Стив улегся между хрустящими, накрахмаленными простынями. Джин… Джин, черт побери, ну почему тебя нет дома? Что ты делаешь сейчас? Почему тебя нет именно тогда, когда я звоню?

Стив повернулся с боку на бок. «Я верил в нее, – говорил он себе, – конечно, я верил ей».

Потом он подумал о себе. Она тоже доверяла ему, а сколько раз он изменял ей? Может быть, именно поэтому он и подозревает ее? Из-за собственной вины?

Внезапно перед его мысленным взором предстала Джин, в постели с мужчиной, чьего лица он не мог различить. Чужой мужчина наслаждался телом его Джин, Джин, права на которую были только у него…

Стив громко застонал и очнулся. Сел в постели и еще отхлебнул из бутылки. Это помогло. Когда он лег и закрыл глаза, ему снова явилось видение. Но это была уже не Джин. Это была Конни Блейз, вовсе обнаженная, с ночной рубашкой в руке, сияющая соблазнительной наготой.

«Нет, – велел он себе, – не смей больше думать об этом. Думай о чем-нибудь другом. А об этом не смей. Или ты, Стив Джерард, сексуальный маньяк?»

Он крепко стиснул веки и приложил все силы, чтобы заснуть. Но тут снизу послышался шум. Звуки девичьих голосов, хихиканье. Он отчетливо различил тоненький голосок, вопрошавший:

– Ты достала бутылку?

Потом до него донеслись звуки шагов по лестнице, и снова смешки и шепот, уже более громкие. Где-то совсем рядом открылась дверь, и он неожиданно сообразил, что «пижамная партия» состоится в соседней комнате.

«Господи, – подумал он, – эта маленькая ведьма специально все так запланировала, чтобы вывести меня из себя».

Он заткнул пальцами уши и лежал так долго, медленно погружаясь в полудрему. Он не знал, сколько времени и что словно толкнуло его. Все, что знал, это – что проснулся он неожиданно в полной темноте.

Стив взглянул на часы. Господи, было уже далеко за полночь. И он уже больше не чувствовал себя усталым и сонным. Он сел на постели. Ничего удивительного, что он проснулся – такой громкий смех, и шум, и возгласы доносились из соседней комнаты.

Не иначе, там было шесть или восемь девчонок в одних ночных рубашках. Шесть или восемь молодых женщин, с упругими телами, свежих и соблазнительных. Он словно воочию видел округлые, с ямочками ягодицы Конни, когда она бесстыдно вертелась перед ним, высоко задирая рубашонку.

«Я должен заснуть», – подумал он. Потом нашарил в темноте бутылку с виски и сделал жадный глоток. И в этот момент что-то словно подбросило его на кровати…

Один из голосов, доносившихся из соседней комнаты, привлек его внимание. Он проникал сквозь стену, повторяя лишь несколько слов:

«Я слишком много выпил… Слишком выпил…»

Стив был уверен, что слышал не женский голос.

Но и не мужской.

Скорее, голос подростка.

Стив поднялся с кровати, подошел к стене и приложил к ней ухо. Теперь он отчетливо слышал каждый звук.

Приглушенный, низкий шепот, не женский:

– Господи, Конни, тебе достались потрясающие буфера…

И ее голос, сдавленный, словно рот был чем-то занят:

– Тогда целуй их, глупыш… И смешок другой девушки:

– Ой, Джо! Ты очень хорош… Очень… Еще, Джо, так, давай!

И голос другого мальчишки:

– Боже, Саманта, ну дай же мне передохнуть!

И голос еще одной девушки:

– Не забудь, Сэм, я следующая с Джо…

И еще одна девушка:

– Дайте мне глоток!

Губы Стива Джерарда медленно и презрительно сложили слова: «Значит, „пижамная вечеринка" лишь другое название для „секс-вечеринки"».

Стив вернулся в кровать. Попытался снова сомкнуть веки, но почувствовал, что абсолютно не в силах справиться с собой. Отвратительные видения представали перед его глазами. Шесть или восемь девочек. А сколько мальчишек? Он слышал голоса двоих.

Все эти девочки, вся эта свежая, извивающаяся, хихикающая, юная плоть…

Он тяжело, безнадежно вздохнул. Встал с кровати. Нашел в темноте бутылку с виски. Очень тихо пересек комнату и вышел в коридор. Подошел к соседней двери. Нажал на ручку и толкнул. Дверь отворилась.

