Ерохин вспомнил Нику на том аукционе и понял, почему я интересуюсь Лядовым. Вопросов больше не задавал, зная, что мокруха — это не моё.

Сегодня я хотел быть галантным, изобразить из себя заботливого мужчину. Настроение такое, и желание получить больше эмоций от Ники.

Подойдя к её двери, постучался, прежде чем войти. Она стояла у окна, даже не обернувшись.

На ней было чёрное длинное платье, а волосы собраны в косу.

Утончённость её образа не оставляла равнодушным. Медленными шагами я приближался к Нике, замечая, как с каждым моим шагом её плечи напрягались ещё сильнее.

Я остановился в сантиметрах десяти от неё, оставляя между нашими телами расстояние. Аромат её тела ударил в ноздри, заполняя лёгкие трепетным огнём.

Она ждала. Ждала моих действий, накручивая себя до предела. Её плечи часто поднимались от быстрого дыхания.

Я почти осязал её страх и трепет передо мной. Такое вкусное чувство, которое манит как наркотик. Испробовать вновь и вновь, чтобы насытиться. Но его всегда мало. Насыщение не наступает, заставляя меня снова создавать ситуации, идентичные этой.

– Ты готова? – чуть склонив голову к шее, спросил вкрадчиво.

Она вздрогнула, не ожидая, что мой голос будет настолько близко.

Улыбнулся, наслаждаясь произведённым эффектом.Покрыл её голову чёрным платком, фиксируя крестом на шее и уводя концы на хрупкие плечи, сжал напряжённые ключицы.

Ника повернулась ко мне лицом, медленно подняла голову, заглядывая в глаза. Трясущимися руками коснулась моей груди. Что привело к странным ощущениям.

Откуда столько храбрости? Что произошло за ночь? Она пересмотрела своё отношение ко мне? Или ей понравилось жёстко трахаться?

У меня нет ответа ни на один вопрос. А её ладони жгут грудную клетку. Ощущение, что она тянется ко мне, как к спасательному кругу, но боится обжечься.

Во взгляде страх и недоумение. Будто она сама не знает, зачем меня касается, без разрешения.

Какой-то миг и я чувствую раздражение на том месте, где лежат её руки:

– Поехали! – нервно командую, и её руки падают как плети.

Разворачиваюсь, иду на выход. Она пытается успеть за мной.

Не люблю я эти телячьи нежности. Что она хотела сказать своим поведением? Только взбесила, а больше ничего.

Похороны оставляли желать лучшего. Ника постоянно плакала. Я смотрел на неё и поражался красоте её глаз. Страдания ей к лицу, однозначно.

Лядов, видимо, был совсем поганым человеком. Кроме нас с Никой, ещё были какие-то дальние родственники, которые не особо контактировали с дочерью покойного.Странная семейка. Ника у них, как приёмыш. До неё никому дела не было.

Выходя с кладбища, к нам подошёл следователь, представился как положено, задал несколько вопросов Нике, подозрительно просканировал меня и удалился.

– Сама-то, как думаешь, кто убийца? – спросил, когда уже ехали в тачке.

Она лишь пожала плечами, ничего не ответив.

Припарковал машину возле ресторана. Открыл ей дверцу, но Ника заартачилась.

– Я не хочу есть. – затравленным взглядом смотрела вниз.

– Я не спрашивал, идём. – она не завтракала, не обедала, скоро одни кости останутся, а я люблю, когда есть что потрогать.

Ей пришлось согласиться со мной и выйти из тачки.

Администратор проводил нас к столику и позвал официанта.

Я сделал заказ на двоих, зная, что, кроме воды, ничего не попросит. Надо размораживать снежную королеву.

– Ника, если ты будешь послушной, сможешь ходить в универ. – отсыпаю ей щедрот с барского плеча.

Она подняла на меня взгляд, полный надежды:

– Без охраны? – с надеждой спросила.

– Я не настолько тебе доверяю. Ты же найдёшь способ сбежать, а я ещё не наигрался. – говорю как есть.

Пока мне Ника интересна, я не отпущу. Потом на все четыре, держать не буду.

– Зачем вам это? – её глаза цепко включаются в мою реакцию.

– Что именно? Зачем мне ты? Всё просто. Ты красивая девушка. Твоё тело возбуждает меня. Иначе бы я не купил тебя. – уверенно отвечаю, понимая, что даже от мыслей о её теле, пробегает волна возбуждения.

