулы Славика и Димона, все остальные уже сидели в креслах и пили чай из пакетиков. Кроме всяких имперских пайков на борту была пачка самого обычного земного дешёвого пакетированного чая, которую принц и использовал, чтобы познакомить гостей нашей планеты с этим древним напитком. Гости не морщились, что уже хорошо.

— Нам бы в душ, — сказал Славик, встав на ноги. Не знаю, как у остальных с обонянием, а мои носы собственный запах еле переваривали.

— Там, за перегородкой, ближе к грузовому отсеку, — махнул рукой генерал.

Вернувшись, Славик и Димон сели в кресла рядом с остальными и взяли протянутые Акуной кружки.

— Нам тут медкапсула сообщила, что у вас тела прошли третью эволюцию. Не расскажете, как вы умудрились за четыре года так развиться? — спросил генерал.

— Так нам шестнадцать уже почти, мы всю жизнь развивались, — ответил Димон.

— И что такое «третья эволюция»? — спросил Славик одновременно с Димоном.

Я уже давно мог говорить обоими телами одновременно.

— Шестнадцать ваших лет — это четыре наших года, а третья эволюция… Акуна, расскажи ты, — ответил генерал.

— Нулевая эволюция — это тело, которое живёт ограниченный срок и умирает — как животное. Как я поняла, все тела на этой планете именно этой эволюции. Первая эволюция — это запуск системы, контролирующей тело, в работу. Она всегда есть в теле, но если её не активировать, то тело живёт недолго. Когда же она активируется, то сразу берёт под контроль все обменные процессы. Тело становится условно бессмертным. Если вести обычную жизнь и не попадать в несчастные случаи, то тело не состарится. Немного улучшаются общие характеристики, но не сильно. Обычный человек. Если займётся спортом, то успехи будут намного выше среднего, но глобальных отличий от обычного человека по физическим тестам нет. Большинство тел в Империи, а также Республике и других мирах именно первой эволюции. Вторая эволюция — это изменение тела под контролем этой активированной системы и вывод его на максимально возможный при текущем химическом обмене веществ уровень. Крепкие связки, сильные мышцы, очень быстрая скорость прохождения нервного импульса, регенерация, иммунитет — всё на супервысоком для человека уровне.

— Уже интересно, — прокомментировал Димон. Вот, значит, как… Поместили мои тела в капсулу и сразу срисовали показатели. Молодцы. В хитрожопости генералу не откажешь, но, с другой стороны, он этого не скрывает и просвещает нас с принцем. Он это делает через Акуну, но вряд ли бы мы вообще затронули эту тему, если бы он хотел придержать эту информацию. А так сам разговор начал.

— Дальше третья эволюция. Изменение всей биохимии тела. Химический состав тканей организма меняется, обмен веществ меняется, системы энергообразования и утилизации отходов преобразуются, чтобы поддерживать уровень энергии на более высоком уровне. Если перед телом стоят специфический задачи, то в рамках третьей эволюции они легко решаются. Например, устойчивость к радиации. Вернее, не устойчивость, а заточенная на радиоактивное поражение регенерация. Или адаптация тела под высокую гравитацию, или под дыхание под водой, или дыхание смесью газов без кислорода. И так далее. Третья эволюция обычно занимает очень много времени, так как такого рода перестройка болезненна и должна быть постепенной. Конечно, есть умельцы, кто относительно быстро это делает, но они — огромная редкость.

— А как определить, что вот уже не вторая эволюция, а третья? — поинтересовался принц.

— Как только анализ показывает, что химический состав тканей тела начал меняться или как только обменные процессы уже не протекают по базовому алгоритму, то это считается началом третьей эволюции. А уж куда она в итоге заведёт, это никому не известно. Там начинается огромное разнообразие.

— И насколько мы уже… не люди? — спросил Славик.

— Процентов на шестьдесят, наверное. Я могу вам анализ, который медкапсула сделала, показать, но вы мало что поймёте.

— Ну, объясни своими словами. Нам самим интересно, — попросил Димон.

— Если вкратце, то такое ощущение, что над вашими телами работал один и тот же Оранжевый Ранг…

— А это кто? — перебил Славик.

— Это тот, кто может менять тело своё или чужое, проводя его через эволюции.

— Ага, понятно. Продолжай.

— Так вот, ваши тела лепил один скульптор. Как связки крепятся к костной ткани и мышцам. Внутренний усиливающий каркас костей. Одинаковый акцент на скорость реакции и силу мышц. Такое ощущение, что вы только недавно стали отличаться. А до этого ваши тела развивали совершенно по одним лекалам.

Ох уж эта техника… Позволяет увидеть то, что я пытаюсь всеми силами скрыть. И ведь не подозревают меня ни в чём. Честно делятся наблюдениями. Но это пока не подозревают. Генерал за любые нестыковки легко может зацепиться. Чего бы такого придумать?

— Мы же близнецы. Может, наши, как ты говоришь, системы управления телом синхронизировались, вот мы и одинаковые. А так мы часто обсуждали, что будем усиливать и как. Старались это одинаково делать осознанно.

— Очень необычно, — прокомментировала Акуна.

— А у тебя какая эволюция? — спросил я Славиком.

— Тоже третья, но не так далеко зашедшая, как ваша. Плюс разные усиления искусственные. Если у вас естественным образом мышцы структурировались, чтобы максимально эффективно работать, то мне пришлось не один месяц в неподвижности полежать, пока их все волокно к волокну причёсывали.

— А у тебя, генерал? — спросил Димон.

— У меня как у неё, только ещё больше операций и усилений.

Обойти интересом принца было бы неправильно, поэтому Славик спросил и его:

— Саня, а ты насколько крут?

— У меня тоже третья, — коротко сообщил принц. — Только не такая продвинутая, как у тебя. Возможно, я поэтому облучению противостоять не могу. Врать ещё могу, но с огромным трудом, а прямые команды, типа «встань и иди» выполняю как робот.

— Ну, ладно. Раз мы все такие молодцы, то что дальше? Мы куда-то полетим? Будем скрываться, атаковать или что-то ещё делать? — поинтересовался Димон.

— Или, может, давайте соревнования по прыжкам и бегу устроим, чтобы понять, чья система круче? — предложил Славик.

Генерал и принц одновременно шмякнули ладонью по лицу.

— Славик, мы тут воюем, — как маленькому объяснил принц. — Какие прыжки? Какой бег?

— Да. Потом побегаем. Сейчас план такой. Я полностью убрал возможность перехвата управления нашей Баранкой. Стелс здесь очень неплохой — всё-таки Империя старается не афишировать своё присутствие, а уровень технологий на планете достаточно развитый. Экранированы мы прекрасно. К сожалению, это обычный атмосферный транспортник. На такие никто межсистемные передатчики не устанавливает. Отсюда я ни с кем связаться не могу, а вот на базах передатчики для межсистемной связи точно есть. Вернее, с баз информационный пакет высылается на какую-нибудь орбитальную станцию, а уже оттуда идёт пересылка данных по межсистемной связи.