И это бесит! Хочется наказать так, чтобы в следующий раз кричала, как ей классно!Резко выхожу из неё с характерным звуком. Разворачиваю к себе лицом, держа за волосы:

– Тогда тебе понравится сосать его!

Тяну волосы вниз, ставя её на колени перед собой. Лицо перекошено от боли. А мне нравится смотреть на неё в такой позе.

Невинная девочка испытает весь спектр эмоций. А я подпитаюсь от неё. Буду высасывать ощущения и чувствовать её повиновение.

Пихаю два пальца ей рот, давлю на нижнюю челюсть и вставляю член наполовину. Она сопротивляется, упирается руками в мои ноги, но я уже в её ротике.

Давлю на затылок, насаживая глубже на член и почти зверею от вседозволенности. Меня кроет дикими, первобытными ощущениями свободы.

Она моя собственность! Она обязана мне угождать! Когда захочу, где захочу и куда захочу!

С горловым повременим. Пусть научится обычному. Но я не управляю своей одержимостью. Вхожу больше чем наполовину, яростно долблюсь, задевая горло. Она давится, царапает мои ноги. Почти сражаемся.

Последний толчок и я кончаю ей рот. Со стоном пульсирую в горячее нутро.

– Глотай! – командую и выхожу из её почти умелого рта.

Ещё пара минетов и будет делать отличный отсос.

Она старается глотать, опустив лицо вниз. Тяну за волосы вверх:

– Открой рот и покажи!

Её ногти с новой силой впиваются в мои ноги. Она делает несколько глотков и открывает рот.

– Умная малышка. – хвалю за сообразительность.

Отпускаю волосы, включаю воду. Ника так и стоит на коленях, опустив голову вниз.Я обмываюсь, довольный выхожу из душевой кабины, оставляя её одну.

– Завтра к обеду будь готова. Поедем на похороны. – высекаю последние слова, беру свои вещи и ухожу.

Ника

Прохор ушёл, а я осталась сидеть в душевой. Ненавижу себя, за то, что ничего не могу сделать! Ненавижу его, за то, что позволяет себе всё, что вздумается!

Бесит состояние жертвы! Я же никогда не была такой тряпкой. Да, я спокойная, но всегда боролась за правоту.

Почему, когда он рядом, я боюсь сделать лишнее движение? Почему моя храбрость испаряется, стоит только ему прикоснуться ко мне?

Я не могу ответить себе на такие простые вопросы. Осознание ситуации растворяется в душевной боли. Не получается взглянуть на себя со стороны и сделать выводы.

В голове вакуум, заполненный страхом и болью. Не могу вытравить. Будто это всё, на что способен мой мозг. Лишь страдать и жалеть себя.

Через силу включаю воду и смываю с себя всю грязь, оставшуюся от Прохора. С остервенением промываю промежность, накапав огромное количество геля.

Не хочу его чувствовать на себе. Запах Прохора как страшный сон, который мерещится постоянно.

Невыносимо думать, что своим побегом, я сделала только хуже. Раньше я могла хоть какое-то время быть в своей квартире, среди родных стен, поднимающих боевой дух.

Что сейчас? Я в клетке, напичканной камерами. За мной будут следить двадцать четыре на семь и издеваться когда удобно.

Выхожу из душа и как можно скорее прикрываюсь полотенцем. На раковине замечаю запакованные зубную пасту с щёткой.

Открываю и тщательно чищу зубы, язык, полощу очень долго. Привкус терпкой спермы раздражает рецепторы.

Кажется, я никогда не отмоюсь от произошедшего. Снова набираю пасту на щётку, тщательно чищу и полоскаю.

Становится легче, но память не сотрёшь. Она снова и снова подкидывает эти отвратительные минуты в душевой.

Смотрю на измождённое лицо в зеркале и не узнаю́ цветущую, молодую девчонку.

Потухший взгляд делает меня взрослее. А круги под глазами добавляют усталости.

Сглатываю ком в горле, глубоко вздыхаю и иду на кровать. Гипнотизирую входную дверь и боюсь, что он снова придёт.

У него есть ключи от всех дверей. Мне не закрыться и не остаться наедине со своими мыслями.

Разглядываю комнату, оформленную в светлых тонах. Замечаю комод недалеко от двери и понимаю, что с ним я справлюсь.