Комната была в полумраке.

В ней стояла всего одна кровать, но по всему полу были расстелены матрасы. И повсюду лежали голые тела.

Девичьи голые тела.

Все обнаженные. И все, лежащие на матрасах, наблюдали за двумя девочками, которые занимались любовью с двумя мальчиками. Мальчики, без сомнения, проникли сюда через окно.

Они даже не заметили Стива. Они были слишком поглощены тем, что происходило в центре комнаты.

Конни Блейз и мальчишка…

Пухленькая коротышка и другой мальчик…

Только две девушки: толстушка с длинными белокурыми волосами и длинноногая с жестким лицом не интересовались тем, чем занимались эти две пары. Они отдавались друг другу, словно не принадлежали к одному полу.

Другие девочки лежали или сидели, скрестив ноги на матрасах. Они передавали по кругу бутылку с ржаным виски и по очереди отхлебывали из нее. Почти все они уже были пьяны.

И Стив громко спросил:

– Будет о'кей, если я присоединюсь к вашему веселью?

Они были слишком поглощены собой и друг другом. Никто даже не увидел и не услышал его…

Денни и Рози, как и накануне, занимались с Джин и порознь, и одновременно. Она же вела себя так, словно не собиралась больше и ногой ступить обратно в собственный дом.

Конечно, она понимала, что рано или поздно ей придется вернуться к себе. Она также знала, что Стив обязательно будет звонить ей, и много раз. Он потребует объяснений. Ее объяснения должны прозвучать чертовски убедительно, однажды это удалось. Разумеется, теперь ей придется придумать более правдоподобную историю.

…Вчера вечером ей вначале не понравилось, что они стали проделывать с ней, пощипывать, тискать, покусывать самые интимные места ее тела, но некоторое время спустя она уже ощущала некоторое удовольствие, и это удесятирило наслаждение от последовавших затем актов любви. Теперь Джин уже ничего не имела против чего угодно… Она ничего не отвергала. Она была словно в бреду от выпитого спиртного и возбуждения от непрерывных соитий. И чувствовала, что в состоянии сохранить это непроходящее желание. «Пусть так и будет», – сказала она себе словно в тумане.

Но теперь уже Денни и Рози дали понять Джин, что ей пора уходить.

– Ты не можешь оставаться здесь бесконечно, – сказал ей уже одевшийся Денни. Рози тоже успела одеться. Одна лишь Джин оставалась, в чем мать родила.

– Правильно, – подтвердила Рози. – Мы все получили огромное удовольствие. Но, Джин, существуют соседи. Они могли обратить внимание, что в вашем доме уже два вечера не горит свет. Ты должна вернуться домой, поделать что-нибудь во дворе, чтобы тебя видели. Наша дружба с тобой, ну скажем, своеобразна. Мы живем в соседних домах, у нас замечательные возможности для общения. Но не надо подвергать себя риску.

– Не хочу, – заупрямилась Джин, – я не хочу уходить. Я хочу остаться с вами… Я хочу…

Денни схватил ее за запястья, с силой поднял с кровати и поставил на ноги.

– Рози, она пьяна и в истерике. Ее надо протрезвить.

Джин не в состоянии была шевельнуть ни рукой, ни ногой. Тело ее было словно налито свинцом. Но мысли ее были устремлены четко в одном направлении: она жаждала плотской любви и ничего иного.

– Она мертвецки пьяна, – подтвердила Рози.

Осгуды помогли Джин встать под душ, и Денни полностью открыл холодный кран. Струи ледяной воды с силой хлестнули по обнаженному телу. Джин забилась в их руках, в горле перехватило дыхание:

– Нет, нет! – закричала она и попыталась вырваться. Ей не позволили.

Постепенно к ней стало возвращаться проясненное сознание.

– Кажется, она пришла в себя, – сказала Рози, и Денни закрыл крап.

Это было словно возвращение из кошмарного сна.

Рози накинула на нее халат. Прикосновение ее рук заставило вздрогнуть, словно от удара электрического тока. Неожиданно она ощутила невыносимую усталость и позыв к тошноте. Потом Джин полегчало, она прополоскала рот и смогла говорить.