Имени Джун было достаточно, чтобы поднять бурю в душе Такера. Я сглотнул, надеясь, что он не выплеснет свой гнев на этот несчастный комод. Он ведь ничего плохого ему не сделал. Да и мне не хотелось возвращаться в мастерскую и переделывать всю свою работу.

— Просто поставь его мягко, — сказал я, словно говорил с разъярённым быком.

Такер тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли.

— Ты права, — голос миссис Хансен стал громче. — Лучше не говорить ничего, пока не увидим кольцо.

Дверь распахнулась, и на пороге показалась сама миссис Хансен. Её круглое лицо побледнело, когда она увидела нас.

— Мальчики, — пискнула она.

— Добрый вечер, миссис Хансен, — я попытался улыбнуться, удерживая комод. — Мы просто делаем доставку.

— Проходите, — сказала она уже более дружелюбно.

Флора высунула голову из-за двери, а потом быстро исчезла, пока наши руки были заняты. Трусиха.

— Джек, это просто великолепно, — восхитилась миссис Хансен, разглядывая мою работу, когда мы поставили комод в прихожей.

— Куда бы вы хотели его поставить?

Она показала место, и мы с Такером осторожно переместили мебель.

— Я схожу за чековой книжкой, — сказала она.

Я дождался, пока она принесёт оплату, в то время как Такер молча вышел на улицу, и дверь со скрипом захлопнулась за ним.

— Ну и дела, — пробормотал я себе под нос, выходя на крыльцо.

Мягкий свет заходящего солнца окрасил техасский вечер в золотистые тона. Ну, насколько тихим мог быть вечер, когда повсюду трещали цикады.

Такер сидел за рулём пикапа, хмуро уставившись в лобовое стекло.

— Ты в порядке, дружище?

Он резко поднял взгляд, будто забыл о моём присутствии, а потом снова уставился на дорогу, направляясь обратно в мастерскую, где я оставил свою машину. Мне действительно пора было купить собственный пикап. Пока в этом не было необходимости, потому что мне всё равно почти всегда требовалась помощь с перевозкой мебели.

Такер молчал. Просто ехал.

Когда мы подъехали к дому, я заметил, что Лорен уже была внутри. Я выбрался из машины, держась за дверцу.

— Хочешь, принесу ужин?

— Всё нормально.

— Спасибо за помощь.

Он взглянул на меня, и я увидел, как он борется с собой. Это был не я. Он злился на этих женщин, на их сплетни, на то, что они снова всколыхнули в нём что-то, о чём он не хотел думать.

— Увидимся дома, — сказал он.

Я захлопнул дверцу и пошёл к крыльцу, а он уехал, оставив после себя клубы пыли.

Поднимаясь по бетонным ступеням, я услышал, как открылась дверь, и свет изнутри залил меня. На пороге стояла Лорен с широкой улыбкой, в одной руке тарелка с персиковым пирогом, а на ней — клетчатый фартук.

Я присвистнул.

— Ты что, читаешь мои мысли?

— Твоя мама сказала, что это твой любимый десерт.

— Я про фантазию, где меня кормят пирогом.

Она хихикнула, сунула мне тарелку и начала развязывать фартук.

— Ну, эта фантазия так и останется в твоих мечтах.

Я рассмеялся, зачерпнул ложкой кусок пирога и отправил в рот.

— Ммм, божественно.

Отложив тарелку на ближайшую поверхность, я притянул её к себе, обняв за талию.

— Скучал.

Лорен засмеялась, прижимаясь ко мне.

— Я отсутствовала всего день.

— Один день слишком долго, — пробормотал я, наклоняясь, чтобы поцеловать её.

Как бы коротка ни была наша история — почти пять месяцев вместе — я знал, что она моя. У меня даже кольцо лежало в ящике комода. Но я ждал. Хотел, чтобы она прожила здесь хотя бы полгода, чтобы это не выглядело поспешным. Да, я едва сдерживался, чтобы не надеть кольцо на её палец и не возвращаться к ней домой каждый вечер, но ради Лорен стоило ждать.

Она откинулась назад, её глаза светились.

— Спасибо за голосовые.

— Понравился список причин, почему ты мне нравишься?

— Да. Моя любимая — как ты находишь милым моё увлечение мрачными историями. Но ты ведь понимаешь, что уютные детективы — это не совсем…

— Знаю, знаю, — я улыбнулся и потянул её за руку. — Кстати о выдумках. Хочу тебе кое-что показать.

Я повёл её в мастерскую, где собирался показать книжный шкаф, который планировал отреставрировать. Но мы шли медленно, наслаждаясь тёплым воздухом, стрекотом цикад и тишиной.

— Я люблю тебя, Лорен.

Она улыбнулась, посмотрев мне прямо в глаза.

— А я люблю тебя сильнее.