Поэтому, когда Amnesty International предложила перевезти Клаудио и Доннчу из их домов в неизвестные безопасные места на неделю, предшествующую публикации, они оба согласились. Нападки на азербайджанского диссидента были в голове Доннчи. "Он пишет сатиру о правительстве [Алиева], и правительство собирается попытаться убить его, дважды, во Франции", — говорит Доннча. Если азербайджанцы знают, что [проект "Пегас"] выйдет в свет, сделают ли они что-нибудь, чтобы попытаться остановить нас? И это не только Азербайджан".

Мы с ЛОРЕНОМ нажали кнопку "Отправить" на письме в НСО чуть позже восьми часов утра в воскресенье, 11 июля 2021 года. "Как честные и ответственные журналисты мы хотели бы предложить вам прокомментировать приведенную выше информацию и сообщить нам, если вы оспариваете что-либо из нее", — гласило заключение десятистраничного письма (к которому прилагались двадцать три страницы технических заметок, авторами которых были Клаудио и Доннча). "Пожалуйста, ответьте не позднее среды, 14 июля 2021 года, в 18:00 по французскому времени. Любой существенный комментарий будет справедливо отражен в любом освещении. Пожалуйста, обратите внимание, что мы не принимаем общие утверждения о "неточности" как существенные".

На самом деле этот момент был немного дезориентирующим. "Это похоже на то, как если бы вы оказались на вершине холма в машине и сняли ручной тормоз", — написал нам Пол Льюис в то утро. "Мы катимся".

КЛАУДИО И ДОННЧА находились в своем офисе в воскресенье вечером, когда сервер Security Lab внезапно отключился. Сервер работал каждый день в течение двух лет, двадцать четыре часа в сутки, и никогда не давал сбоев. И вот в день, когда письмо отправляется в НСО, бац — необъяснимый отказ оборудования. Клаудио вспомнил слайды, которые он видел на сайте несколькими годами ранее, из отчета, опубликованного американскими спецслужбами; там описывалась атака на серверы, которая могла вызвать немедленный отказ сетевой карты. Это было похоже на такую атаку. Доннча подумал о том же. О, черт! Может, кто-то проник в офис и перерезал кабель, а может, кто-то действительно украл сервер. Донча помчался посмотреть, на месте ли сервер.

Это был очень напряженный вечер в Лаборатории безопасности в Берлине, когда мы пытались понять, что, черт возьми, происходит. Ни Клаудио, ни Доннча не верили, что NSO или кто-то еще может взломать их систему или украсть данные, связанные с "Пегасом", которые они накопили, но было ощущение, что кто-то пытается саботировать проект. Пока он проверял сервер, а затем и журналы, Доннча успел подумать одну неожиданную мысль: Со мной что-нибудь случится, хорошо. Но я хочу, чтобы проект "Пегас" удался.

"Вы все напряжены? Или взволнованы?" спросила Сандрин нашу небольшую команду в офисе Forbidden Stories в понедельник утром после того, как мы отправили письмо в НСО. Это была группа молодых репортеров, которые участвовали в проекте вместе с нами с самого начала, поклявшись хранить абсолютную тайну, работая долгие часы над сложными заданиями в течение семи месяцев без перерыва. "Как у вас дела?"

"Между делом", — ответила Одри Тревер. "Мое имя будет фигурировать в статье о НСО. Я очень хочу, чтобы она вышла в свет, чтобы все узнали об этой истории и обо всех этих возмутительных злоупотреблениях. Но в то же время есть и страх".

"Нас трое, и мы будем фигурировать в статьях, посвященных НСО", — добавил Финеас. "Есть ли что-то, что мы можем сделать для подготовки?"

"Для вашей безопасности?" спросил я.

"Да", — сказал Финеас. "С точки зрения безопасности. А также с юридической точки зрения".

"Аргентина!" предложил я. "Завтра вечером. Терминал F в Руасси. У нас есть ваши билеты на самолет. Мы собрали ваши паспорта. Мы все едем в Аргентину. Это всего лишь шесть месяцев нашей жизни. Ведь так? Мы уезжаем на шесть месяцев".

