В проеме стоял неизвестный человек в военной форме, он вошёл в камеру, положил маленькую коробку с наушниками на край кровати Андрея, рукой показал на них, потом на Андрея очевидно предлагая ему воспользоваться этим устройством по назначению. Борисов без спешки подчинился, опять глаза непроизвольно закрылись от резкой, но короткой боли где-то внутри головы, еле слышное шипение быстро сошло на нет, мужчина в военной форме сказал:

— Понимаете?

— Да, — ответил Андрей сидя на своей кровати в майке и трусах.

Лицо его покрывала трёхнедельная неухоженная борода, прическа на голове была подстать, волосы цвета медвежьей шерсти торчали куда угодно, Борисов не видел себя в зеркале, расчёски ему не давали, да и возиться с волосами он не привык, потому что состригал их под ноль как только длина шевелюры достигала сантиметра или даже половину этой длины.

— Было приказано перенаправить вас отсюда на службу в одном из подразделений в Скандинавии, — начал мужчина, — отправиться мы должны немедленно, подробности узнаете по прибытии.

— Так точно, — без энтузиазма ответил Андрей.

Собирать какие-то вещи ему не было нужды, так как вещей у него здесь не было. Перед выходом из тюрьмы он получил военную форму, но это была форма пехотинцев, а не лётчиков, что Андрей заметил, но своего сопровождающего по такому поводу решил не донимать. Он и сам догадывался. что возвращается точно не на те позиции, на которых был раньше.

Спустя одиннадцать часов пути Андрей оказался на берегу бескрайнего водоёма, по природе ему казалось, что это Балтийское море, либо какое-то из северных морей отчужденных у России за время его отсутствия. Но правильным было первое предположение. Каким образом тут сохраняется гарнизон армии Южных Королевств бывший пилот Кальмара сейчас не задумывался. Сопровождавший его мужчина сообщил, что сейчас Борисов присоединится к группе состоящей из трёх человек, включая него и в подводном дроне способном перевозить как раз таки не более трёх человек или двухсот пятидесяти килограмм груза они отправятся к побережью Финкорпа, где они вплавь доберутся до берега, там сержант, мужчина указал на одного из двух солдат, знает куда двигаться дальше. В указанном месте их встретят свои люди и они проследуют для выполнения задания согласно плану.

Трое человек расположились в тесном дроне, Андрей знал о существовании таких, но никогда не видел в живую, а тут сразу можно “покататься”, не то чтобы ему хотелось, однако всё это лучше, чем сидеть в тюрьме не зная ни количество времени, ни смысла своего нахождения там. Путь составлял более трёхсот шестидесяти километров и длился восемь часов, за это время Андрей узнал многое о положении дел на фронте. Оказалось, что сейчас полным ходом идёт запланированное отступление, но при этом удерживается тонкая полоска территории, чтобы держать побережье напротив Финкорпа, то есть бывшие прибалтийские страны, как понял Андрей из рассказа мужчины, который недавно был назван сержантом. Группа в которую попал Борисов уже одна из последних на пути в Финкорп, а всего туда уже переброшено около десяти тысяч людей Сакари, оставшиеся две тысячи как раз таки остаются на балтийском побережье, чтобы оказывать огневую поддержку когда это понадобится.

Наступило время покидать дрон, солдаты переоделись в костюмы, которые помогут сохранить тепло тела и не околеть, потому что предстоить проплыть около восьми километров в холодной воде, у Борисова проскочила мысль о том, что ему это вряд ли по силам и он утонет, правда на финише её обогнало соображение следующего характера: в общем-то насрать, какая уже разница когда.

