Объятья Леона становятся ещё теснее, мои ребра трещат. Морщусь, больно. Такое чувство, что он решил меня быстренько убить, прямо сейчас. Но увы, мета-человек не может быть настолько благородным, Леон тащит меня в ванную комнату. Я стараюсь сопротивляться, но вырваться не получается.

Мужчина ставит меня в ванную и удерживая одной рукой, включает ледяной душ, окатывая меня водой с головы до ног.

Вскрикиваю. Догадливый подонок! Мужчина хватает мою мочалку в виде цветочка, и прикладывая усилия начинает тереть кожу до красноты. Вырываюсь, царапаюсь, но это все бесполезно. Обреченно опускаю руки, нет смысла сопротивляться, я не выиграю в этом бою.

Через пару минут, Леон заканчивает свою экзекуцию, поднимает меня на руки и возвращает в комнату. Ставит на пол и отходит.

Мужчина не заморачивался и засунул меня в ванную прямо в одежде, теперь вся эта ледяная вода стекает с моего платья на белый ковёр. По моей коже бегут мурашки, а зубы стучат, но холод это последнее, что волнует меня на данный момент.

Я навожу взгляд на мужчину. Его лицо выражает ярость: ‒ Ты... ‒ рычит он, глубоко вдыхая воздух. ‒ Ты избранная! Кто дал тебе право скрывать это?!

Усмехаюсь. ‒ А кто дал вам право распоряжаться людьми, как вещами?! ‒перехожу на визг. Мне уже все равно. Я выскажу ему все. Когда еще будет такая возможность. Моя судьба решена и мне нечего терять. Мне даже нравится это. Да кто он такой? Я его не боюсь!

Леон стремительно подходит ко мне. Он очень сильно зол. Не понимаю, с чего это? Это же такая удача, найти, никому не принадлежащую, избранную. Другой на его месте был бы несказанно рад. А этот... Или это показательное выступление на будущее, чтобы знала своё место?

Мужчина, склонив голову, глубоко вдыхает запах моих волос: ‒ Нашёл, ‒ шепчет, уткнув лицо в мои волосы и быстро отстраняется.

Я смотрю на него с недоумением. Почему он так сказал? Ну нашел и что?

‒ У тебя один день, чтобы попрощаться с подругами. Завтра я заберу тебя. И лучше тебе быть здесь. Больше не сбежать не получится, я везде тебя найду.

Леон разворачивается и направляется к выходу, а я не могу поверить, что все это происходит на самом деле. Он просто уйдёт?! Настолько уверен, что я не сбегу?

Пока я размышляю, в коридоре послышался звук захлопнувшей двери.

Мне потребовалась несколько минут, чтобы переварить все, что случилось за последние несколько часов. Я могла бы простоять так долго, уставившись в одну точку, но меня пробрал холод от мокрой одежды.

Очнувшись, снимаю с себя влажное платье и бросаю его прямо на ковер, все равно, он уже испорчен. Подойдя к своему рюкзаку и, взяв одну баночку защитного крема, открываю ее и наношу толстый слой на кожу. Надеваю простые черные джинсы и серую толстовку. Я беру рюкзак и стремительно направляюсь на выход.

Нет, я не собиралась слушать Леона и делать вид, что ничего не произошло. Я не буду ждать до завтра. И да, я не буду его пленницей.

Я обулась, накинула капюшон на свои каштановые волосы, вышла из подъезда. Оборачиваюсь и, бросив последний взгляд на многоквартирный дом, в котором я прожила последние восемь лет, вздыхаю.

Я знаю, где смогу спрятаться ‒ в бывшей интернат-школе для избранных, в той самой, где мой отец когда-то был директором и, искренне верил, что воспитает будущих спасителей человеческого рода. После прибытия мета-людей на Землю, все, что было связано с избранными, казалось заразным, проклятым.

Люди обходят стороной здание школы, а мета-людям просто плевать на нее. Она им не мешает. Там, я смогу жить какое-то время, пока никто не узнает, что я здесь обосновалась.

Школа находится всего в двух кварталах от моей квартиры, но я решаю немного пройтись по городу, чтобы проверить, нет ли за мной слежки. Почему Леон так самоуверен? Он даже не допускает мысли, что я могу сбежать. Даже никого за мной не приставил.

Полчаса я прогуливалась по улицам города. Окончательно убеждаюсь в том, что Леон самоуверенный идиот. Он, и вправду, оставил меня без присмотра, что ж спасибо. Я не упущу этот шанс.

