Происшествие с Яойорозу недельной давности выбило Рина из колеи. Получается, что три месяца его тренировок были потрачены впустую. Все эти техники для медитации, физические нагрузки и тренировка силы воли — бесполезная трата времени. Получается, он по-прежнему опасен для общества и непригоден для обучения в школе.

Более того его попытки создать ударопоглощающее волокно терпели крах раз за разом. Он не мог понять, что же делает не так. Даже Маиджима-сенсей, обычно поддерживающий всех своих учеников, как-то раз мягко заметил, что, возможно, химия не главный конёк Рина. Что Рин, безусловно, талантлив, но явно переоценивает свои возможности.

Хуже всего было то, что в глубине души Рин сам это прекрасно понимал, но не мог признать. Ибо это бы означало для него, что он абсолютный неудачник.

Да и вознаграждение, которое он получит, если сам разберётся, будет достойным. И не только денежное, но и весомая рекомендация к любому резюме. Однако с каждым провалом Рин терял всё больше и больше уверенности в себе.

Всё было перечёркнуто за полторы недели до начала каникул. Рин пришёл в лабораторию, чтобы продолжить свои опыты, но не нашёл тетрадь с записями.

«Куда я её положил?» — подумал он, вытряхивая сумку. «Неужели дома забыл?!»

Нет. Он точно помнил, что оставил тетрадь в своём шкафчике.

— Что случилось, Горогору-кун? — поинтересовался Маиджима, наблюдая, как Рин заглядывает под шкафчик, а на столе возвышается гора вещей из сумки.

— Я потерял свои записи, — ответил Рин. — Сенсей, может, вы видели мою тетрадь? Чёрный кожаный переплёт, обитые медью углы…

— Нет, не припомню… Когда ты её последний раз видел?

— Два дня назад. Я оставил её в шкафчике, прежде чем уйти…

— Погоди… Так, — Маиджима задумался. — У нас была практика и выбор проекта для выставки в сентябре… И, если я не ошибаюсь, Сато изучала твои записи.

Шоко Сато, одноклассница, которая очень нравилась Рину. Неужели она взяла его записи без его разрешения? Рин сорвался с места и зашагал из кабинета к своему классу.

— Горогору, ты куда? — окликнул его учитель.

— Сейчас вернусь! — сказал Рин, не останавливаясь. Неужели они взяли его проект?

Рин нерешительно замер перед входом в класс. За последнее происшествие одноклассники его просто возненавидели. Когда Рина заставили взять академ, он старался избегать с ними встречи, но иногда они пересекались. И он практически всегда сталкивался с враждебностью, насмешками или пассивно-агрессивными напоминаниями, что он опасный неудачник с дерьмовой причудой.

Он тихо прислонил ухо к двери и прислушался.

— Вау! Да он же почти решил! Мы точно должны попробовать пропустить ток! Это одна из разумных идей! Вдруг получится?!

Ток. Это была одна из его идей, которая, возможно, могла бы сработать. Он чувствовал, что упускал какое-то условие, но был на верном пути.

— Пока не попробуем, не узнаем… А это что за хрень? — спросила одна из девушек и зачитала вслух: — «Говорят, что даже такая мелочь, как взмах крыла бабочки, может в конце концов стать причиной тайфуна на другом конце света, — теория хаоса». Ну и дурь.

Рин помнил эту мысль, которую он записал в своей тетради, когда голова не варила. Рин тут же открыл дверь, с негодованием оглядывая нескольких одноклассниц, окруживших парту с его тетрадью.

— Это моя тетрадь, — сказал он, заходя в класс. — И мой труд. Я не давал согласия на то, чтобы вы использовали мои записи.

— Да неужели?! — ехидно спросила Сато, закрывая тетрадь. От неё разносился безумный аромат феромонов. — Знаешь, Горогору-кун, всё бы ничего, но ты в академе. И мы вместе в прошлом году обсуждали возможность совместной работы над этим проектом. Забыл?

Рин выдохнул, сглатывая. Это действительно было. Но на обсуждении всё и закончилось, как он думал.

— Ты не имела права забирать мой труд без моего согласия, — отчеканил он, игнорируя ударившее в голову опьянение феромонами. — Я работал над этим почти три месяца один.

