— Не нужно, — как-то почти виновато сказала она в его телефон, — я могу снять себе жильё без проблем, телефон у меня остался, в нём есть доступ к счетам.

— Может лучше поберечь деньги? — спросил Сакари, — я понимаю, ты работала там у состоятельных людей и тебе наверняка хорошо платили, но пока конца этой ситуации особо не видно, поэтому не имея доходов лучше уж ты экономь, что у тебя там есть. Если стесняешься солдат, то не волнуйся, никто тебя там не тронет.

— А, — она будто забыла, что хотела сказать, — можно я запишу твой телефон? Я свяжусь с тобой потом, хорошо?

— Конечно, но сегодня что ты собираешься найти? В городе полный хаос, потому что надо расквартировать солдат.

— Спасибо за внимание, но там убили моих родителей, я не могу сейчас ни о чём думать, хочу побыть одна, но попозже, может уже завтра я свяжусь с тобой, хорошо?

— Но зачем? — не понял Сакари, хоть ему и было приятно, что ещё будет шанс увидеться с этой девушкой.

— Не знаю, говори номер.

Что Сакари и сделал, когда она записала цифры в приложение, то автоматически там высветилось имя офицера ЧВК Чёрный пёс, которое ничего девушке не сказало, равнодушно она произнесла “всё” и тот самый офицер рождённый в ФинКорпе увидел как женщина стала искать где в местных гостиницах она может провести ближайшие сутки. Юттунила больше не мешал ей, ушёл по своим делам, которых у него тоже было навалом. И пока он решал эти вопросы отгоняя мысли о том, что неужели вот так люди и влюбляются и это так одновременно приятно, но мешает жить и думать, а ведь буквально завтра нужно отправиться кое-куда по просьбе Борисова, тут на местности, а это дельце требует координации и хорошего планирования. Но из головы не выходят образы той незнакомки.

Сами же Андрей и Василевский находясь на другом конце Сибири, чтобы всячески хотя бы задерживать атаки с севера вели разговоры совершенно другого толка:

— Я не понимаю, если Китай такой беззащитный, то почему они не напали сразу на него? — спрашивал Борисов у своего командующего.

— Так мы и есть армия Китая по сути, да и сами они не такие уж беззащитные: они уже производят более продвинутое ПВО и РЭБы на основе наших, но не хотят поставлять пока не защитят себя по всей границе. У них точно есть какие-то разработки вроде наших квадратов, но их техникой вроде бы ещё и нападать можно, это всё слухи конечно, — внёс пояснение Василевский, — у них много полиции, которая вполне способна заменить пехоту, да и с началом войны они работают над улучшением нашей нейросети на своих мощностях, естественно это делается не только для нас, себе они её оставят тоже. Поэтому Шари сначала решил уничтожить нас, ну и получить разработки которые ведёт РАМАтом, наши, по сути, вечные двигатели ему тоже очень даже нужны. Это ты давным-давно знаешь и без меня.

В ответ Андрей, лишь глядя вникуда покивал головой. Потом Василевский сообщил, что Иван Афанасьев оплатил создание производства ракет для артиллерии на территории Китая, и если ему не соврали, то и скоро придут крепления для снарядов на самолётные крылья.

— Так, а ракеты для самолётов? — не очень-то обрадовался этой новости Андрей.

— Тоже делают, а что там Сакари, возле Волги? — спросил Стивен после этого.

— Вырвался, вот вывезли Афанасьева с семьёй, но без персонала, а все Даммеровы погибли насколько я слышал из эфиров, но как я понял, то лучше так, чем в плен к Шари. Я ещё не разговаривал с Сакари, не хотел лезть после боя, да и в Красноярске у него сейчас будет полно дел. А нет информации когда придут ракеты и крепления?

— Да уже на днях, — сообщил тому Василевский. — Производство-то не вчера начали создавать, просто не хотели распространяться на всякий случай, мне Макманаман только вчера и сказал втихаря, всё ж через него.

