– То есть сейчас они нас не просто слышат, но и понимают? – растеряно переспросил цесаревич.
– Да.
– Вот уж влипли, – в голосе Алехана слышалась очевидное сочувствие. Такого он даже врагам трона не желал.
– С другой стороны, жить будут не по-крысиному долго. А это для них немаловажно. Зелье-то наверняка самопроизвольно усилилось эликсиром, когда они через портал проходили. Так что как снимать такое заклятие разбираться придется долго.
– Я вообще сильно сомневаюсь в том, что его возможно снять; -- впервые высказал свое мнение Валадар.
– В общем знаменитое проклятие индрик-зверя для них вполне сбылось, – не без злорадства подытожила княжна Трубинская.
– Значит вы ударили крысу, и на неосторожно оставленный нож напоролась тоже крыса? – подвел итог теме ее отец.
– Да.
– С другой стороны, вы отдавали себе отчет в том, что это не вполне крыса? – по профессиональной привычке начал цепляться к деталям боярин.
– Да ладно вам, зверушек мучать конечно нехорошо, но не более того, – не согласился с ним князь.
– Перестаньте. Крысу ударила ножом я, – перебила отца Светлана Васильковна.
– Пьяный бред, – глухо отозвался маг. – Ее светлость сильно испугалась крысы и всего, что произошло дальше. Пытаясь успокоить ее, я несколько перестарался с самогоном.
– Неправда. Яромир, подтвердите.
– Что я могу подтвердить? Меня там не было, – отвел глаза в сторону дознаватель.
Ему было стыдно. Он действительно ничем не мог помочь княжне. Да и не хотел. Дойди дело до суда, княжну если и не оправдают, то приговор будет чисто символический. Но нервов в суде потреплют изрядно, да и слухов со сплетнями по Московск-Граду гулять будет достаточно. Зачем мучать женщину? Да и портить отношения с ее влиятельным отцом нет никакого резона. Магу же одним эпизодом меньше – одним больше. К тому же благородный поступок может стать основанием для монаршего помилования. Все правильно они делают, только вот тошно-то как, господи.
Сидящие вокруг стола мужчины пришли к тому же выводу. Только княжна не желала ничего понимать. Она беспомощно огляделась.
– Ваше высочество…
– Маг Ингвард, вы готовы на слепок памяти, чтобы подтвердить свои устные показания? – отозвался на мольбу Светланы Васильковны Алехан.
– Воля ваша. Если волхвам делать сейчас больше нечего…
– Понятно. Тема пока закрыта. Картина в целом ясна. Вопрос собственно один: не стоит ли за самонадеянностью погибшего Злотана чей-то холодный расчёт. Что-то уж больно много всего интересного знал покойный писака, – скосил взгляд на боярина-смотрителя Варутинского Алехан.
– Работаем, – отозвался тот. – Собственно, для того, чтобы раньше времени не спугнуть организатора, провели якобы арестованного дознавателя Велехова. Он – довольно сильный волхв, а значит его можно заподозрить в руководстве заговором. Пусть настоящий пока в это верит.
– То есть организатора надо искать среди волхвов?
- Да, – подхватила мысль боярина ворожея. – Зелье дает колоссальное преимущество только сильному и опытному магу. Хотя, сдается мне, сильный и опытный решил проблему гораздо проще.
– В общем, соображений о том, что за сила стоит за преступниками, и есть ли она вообще, нет, – подвел предварительный итог наследник.
- Уж коли меня – старика соизволили пригласить на сие высокое совещание, может и выслушать соблаговолят… – сварливо буркнул старый волхв Валадар.
– Мы внимательно слушаем вас, старче, – чуть склонил голову перед архивариусом Алехан.
– Сперва на получившийся эликсир взглянуть надобно, – пожевал сухими губами тот.
Цесаревич согласно кивнул, и из соседнего помещения принесли банку с зельем. Ладонь Валадара замерла над ней. Пальцы старого волхва едва заметно подрагивали, а на лице все явственней проявлялось возбуждение.
– Занятно, занятно….
Валадар осторожно, словно корзину с коброй, открыл крышку и начал принюхиваться, затем его движения стали более решительными, он совсем низко наклонился к банке, почти носом в нее залез, аж висящий на шее неизменный салический знак в зелье окунулся. Впрочем, знаку это ни в коей мере не повредило. Напротив, избавленный от вековой патины засверкал по-северному сурово и сдержанно.