Смех был громким, почти яростным, и я был рад его слышать. Потому что я знал, что мне понадобится много хорошего настроения и товарищества, чтобы пережить следующие несколько недель. До даты публикации оставалось меньше недели, и я чувствовал, как вокруг нас набирают силу недобрые ветры.

Сандрин и я провели часть этой короткой встречи в Forbidden Stories, повторяя те же самые наставления, которые мы делали с первых часов расследования. Не разговаривайте ни с кем за пределами проекта, не говорите ничего даже одному из наших партнеров по репортажу, что могло бы навести на мысль об источнике утечки данных, и убедитесь, что если ваш мобильный телефон взломан, на нем нет ничего, указывающего на проект "Пегас". (Мы с Сандрин поручили Клаудио и Доннче регулярно проверять наши телефоны на наличие признаков заражения "Пегаса", в том числе три раза только за последнюю неделю). В нашем офисе царила настоящая тревога, и это было не совсем плохо, потому что мы все должны были быть начеку — независимо от того, насколько устали.

Их работа произвела впечатление на самые уважаемые редакции в мире, и у нас еще будет время, — пообещала Сандрин съемочной группе в то утро, — чтобы насладиться этим моментом. В жизни журналиста их не так много, так что пользуйтесь этим". Но не сейчас, добавила я: "Это действительно тот момент, когда мы можем ожидать не драки, а напряженного противостояния".

Мы с Сандрин не ждали ответа на наше письмо в НСО еще пару дней, но уже догадывались, что нас ждет. Накануне вечером, когда мы отправили в Герцлию запрос на ответ, нам позвонил очень странный знакомый, который поддерживал связь с Шалевом Хулио. Звонивший решил, что мы должны знать, что Шалев сказал, что он в "Правдивых историях", как он нам постоянно звонил, и знает все о "списке". Шалев хотел предупредить нас, что этот список не имеет никакого отношения к "Пегасу", и если мы его опубликуем, то нанесем большой ущерб своей профессиональной репутации.

"Шалев Хулио в ярости от того, что он называет "Правдивыми историями", которые, по его мнению, готовят неминуемую атаку на НСО", — объяснил я команде "Запретных историй" на утренней встрече в понедельник. По словам Шалева, "Они совершенно неправы, "Правдивые истории". На самом деле то, что у них есть, совсем не то, что они думают". Он сказал нам быть очень осторожными, потому что существует реальный разрыв между тем, что вы думаете, что у вас есть, и тем, что у вас есть на самом деле. Будьте очень осторожны".

Однако делать было нечего, пока мы не получили реальный и официальный ответ от НСО. Что мы могли сделать в ожидании, так это заняться своими делами.

Некоторые из партнеров начали загружать ранние, неотредактированные черновики своих материалов в общую для всех центральную базу данных проекта Pegasus, что давало каждому из партнеров возможность публиковать материалы, авторами которых были другие репортеры консорциума. Некоторые из ранних черновиков преподнесли неожиданные сюрпризы. Мы знали, что Саболч Паньи делал очень хорошие репортажи в Венгрии для Direkt36, но его основной материал для проекта "Пегас" оказался намного больше, чем мы ожидали, отчасти из-за его личного опыта, когда он стал жертвой киберслежки. Он рассказал о том, что был возмущен, пристыжен и в некоторой степени горд. "Хотя правительство Орбана в большинстве случаев просто игнорирует мои официальные запросы в СМИ, оказалось, что они все-таки ценят мои репортажи, хотя их способ проявления интереса, возможно, немного жуткий….".

Он также рассказал о том, что стал жертвой шпионского программного обеспечения, созданного израильской компанией и лицензированного с одобрения Министерства обороны Израиля. "Как и многие венгры еврейского происхождения, я никогда не придавал особого значения государству Израиль", — написал он. "Это просто еще одна чужая страна, которую я никогда не видел. Моя единственная реальная связь с Израилем — это брат моей бабушки, который уехал туда, пережив Освенцим, и стал солдатом. Я знаю, что это глупо и не имеет никакого значения, но я бы, наверное, чувствовал себя несколько иначе, если бы моему наблюдению помогало какое-нибудь другое государство, например Россия или Китай".