На следующее утро три внедорожника без номеров ехали в сторону женской колонии, расположенной недалеко от Красноярска, всего лишь десять человек, на всякий случай, одетых в форму армии Южных Королевств. На головах балаклавы для того, чтобы никто не мог узнать этих людей и главным образом Сакари Юттунилу, действовать предполагалось в дипломатическом ключе. Из всех отбывающих свой срок, финского офицера Чёрного Пса интересовала только одна женщина — бывшая глава разведки Екатерина Елизарова.

На улице пока ещё стояла ночь, а предстоящий день обещает быть намного теплее вчерашнего, в качестве доказательства своих намерений он поднял густой туман, сквозь который разливался лунный свет, ему осталось светить совсем чуть-чуть, потому что за спиной уже алеет полоска горизонта, через несколько часов оттуда покажется осеннее солнце, лучшее солнце в году по мнению Сакари.

Никаких сложностей в преодолении охраны не возникло, разве что на самом въезде пришлось пошуметь, но стоило добраться до руководства колонии в лице одного человека, как проблема решилась тут же: благодаря взятке в тысячу биткоинов, которые равнялись примерно ста тысячам голдов, новой валюты, более века назад заменившей рубли в России и доллары в США, начальник тюрьмы пообещал нигде не отсвечивать насчёт данного происшествия. Помимо “благодарности” для пенитенциарного чиновника, на эту благодарность он мог бы купить трёхкомнатную квартиру, была ещё и мотивация в виде его убийства, если вдруг кто-то хватится пропажи. В случае, если какие-то проверки начнут искать Елизарову, то Сакари посоветовал полному мужчине лет пятидесяти задним числом придумать ей болезнь, ход лечения и смерть, а затем кремирование, и, желательно, чтобы оно состоялось уже вчера. Начальник тюрьмы такому плану не удивлялся, будто бы и без советчика знал, что делать.

После того как бывшую главу разведки, которая проработала на своём посту чуть больше года освободили, нужно было без приключений доставить её в крупный город, где она могла бы без особых трудностей затеряться среди людей. Ближе всего был Иркутск, где Сакари на свои стремительно тающие деньги снял молодой женщине квартиру на ближайшие несколько месяцев. Однако там ей не предполагалось отдыхать, потому что Борисов и Василевский имели на неё совершенно другие планы, о которых она узнала по дороге и даже была рада сразу вернуться обратно к работе, да ещё и в таком формате, когда она с сегодняшнего утра будет считаться убитой и кремированной, что внесёт такую необходимую путанницу в работу тех, кто будет ей мешать.

В город возле Байкала прибыла только одна машина, на ней ехали Сакари, Елизарова и один из офицеров Чёрного Пса финского происхождения. Они разместили девушку в её апартаментах, когда солдаты уезжали она даже казалось немного расстроилась, как будто ещё хотела побыть в обществе понимающих её людей, да к тому же и Юттунила добавил дёгтя словами о том, что приезжать они сюда больше не будут, может быть только через несколько месяцев. Мужчины уехали, а Елизарова, худая, даже возможно слишком, с не очень густыми волосами выкрашенными в белый цвет, он уже немного уступил своё место русым корням за то время пока она была в заключении, приступила к работе. Двадцативосьмилетняя девушка сейчас как-то против воли скукожилась-сгорбилась в тёмной и прохладной однушке. Любому, кто сейчас видел бы её, Екатерина напомнила бы какую-то исхудавшую брошенную собаку, однако самой себе она такой не казалась. Уставившись в телефон, экран которого будучи сейчас единственным источником света заливал её лицо, Елизарова усиленно соображала, что она может сделать по просьбе Борисова. А просьба, если не вдаваться в детали, была о том, чтобы создать вторую структуру из всех ЧВК и людей из армии правительства, чтобы, когда появится возможность, взять управление в свои руки, потому что то, что видит Андрей сейчас его абсолютно не устраивает, да и поражение за поражением лишь подпитывает его уверенность в своём плане.

Тем временем на фронте никакой передышки от перехода за Урал не ожидалось и противник это ожидание полностью оправдал, уже через несколько дней как Сакари прибыл в Красноярск, этот город был атакован, тогда же ему на телефон написала какая-то Кейт, профиль был без фотографии, одно только имя, но по содержанию сообщения он догадался, что это та девушка, которую он подвозил до города накануне.