– У вас проблемы с потенцией? – спрашивает со страхом в глазах.

А мне становятся интересны её мысли. Осечек с моей стороны ни разу не было, так к чему она клонит?

– Ты сомневаешься во мне? – приподнимаю бровь и улыбаюсь уголком губ.

– Я не то имела в виду. – теряется она. – Вас не возбуждает обычный секс? – исправляет свой вопрос.

Стараюсь сдержать смех, но глаза выдают. Даже Ника слегка расслабилась, видя мою реакцию.

– А тебе нравится обычный секс, миссионерская поза? – отфутболиваю вопрос.

– Я не пробовала. – покраснела она, поднимая моё эго ещё выше.

Такая нежная, розовощёкая девочка разговаривает в открытую о сексе, с мужчиной, который трахал её не раз, но всегда не в той позе, о которой она мечтала.Я понял её намёк. И покажу, что в обычном сексе нет ничего привлекательного.

– Да, мне нравится причинять боль партнёрше. Но не потому, что мне нравится сама боль. Мне нравится контраст на ощущениях. После боли, наслаждение в десять раз выше. – объясняю ей реалии сексуальной жизни. – Чем сильнее твоё наслаждение, тем ярче моё.

Подходит официант и ставит блюда перед нами. После такого разговора хочется другой пищи, но не здесь и не сейчас. К тому же Алекс заскучал, надо и его развеять.

И тут наши мысли сходятся:

– Зачем вам Алекс, в ваших... играх?

– Ты не слишком любопытна? – расправляясь с мясом на тарелке, спросил.

– Я просто хочу понимать, что происходит. – тихо отвечает, гоняя мясо вилкой в тарелке.

– Прелюдии не для меня. А тебя надо возбудить, чтобы трахать не на сухую. – возбуждение от нашего разговора приливает кровь к члену и я уже подумываю трахнуть её в ближайшем закутке.

– Ой, дорогой, и ты здесь! – слышу радостный голос Нонны за спиной.

Ловлю безумный взгляд Ники. Она явно боится её. А это не приятно. Боятся тут можно только меня.

Нонна подходит, целует меня в щёку:

– Вот, познакомься, это Джек. Джек — это Прохор, мой партнёр. Мы присядем ненадолго. – без разрешения присаживаются к нам, нарушая наше уединение.

– Нонна, посмотри сколько пустых столиков. Выбирай любой. Я тебя не приглашал. – напираю на неё тяжёлым взглядом.

– Ну не будь таким ханжой, посидим вместе, поболтаем. – переводит взгляд на Нику, она тушуется. – Я же говорила, что найдём тебе хорошего мужчину, а ты мне не верила. – наигранно говорит Нике.

Ника лишь смотрит на неё с недоумением. Перевожу взгляд на спутника Нонны и вижу, как он пожирает глазами Нику:

– Нонна, последнее предупреждение! – осекаю её попытки поговорить со мной.

– Ладно, не будем вам мешать. Джек! – машет головой ему.

– Подожди. – осекает он её. – Это твоя девочка? Я бы заказал её! – тянет руку к Нике.

Перехватываю его ладонь и заламываю. Джек кряхтит:

– Понял, понял! – пугается он моей ярости.

– Она, моя! Пошёл вон, щенок! – толкаю его руку, и он по инерции летит на пол вместе со стулом.

Смотрю в испуганные глаза Ники и пытаюсь успокоиться.

Нонна поднимает своего ублюдка и тихо уводит за дальний столик.

Глаза Ники сверкают непролитыми слезами. Она в шоке! Не получается отвести взгляд, будто приковала цепями.

Резко поднимается с места и бежит на выход. Сука! Бегу за ней:

– Ника, стой! – понимаю, что не убежит далеко, но выведет из себя окончательно.

Нагоняю её на крыльце, хватаю за локоть и силой волоку к тачке.

– Пожалуйста, отпустите меня. Я всё для вас сделаю, всё, что скажете! – срывается Ника на слёзы.

Заталкиваю её в тачку и сажусь за руль. С силой сжимаю ободок:

– Ты и так всё сделаешь! – давлю на газ и срываемся с места.

Сука Нонна! Всё испортила! Завтра займусь ей, сил больше нет терпеть её.

Гоню на скорости, маневрирую между тачками. Успокаиваю свой пыл как могу. Из головы не выходит то жгучее чувство ревности, когда ублюдок хотел коснуться Ники.