Смех эхом разнесся по моей огромной гостиной, но никто не произнес ни слова и не отрицал этого. Как и сказал Спенсер, наши родители были чокнутыми. Я не удивлюсь, если через год у нас с братом не будет вторых половинок, нас отправят на какое-нибудь реалити-шоу вроде "Холостяка". Из-за их отношения я обнаружила, что намеренно избегаю романтических отношений. У меня едва хватает времени поесть, не говоря уже о том, чтобы ходить на свидания. Тренировки, чтение, и временами рабочие съемки – вся моя жизнь. Несколько дней назад у меня была возможность пообщаться с парнем, но у Хантера возникли семейные проблемы (надеюсь, с его отцом все в порядке). Я восприняла это как знак свыше. Поскольку мое единственное свободное время было не у него, может, мне не стоит даже пытаться встречаться с ним. В общем, я в основном игнорировала его сообщения или отвечала односложно. А со вчерашнего дня Хантер вообще перестал писать. Вот и все, что нужно для того, чтобы "заполучить девушку" в двадцать первом веке. Парни больше даже не пытаются.
Мы все собрались на кухне, где мама уже приготовила яичницу с беконом. Она также приготовила стопку блинчиков и наполнила несколько маленьких формочек сиропом и желе. Она налила, как я догадалась, кофе папе, Остину и себе – он определенно был коричневым. Для нас со Спенсером было горячее какао. Спенсер с незапамятных времен пристрастился к горячему какао, и я всегда была рядом с ним. Брат говорил, что что-то из блюд было ”бомбой”, и я ему верила.
У меня не было выбора, кроме как есть одну и ту же пресную пищу изо дня в день. Соленое, кислое, сладкое – вот и все. Но я была рада, что у меня вообще есть какие-то вкусовые рецепторы, потому что мое обоняние было напрочь отбито. Полный облом, если хотите знать мое мнение.
Я наблюдала, как Спенсер поглощает свою еду, постанывая от вкуса специй на своем языке, а папа и Остин хвалили маму, и говорили, что еда была восхитительна. Это было бы приятное зрелище, если бы не… я перевела взгляд на свою тарелку, смотря на оранжевый желток своей яичницы-болтуньи, я вспомнила, как это описывал Спенсер. Или, скорее, как он описывал любой завтрак. Он сказал, что это похоже на то, как если бы батарея вашего телефона разрядилась на один процент, когда вы спешите подключить его к розетке и расслабляетесь, как только он начинает заряжаться. Он сказал, что это было ощущение заправки, когда начинаешь свой день с полным баком.
В Америке еда – это гораздо больше, чем просто вкус. Скорее – это целый ритуал. Здесь есть огромные пышные блинчики, политые сиропом, хрустящий бекон, который сам по себе является практически блюдом, и я даже не берусь за бургеры. И напитки! Молочные коктейли, газированные напитки, фруктовые соки – целый мир вкусов, который только и ждет, чтобы его попробовали. Я смотрела рекламу этих блюд, покупала множество продуктов, и задавалась вопросом, каково это – попробовать их на самом деле. Почувствовать вкус стейка, приготовленного на гриле, или сливочный вкус мороженого в вазочке. Но… я была обречена на свое пресное, безвкусное существование.
– Будешь готова к трем, милая? – мамин голос вырвал меня из моих мыслей. Я моргнула и, наконец, смогла запихнуть в рот кусочек бекона. Он был соленым, вот и все, что я могла сказать.
Прожевав, я проглотила его, запив глотком воды. Я не собиралась пить какао в такую жару, оно и так было достаточно горячим, а горячий напиток вряд ли помог бы.
– Куда мы идем? – спросил Спенсер, – Надеюсь, это не займет много времени. Завтра утром мне нужно возвращаться на занятия.
Папа кивнул, его глаза, казалось, на мгновение затуманились, но он быстро спрятал это за улыбкой. У меня екнуло сердце. Мы так редко проводили время с родителями, что я почувствовала себя немного плохой дочерью. Я отогнала это чувство, вспомнив, чем всегда занимались мама с папой. И сожаление о наших нечастых встречах сменилось легким раздражением от того, что сегодня нас, вероятно, познакомят с кем-то новым. Фу.
– Кори Глоссом распродает свои машины и устраивает что-то вроде аукциона, – папа откинулся на спинку барного стула и скрестил руки на груди. – Он пригласил кучу владельцев классических автомобилей, которых ему удалось найти. Это будет и аукцион, и шоу, и он пригласил нас.