– Изрядно, – наконец выпрямился архивариус. – Ловко же у нас раулитский недоучка зелья варить набалатыкался: считай на коленке эдакое сварганил, и руки не поотрывало… Хотя, на такое только неуч и решился бы.
– И правда. Энергетическая нестабильность в конце синтеза… – ахнула ворожея.
О том, как магу, да и всему Кряжевскому, повезло, Яромир сообразил только что. Злополучное зелье – результат соединения несоединимых элементов. Это требует вливания недюжинной магической силы. Но по мере готовности эликсир неизбежно начнет взаимодействовать с этой силой. В результате бесконтрольный выплеск чудовищной энергии, способной снести все в радиусе нескольких верст.
– Выходит изготовление эликсира практически неосуществимо, и только чудо…. – озадаченно посмотрела на старого волхва ворожея-научница.
– Чудес не бывает. Если у кого и могло получиться, так у раулита – человека, изначально лишенного способностей к ворожбе. Его сила - чужая. Вся эта болтовня о чудодейственных средствах, превращающих человека в мага, до которой оказался столь падок покойный Злотан, есть чушь несусветная, которую я писал исключительно ради гонорара. У недоумков из Озерного замка есть все факты на руках, но они никак не могут сообразить, что Раулис – уникальный маг и редчайшим даром делиться своей силой с другими. По убеждению отдает часть себя тем, кому мир не дал вообще ничего, или издевается над этим миром, мстя ему за собственные обиды. Лично мне плевать. Но чужая сила работает несколько иначе, с замедлением, что ли. И в этом шанс для изготовителя эликсира.
– Плюс работающая «Змея» оттягивала на себя излишки силы, – вынуждена согласиться со старым критиком официальной волховской науки ворожея.
– Работать обычному волхву с этой дрянью тоже крайне осторожно следует. Любое неосторожное действие вызовет непредсказуемую цепь реакций. Так что выходит, это зелье одному магу Ингварду и полезно было. Я б у него в доме хорошенько поискал старинную книжечку, из которой он рецепт вычитал да дураку Злотану подсунул.
– После визита беловольцев там что угодно найти можно. Только что это доказывает? – возмутилась княжна.
– Спросите у самого раулита, – пожал плечами Валадар.
Приподнявшийся со своего места маг возможно собирался просто ответить на выдвинутое обвинение. Но осназовцы расценили его движение как агрессивное и навалились втроем. Собравшиеся и глазом моргнуть не успели, как те скрутили задержанного. Теперь Ингвард стоял на коленях со скованными за спиной руками и кляпом во рту. Один из волхвов охраны его высочества держал мага за волосы, не давая тому поднять голову. В таком положении колдовать невозможно, разве что паркет взглядом подпалить. А то что и разговаривать с задержанным теперь весьма затруднительно, отвечавших за безопасность осназовцев волновало гораздо меньше.
– Надо б «змею» активировать, – обратился один из них к ворожее.
– Успеется, – остановил ее жестом Алехан. – Маг Ингвард, вы признаете обвинение, выдвинутые против вас волхвом Валадаром?
Раулит отрицательно мотнул головой.
– Можете доказать обратное?
Вновь отрицательный жест.
– Зачем отрицать очевидное? – присевший на корточки рядом со скрюченным магом так, чтобы можно наклониться к самому его лицу Валадар заговорил на редкость спокойно и сочувственно. – Одна мысль об ожидающей вас сотне лет в той дыре, в которой вы оказались волей собравшихся здесь людей, приводила вас в ужас. И чем дольше вы находились там, тем нестерпимей казалась ваша участь. И в конце концов вы решились. Случай дал вам в руки формулу, которая позволяла вам если и не вырваться из Сабари, то хотя бы отомстить. Газеты в вашу глухомань время от времени доходили. Вот там вы первую жертву – пустого и амбициозного дурочка Злотана и присмотрели. Письмо с рецептом по почте ему отослали, или княжна на праздники к родителям ездила, да и передала? А дальше все понеслось само собой. У вас почти получилось. Полдюжины сыновей знатных фамилий оказались втянутыми в сомнительную историю до такой степени, что буквально потеряли человеческий облик. Охранка мечется по столице, не в силах предотвратить возможный новый удар по венценосным особам. Сами уйти не успели. Но и ждущий вас теперь ужасный конец все лучше, чем прежний ужас без конца. Не так ли?