Гидрокостюм и правда заметно сглаживал холод воды, там где она касалась лица ощущалось, что ничего приятного не было бы, окажись они здесь в обычной одежде или, тем более, без неё. Повинуясь инструкциям Андрей плыл сохраняя ровное дыхание, экономя силы, двое других солдат казалось подстраивались под его скорость. Когда им показался берег бывший пилот Кальмара уже чувствовал, что силы его на исходе, он уже не особо соображал прошли они половину пути, три четверти или сколько-либо ещё, теперь уже хотелось поторопиться но энергии на это не было, воду, которую Андрей раньше выплёвывал теперь он выпивал и даже не задумывался, потому что выплюнуть солёную жидкость казалось ещё одним непосильным действием. Силуэты хвойных деревьев уже стали почти различимы, сержант сказал, что осталось около пятисот метров, а Борисов думал о том, что помереть таким образом будет иронично, совершив кучу вылетов, пережив межпланетный перелёт, не дотянуть полкилометра до суши. Однако к своему удивлению Андрей почувствовал как шаркнул но ногой по дну, попробовал стать и получилось. Хоть и на носочках, но бывший лётчик шёл по чему-то твердому, а вскоре смог наступать и стопами целиком, чувствовал он при этом нечто близкое к эйфории, если бы силы оставались, Андрей тратил бы их на то чтобы смеяться изо всех сил, он сейчас это и делал, только без видимых проявлений.

На берегу сделав несколько шагов Борисов упал, при этом очень тяжело дыша, два других солдата были готовы к подобному развитию событий, подхватили Андрея под руки и потащили в лес. Он пытался идти сам, но ноги подкашивались, поэтому сержант и рядовой время от времени менялись в том, кто будет поддерживать бывшего космонавта на пути к их общей цели. Спустя несколько часов хода по дикому лесу они оказались возле маленькой избы, сержант сообщил, что здесь они останутся на ближайшие сутки, а потом пойдут дальше на север через такие же дикие места. Андрей мало того, что был без сил, так сейчас ещё и чувствовал голод, который казалось выкручивал внутренние органы как тряпку. Когда они оказались внутри избушки Борисов просто рухнул на пол и не собирался делать что-либо ещё, он испытывал некоторый стыд за себя, но ничего не мог поделать с телом, которое будто ощущало силу земного притяжения в десять раз больше обычного.

Разводить костры было запрещено, но в избе уже был припрятан обогреватель на батареях, запасы провизии выраженные в индивидуальных рационах питания, другая одежда, ведь всё это время тройка военных двигалась в своих водолазных костюмах. Андрей кое-как опёрся на одну из стен, солдат, тот который был рядовым налил Борисову кипятка в кружку, которая очень кстати имелась в ИРП, бросил туда пакетик чёрного чая, также залил одно сублимированное блюдо горячей водой, а пакет с ним закрыл, вставил Андрею в руку вилку и сказал ждать. Только это бывший пилот Кальмара сейчас и мог делать. Борясь с желанием спать, которое увеличивалось вслед за растущей температурой в этом домике, Андрей всё таки дождался когда будут готовы его сублиматы, употребил их, выпил чай и отрубился, перед тем как провалиться в сон он видел, что его спутники наоборот полны сил, при том, что они ещё и тащили его на себе далеко не один километр. Засыпать без спроса, без уговора, кто будет дежурить Борисову было совестно, но сейчас он даже уже не понимал в какой именно момент потерял связь с реальностью.

Когда его разбудили за маленьким окошком можно было заметить свет характерный примерно для полудня, а оказались они здесь в сумерках, то есть Андрею дали поспать возможно весь вечер, ночь и даже утро.

— Сколько времени? — первым дело спросил Андрей сержанта разбудившего его.

— Четырнадцать сорок восемь, — ответил тот на запястье не было часов, но тем не менее на нём загорелись белые циферки. — Делай себе еду и скоро будем выдвигаться дальше, сегодня ночью нас встретят, там даже Сакари будет, вроде бы приезжает лично к тебе.

— Интересно конечно, — ответил Андрей и стал водить глазами по помещению в поисках коробки со своей едой.

Отправиться в эту дорогу было куда легче и, можно сказать, приятнее: сухая одежда, сухие ботинки, сытость даже чуть больше чем надо, а в рюкзаке запас на ещё один приём пищи, нет никакого моросящего дождя как вчера. Даже думать особо ни о чём не нужно, потому что ведёт их небольшую группу сержант и он отлично знает местность и своё дело. Такого ощущения безопасности у Андрея не было давно, а о том, что за ними могут следить он старался не думать, да и успокоил себя тем, что если не он так кто-нибудь другой эту слежку заметил бы.