Рывком соскакиваю с кровати, бегу к комоду и пытаюсь сдвинуть с места.

Тяжёлый, но я упорно толкаю его к двери.

Ещё чуть-чуть, совсем немного...

Да! Первая победа, от которой становится легче. Смогу спокойно отдохнуть и не думать, что Прохор войдёт.

Укладываюсь на кровать и пытаюсь успокоить быстрые удары сердца. Закрываю глаза и представляю, как было хорошо в детстве, когда ещё была жива мама.

Я знала, что у меня есть защита, мы часто разговаривали. Она утешала меня и веселилась вместе со мной.

Погружаясь всё глубже в воспоминания, сама не поняла, как заснула. Будто провалилась в беззаботное прошлое.

Проснулась от громкого скрежета по полу. Резко открыла глаза и натянула одеяло до подбородка, вспоминая, что заснула в полотенце.

Сердце заколотилось как бешеное в ожидании, когда он сможет отодвинуть комод и открыть дверь.

Но в проёме появилось лицо Алекса. Немного, но я выдохнула.

– Малышка, ты чего забаррикадировалась? – продолжает толкать дверь, чтобы войти.

Я молча наблюдаю за его действиями, не знаю, чего от него ожидать. Будет ли он таким же зверем, как Прохор или пожалеет?

Протиснувшись в комнату, Алекс двигает комод на место и присаживается на край кровати.

Смотрит с интересом, будто запоминает. Молчит и протягивает руку, я быстро убираю ногу ближе к себе, под одеялом. Не хочу ничьих касаний. Противно!

Алекс глубоко вдыхает и выдыхает, прикрыв глаза:

– Нам надо обсудить твоё поведение.

Что? О чём он? Какое поведение? Мне бы в себя прийти.

– Прохору нравится, что ты его боишься. Нравится, что зажимаешься. Мой тебе совет, если хочешь, чтобы ты скоро надоела ему, начни вести себя как сука. – со знанием дела говорит он.

– Ему нравится мой страх? – наконец осознаю я.

– Ты пойми, мы привыкли, что вокруг красивые девушки с сучьим характером, которые сами из трусов выпрыгивают, стоит только взглянуть на них. А ты другая. Ты смотришь с протестом. Шугаешься от прикосновений. А мы хищники, мы вышли на охоту. – прямой горящий взгляд, будто готов наброситься прямо сейчас.

Сжимаю сильнее одеяло и слежу за его действиями, чтобы успеть среагировать, если он нападёт.

– Вы одинаковые. Зачем ты мне это рассказываешь? – вижу по глазам, что у них даже эмоции не отличаются при виде меня.

– Я хочу помочь тебе стать свободной. – и почему я не верю ему?

Они два зверя, только первый – лев, ленивый и жестокий убийца. А второй – волк, хитрый и ловкий падальщик.

– И где твоя помощь? В совете? – вопросительный взгляд в его глаза.

– Ты не понимаешь! – вдруг взрывается он и соскакивает с места, подходит к окну. – Ты ведь не первая собственность Прохора. Он и раньше покупал девочек. Для удобства заселял в эту комнату. Но они быстро надоедали ему. Именно из-за того, что сами навязывались, вели себя как шлюхи и требовали от него отдачи. – поворачивается ко мне и облокачивается о подоконник.

– Мне нужно скопировать их поведение, и он сам откажется от меня? – мне не нравится эта идея, она претит моему душевному состоянию.

– Дошло? Если не выйдет, у меня есть план "Б", но он опасный. Надеюсь, что первого плана будет достаточно. Притворись, что влюбилась, это и будет твоим спасением. – идёт к двери.

Помоги себе сам – это помощь Алекса. Но уже лучше, чем ничего. Если знать психологию противника, победа у тебя в кармане.

Прохор

Ерохин жук ещё тот, но мы нашли с ним общий язык, и даже интересы. Поэтому относились друг к другу доверительно.

Про смерть Лядова, они толком ничего не нарыли. Чистое убийство, работал хладнокровный профессионал, скорее всего, заказали.

Такие дела обычно висят годами, как объяснил Ерохин. Главное, что подозрений в мою сторону нет, а дальше неважно.

Ника будет думать, что я заинтересован в поисках убийцы, надеясь на мою помощь.Если, конечно, поверила в моё благородство. Но, думаю, что я был убедителен, видя удивление в её глазах.