— Хорошо, — коротко ответила девушка на обе его просьбы, после чего приступила к распаковыванию генерала от «целлофана». Плёнка слезала легко, будто и не была до этого намертво приклеена. Места, где дестабилизирующее поле содрало с тела генерала куски мяса, уже подзажили и покрылись новой кожей. Глазницы затянулись кожной перепонкой, которая делала лицо генерала каким-то мистическим. Хоть сейчас в фильм ужасов отправляй на главную роль — рот в крови, глаза затянуты кожей.

Всё это время генерал лежал, зажимая свои гениталии руками, будто ему было стыдно, но судя по потёкам крови, дело было совсем не в этом. Сейчас он неожиданно решил встать, и достаточно легко поднялся на ноги, при этом он убрал руки, и мы увидели то, что лучше бы вообще не видели. Гениталии пострадали серьёзно. Собственно, не было там больше никаких гениталий. Генерал стоял, пошатываясь, но с каждой секундой его шатало всё меньше.

Видимо как-то почувствовав наши взгляды, он усмехнулся своим страшным лицом и произнёс:

— Какое-то время придётся писать сидя и жене лучше на глаза не попадаться.

— А это вообще поправимо? — спросил принц, дождавшись перевода фразы на русский.

— Да. Как и глаза. Но, к сожалению, не очень быстро. Слышу я хорошо, поэтому более-менее ориентируюсь. Давайте переночуем здесь, а завтра попробуем выдвинуться в направлении населённого пункта.

— А как нам эти пункты найти? Мы не очень знаем, где мы.

— Попробуйте, как стемнеет, забраться на деревья и посмотреть. Если будет облачная погода, то уличное освещение отражается на облаках, можно издали заметить. Если ничего не увидите, то придётся идти куда-нибудь, пока не наткнёмся на реку или дорогу. Вряд ли это абсолютно глухая местность. Базы, как та, с которой мы сбежали, не ставят в совсем безлюдных местах.

— Ты нам расскажешь, что это за база была? — спросил принц.

— А мне интересно, что это за планета. То, что мне парни про неё рассказали, просто поражает. Здесь у всех поголовная амнезия, — поделилась впечатлениями девушка.

— Всем всё расскажу. Но давайте сначала вы поедите, потом дайте мне кусок печени, потом спим, потом по пути я всё вам расскажу.

— Хороший план, — пожал плечами Димон, после чего повернулся к Славику, — Чур, я второй после тебя мясо пробовать буду.

— Тебе же хуже, мне всё самое вкусное достанется! — гордо ответил Славик.

— Вот и вперёд, начинай, — присоединился к беседе Саня-принц.

— У меня рука не работает, я не смогу себе кусок оторвать, — не постеснялся я попытаться съехать с поедания сырого копытного Славиком.

Мататангра только переводила в недоумении глаза со Славика, на Димона и потом Саню. Наше детское поведение было ей непривычно. Потом, видимо, посчитала, что мы на этой планете все психи, и взяв под мышку труп, который никто не хотел есть первым отошла в сторонку и принялась рвать пальцами. Выглядело это очень неаппетитно. Вот прям если есть у аппетита какая-то измерительная шкала, то сейчас, несмотря на отчётливое чувство голода, она основательно ушла в минус.

Мататангра тоже счастливой не выглядела, но первой показала пример, оторвав себе кусок мяса и впившись в это мясо зубами. Вид очень красивой девушки, которая на наших глазах есть сырое мясо оказался настолько непривычным, что я и принц просто застыли, наблюдая за этим зрелищем.

— Хватит смотреть, идите тоже есть, — спокойно сказала девушка, проглотив очередной кусок. — Это не вкусно, но полезно. Мне сразу много нельзя, иммунитет и так пока даже ваш воздух переваривает с трудом.

У нас с иммунитетом проблем не было, и в итоге каждый: Славик, Димон и принц запихали в себя приличное количество мяса. Печень, честь вырывать которую из живота животного тоже предоставили девушке, оставили для генерала. Тот ненадолго проснулся, съел почти всё и снова заснул. Когда стемнело, принц взобрался на самое высокое дерево и оглядел окрестности. Действительно, получилось увидеть отсвет на облаках от населённого пункта. Хотя в тут были сплошные горы, и совет генерала мог не сработать. Отметив направление, решили устраиваться на ночлег. Спать все легли прямо на траву. Было совсем не тепло, но никто особого дискомфорта не испытывал. Поймал себя на мысли, что был бы совсем не против спать поближе к Мататангре, но решил, что пока рано такие мысли думать. Или стоит мыслями и ограничиться.