— Вообще-то я тоже делала кое-какие наработки, — возразила Сато. — И мы уже выбрали нашей группой этот проект. У тебя есть здравые идеи, должна я отметить. Но ты не доработал их до конца и сделал много ошибок, в том числе и в выборе катализатора. Так что ты не можешь претендовать на готовый продукт, который мы создадим.

— Но то мои идеи, — парировал Рин. — Правильные или нет. Я знаю точно, что двигался в нужном направлении.

— Этого недостаточно. Да и потом, ты не можешь принять участие в грядущей ярмарке технологий поддержки, — заметила Сато, поднимая его тетрадь со стола. — А все твои наработки и так в первую очередь принадлежат Юэй.

— Нет. Это моя работа, — сказал Рин. — Я работал над проектом независимо. Верни тетрадь.

— Да пожалуйста, — она подошла и отдала тетрадь. — Ничего, если мы парочку идей одолжим? Всё-таки… как бы это сказать, — она взяла его под руку и вывела из класса. — Понимаешь, Горогору-кун. Нравится тебе это или нет, ты не заканчиваешь этот год с нами. И ты нам всем должен за то унижение, которому нас подверг, не так ли?

— Я не специально. Ты же знаешь, — сказал Рин. Сато крепко держала его под руку, медленно прогуливаясь по коридору, и улыбнулась, понимая, что Рин перешёл в защиту.

— Знаешь, тут на днях ко мне подошёл какой-то первокурсник с геройского и расспрашивал о тебе.

Рин немного напрягся, услышав это.

— Кто?

— Не знаю, какой-то блондин, — пожала плечами она. — Так вот. Он спрашивал, правда ли ты готовишься к поступлению на геройский. Мы не стали говорить про твою извращённую причуду, Горогору-кун. Но это забавно. Особенно, — она издала смешок, — что ты решил стать героем! Может, стоит им правду сказать?

Она усмехнулась, наблюдая за чуть прижатыми ушами Рина, и ощутила лёгкий удар его хвоста по своим ногам.

— Не бойся, котик, мы не стали раскрывать твой страшный секрет. Думаю, ты мог бы это учесть, принимая решение, заслужили ли мы использовать твои наработки для себя, не так ли? Особенно учитывая, что ты не совсем справился с проектом. Или можешь забрать, конечно, и попытаться сам разрешить задачу, до того, как это сделаем мы.

Рин выдернул руку. В нём бурлила смесь раздражения и животного желания отыметь эту дуру прямо здесь. Времени обдумывать решение не было, нужно убираться отсюда как можно быстрее, до того как он потеряет над собой контроль. Он молча швырнул тетрадь ей под ноги и ушёл.

Сато равнодушно пожала плечами, забирая записи Рина. Она уже знала, где он сделал просчёт, и каким образом это исправить. Рин действительно проделал колоссальную работу, им оставалось лишь немного довести до ума. Но то была справедливая плата.

Рин не видел смысла больше ходить в лабораторию.

Неделю спустя, вечером, он узнал, что одноклассники закончили его проект. Более того, они каким-то образом узнали, что Ичиро был готов купить этот проект за крупную сумму. Его, конечно, не оповестили.

— Рин, а ты разве не принимал участия в создании волокна? — спросил Ичиро, сидя вечером за обеденным столом и поедая ужин.

— Забросил, — ответил Рин, спокойно взирая на брата. — У меня не получалось, так что я отдал проект им на доработку…

— Ты уверен? Мне кажется, ты что-то умалчиваешь.

— Да похеру, — буркнул Рин. — Я отдал проект им, так как застрял. Что непонятно?

— Лады. Но огрызаться-то зачем? — спросил Ичиро, закипая. Он глубоко вдохнул, возвращая самообладание. — Если ты считаешь, что заслужил признания, я тебя добавлю в список. Вот, ознакомься, — он протянул Рину распечатанный детальный проект модификации геля.

Бегло осмотрев проект, Рин вернул его, покачав головой.

— Я многого не учёл, — сказал он. — Так что, думаю, я не заслужил, чтобы моё имя было добавлено в список.

Он направился в спальню.

Рин соврал. Он сделал много, чтобы его имя было достойно добавления в список. Но его идеи не были законченными, и без помощи одноклассниц он бы самостоятельно не справился. Так, например, он не подумал о вакууме. И вместо сульфатов нужны были сульфиты, а это большая разница.