На улице уже стемнело, когда я добралась до здания школы, можно было бы зайти и через центральный вход, но лучше быть начеку. Зайду через черный вход.

Все двери, ведущие в здание, открыты, поэтому, легко проникнуть внутрь. В помещении темно и сильно пахнет сыростью. Конечно же, здесь нет ни воды, ни электричества, а крыша и окна имеют множество дыр. Мне не привыкать к подобным условиям, так что, терпимо.

Я на ощупь спускаюсь в подвал, тут немного теплее и можно зажечь свечи. Здание заброшено и, поэтому, часто привлекает внимание местной детворы, они не заходят внутрь. В основном, любят покидать в окна камни и другие тяжелые предметы.

Зажигаю свечи. Мне удалось найти небольшое серое покрывало, мое покрывало. Наверное, забыла его, когда мы убегали с отцом.

Я все помню и никогда не забуду, день, который изменил все. В тот день большинство детей находились в общем зале: кто-то готовился к занятиям, кто-то играл. Я же, как обычно, сидела возле отца и читала. Со мной не хотели общаться, считали меня другой. Я не была с ними в лаборатории, а значит не избранная и, нахожусь в школе только из-за своего отца, его статуса директора. Всегда очень сильно переживала из-за этого и, даже хотела все рассказать ребятам, но папа запрещал.

В тот роковой день мета-люди появились неожиданно, без предупреждения. Когда они ворвались в общий зал, их образ был устрашающим: ноздри раздувались от глубоких вдохов, волосы взъерошены, а глаза искрились сумасшествием. Я помню, как схватила отца за рукав рубашки, я боялась. Эти странные люди с бешеными глазами смотрели на нас, изучали, выбирали... Отец уговорил мета-людей поговорить наедине. Он не хотел, чтобы я и остальные дети были свидетелями их разговора.

В тот день я думала, что все закончилось и, мы больше никогда не встретим этих страшных людей. Как же сильно я ошибалась... Мета-люди не стали медлить, уже на следующий день они ворвались в школу, хватали всех без разбора. Все были в панике: плакали, кричали. Учителя пытались вразумить чужаков, но все было бесполезно. Мой отец спрятал меня в подвале, а ночью, того же дня, нам пришлось бежать, ведь меня уже искали.

Вздрагиваю от воспоминаний и, накрываю плечи покрывалом. Сейчас все немного проще, запах скрыт, а значит искать меня будут вслепую.

На ужин у меня была булка с молоком, которые я успела закинуть в сумку перед выходом. Ложусь на старый вонючий матрас, укрываюсь серым покрывалом, которое не достаёт даже до моих лодыжек, слишком короткое и, пытаюсь заснуть. Но, ничего не выходит, слишком сильно переживаю. Как там мои девчонки? Я так и не смогла придумать внятную причину своего исчезновения, поэтому, просто ушла, оставив мобильник на тумбочки возле двери. Простите меня, мои дорогие за то, что сегодня вы не сомкнёте глаз, переживая за меня.

***

Просыпаюсь резко от собственного крика. Мне снился Леон, его дьявольские глаза. Он пытал меня, наказывал за непослушание, пытался выдрессировать и сделать послушной. Я кричала и молила отпустить, но мужчине было плевать. Он пытал и повторял все время одно и тоже: «Нашел, я тебя нашел!».

Мотаю головой, стараясь прогнать воспоминания о страшном сне. По моей коже ползут мурашки, а подушка слегка влажная, похоже во сне я плакала. В подвале темно, свечи давно потухли, ещё какое-то время я лежу на матрасе и смотрю в темноту, но быстро понимаю, что заснуть в ближайшее время мне не удастся.

Зажигаю свечи и кипячу воду, с помощью прототипной печки. Папа рассказывал, что раньше люди с такими ходили в походы и готовили на них еду. Каждый раз, читая про что-то подобное, удивляюсь, как сильно изменилась наша жизнь. Мне было всего восемь, когда все случилось, поэтому я мало что помню. Папа рассказывал много удивительных вещей: про путешествия, самолеты, корабли и различных животных, которые, к сожалению, вымерли с наступлением апокалипсиса.

Мне всегда нравилось слушать такие истории, каждый раз, я так сильно хотела побывать в том мире, где можно делать все, что захочется, идти куда хочется и жить там, где хочется. Выпив кружку чая с печеньем, которое я брала с собой на учебу как перекус, снова укладываюсь в постель, мне срочно нужно придумать как сбежать из города.