Кори был лучшим другом наших родителей задолго до нашего со Спенсером рождения и был нам как дядя. Я также не видела его целую вечность, не считая того реалити-шоу, в котором он недавно участвовал. Я могла справиться с Кори, и он всегда прикрывал меня, если я хотела ускользнуть.
– Что мне надеть? – спросила я, отодвигая свой почти нетронутый завтрак. Я не была фанаткой завтраков, несмотря на все описания брата, и это не расстроило маму, она хорошо меня знала.
– Он арендовал помещение в Западном Голливуде. Там огромная парковка, так что ты можешь надеть эти шестидюймовые туфли на шпильках, – ответила мама, закатывая глаза. Она не разделяла моей любви к высоким каблукам и определенно не понимала, как я могла ходить на них так долго. Когда ты часами балансируешь на гимнастическом бревне, туфли на шпильках – это проще простого. Я кивнула и спрыгнула со стула. Когда я выходила из кухни, мама добавила: – Ты могла бы надеть то милое летнее платье, на случай, если столкнешься с кем-нибудь.
Я застонала. Спенсер поперхнулся вероятно своим какао от смеха, а папа дал маме пять.
Серьезно, мои родители были самыми ужасными.
Остин подскочил со своего места, и окликнул меня. Я остановилась в дверном проеме, нахмурив брови, когда он передал небольшой пакет.
– Это пришло для тебя. Вероятно, посылка от поклонников. Я проверил, это просто книги.
И тут мое настроение, которое было хуже, чем у кота, которого выгнали из дома, резко улучшилось. Ничего лучше, чем новые книги, я не могла себе представить. Я быстро схватила простой коричневый бумажный пакет без логотипа и спешно поднялась наверх, в свою спальню. Выложив содержимое на стол, я принялась осматривать. Их было пять – три у меня уже были в моей домашней библиотеке, которую я оборудовала на первом этаже, еще одна была какой-то мотивационной энциклопедией для спортсменов. А вот когда я взяла в руки последнюю, то рассмеялась. Только один человек, который постоянно спрашивал меня о том, готова ли я уже оказаться в его постели, прислал бы что-то подобное. Я быстро достала свой телефон и позвонила. Если он спросит, почему я его игнорировала, я всегда могу сказать, что была занята с родителями.
– Надеюсь, ты звонишь мне только для того, чтобы пригласить в гости? – промурлыкал Хантер, его голос звучал немного хрипло, как будто он только что вернулся с работы. Но, как всегда, это было игриво.
– Серьезно? "В постели с Райаном"?
– Вообще-то, я искал "В постели с Хантером", но, похоже, тебе придется написать эту книгу самой, после нашей незабываемой ночи, – я услышала, как на заднем плане скрипнула дверь, а затем толпа людей прекратила кричать. У него было какое-то безумие дома. – И я подумал, раз уж ты предпочла меня книге в тот вечер в баре, может, ты хотя бы почитаешь что-нибудь познавательное.
Я закатила глаза, хотя он и не мог меня видеть.
– Ты идиот, эта книга не о том, о чем ты, вероятно, думаешь.
– На обложке написано "18+", – заметил он. – И не осуждай меня, принцесса. Мы на грани войны, и я планирую победить. Так что, чем скорее ты проникнешься ко мне симпатией, тем скорее сможешь от меня избавиться.
Поговорим о чувствах. Ха, это смешно, особенно по отношению ко мне.
– Встань на колени, – усмехнулась я. – Ты не получишь даже поцелуя.
– Договорились. Никаких поцелуев. Только я, стоя на коленях… у тебя между ног.
Я покачала головой, даже не пытаясь скрыть улыбку.
– Как я и говорила, у тебя богатое воображение.
Последовала недолгая пауза. Мне на самом деле нравился Хантер, в нем было что-то такое спокойное, чего мне не хватало в жизни. Даже наши мелкие перепалки и поддразнивания были простыми. Но больше всего мне в нем нравилась его преданность своей семье. Я никогда раньше не встречала парня, который был бы так откровенен в своих чувствах, как Хантер несколько дней назад. Он не был таким беззаботным, каким любил притворяться; в нем было что-то более глубокое, что привлекало меня. Я еще не знала, что это было, но уважение… у него это было. И, отчасти, я боялась связываться с таким парнем.