На следующее утро мы доели труп неизвестного животного и отправились в направлении человеческого жилья. Генерал шёл вслед за девушкой, неплохо ориентируясь и без глаз. Поскольку всю свою одежду он потерял, Славик и Димон выделили ему свои куртки, из которых тот соорудил себе помесь юбки и набедренной повязки, и больше не шокировал нас видами своих травм.

Генерал, наконец, начал нас просвещать в отношении той фигни, в которую мы вляпались. Может, он и не всё рассказывал, но и то, что он нам выдал, было очень интересным.

Оказывается, в Империи есть несколько планет-тюрем. Туда ссылают преступников. Ну, и всех тех, кого хотят и могут сослать. Оттуда не возвращаются. То есть это, вроде как, вечная ссылка. По факту. На эти планеты ссылают как тех, кто имеет какие-то способности, так и тех, кто их не имеет. Дальше сам генерал не очень хорошо понимал, как и что. Он сразу нас предупредил, что дальше будут его выводы, но не факт, что они на сто процентов соответствуют истине.

Чтобы никто не вернулся из тюрьмы, всех ссыльных подвергают какой-то обработке. В результате они либо не хотят, либо не могут вернуться.

Прожив на этой планете пятнадцать лет, мы с принцем многое могли сказать насчёт того, что закладывают в головы ссыльным на эту планету. Взять хотя бы, что живём лишь раз. Это утверждение, кстати, правдиво, только тут его понимают как «живём лишь пока живо тело», а не как все остальные «живём и не умираем». Тут вообще какое-то неприятие вечной жизни, никто долго не жил, но все ЗНАЮТ, что если живёшь вечно, то сразу огребёшь кучу неприятностей: сойдёшь с ума, скатишься в депрессию, обзаведёшься фобиями и маниями. Никого не напрягает тот факт, что дети, которые смотрят на жизнь так, будто будут жить вечно, совсем не в депрессивном состоянии. Потом всё, что касается бестелесной формы существования, под такими блокировками, что просто с ума сойти. Психология, которая переводится, как «наука о душе» официально существование души отрицает. Психиатрия вообще лютый трэш. Чтобы улучшить эмоциональное состояние человека, ему могут либо что-то в мозгу перерезать, либо накормить наркотой, либо электричеством многострадальный мозг поджарить. А так подавляющая часть человечества считает, что они мозг и есть. То есть у них есть руки и ноги, а мозга у них нет, мозг — это они сами и есть. В это верят даже врачи, которые уже давно нашли, за что отвечают все участки мозга, но клеток, отвечающих за «ум, честь и совесть» так и не обнаружили. В жизни есть, а в мозге нет. Вот тут бы взять и предположить, что есть что-то или кто-то, кто этим мозгом пользуется, но не тут-то было. Хочешь стать честнее или добрее — укрепляй нейронные связи. Дичь полнейшая, но пипл хавает. Да хоть взять определение жизни. Жизнь — это свойство материи. Но если все остальные свойства материи воссоздаются так или иначе в лабораторных условиях, то жизнь как-то не удосужились воссоздать. В общем, на огромное количество очевидных вопросов на этой планете принято закрывать глаза, причём не веками, а толстенными металлическими перегородками наподобие той, которую я недавно взламывал, прокладывая наш путь наружу из базы. Мы многое могли бы сказать генералу, но нам как подросткам полагалось слушать его, открыв рот, а не рассуждать, что не так с этой планетой. Эта планета сама ему покажет, что с ней не так.

Далее генерал объяснил нам, почему он неплохо ориентировался на базе. Это во многом типовое сооружение. Обычная военная база, но с кучей маскирующих дополнений. Узнав у нас, что мы вообще не в теме насчёт Империи, Республики и прочих красивых галактических терминов, Тао Нгата какое-то время молчал, обдумывая информацию, после чего пришёл к совершенно логичному выводу, что все ссыльные получают не «какую-то обработку», а полную амнезию. И вот у нас тут именно это и имеет место.