Долго, очень долго Фима всё читала и смотрела, пока не пришла к окончательному выводу: тот странный мужчина, Люц, он ей соврал. И те последние слова отца…
Девушка зашла на страницу к деду и набрала видеовызов.
Заблокировано. Тогда она стала звонить с простого телефона – код и номер она знала. И здесь стоял блок. Она писала и звонила всем, кому только могла, даже Григорьевым. Но везде её ждала неудача.
«Какой-то заколдованный круг получается» - пробормотала как в бреду девушка и пошатываясь, поднялась на ноги.
В личных покоях настоятеля была и ванная с туалетом, туда она и направилась. Захотелось просто умыть лицо и хоть немного прийти в себя и привести мысли в порядок.
Только та картина, что предстала её глазам в ванной комнате лишила её последней опоры под ногами и она просто кулем рухнула на пол.
- Кто же ты на самом деле, отец Иосиф?! – выдохнула в ужасе, уставившись во все глаза на стены комнаты, - кому же в этом мире теперь верить?!
Комната завращалась перед глазами и всё поплыло. Вся недолгая жизнь в одно мгновение пронеслась перед глазами Фимы.
А потом…потом и вовсе странные мысли пришли в голову. И откуда ни возьмись рядом оказалось лезвие…
«Как же хорошо, вот так лежать и понимать, что эта жалкая жизнь вытекает из тебя. Зачем жить, когда все вокруг предают и обманывают, а родным и близким до тебя нет никакого дела?» - подумала девушка, теряя сознание вместе с последними остатками крови.
Глава 4 Фима
Фиме так сладко спалось, как это бывало раньше – ещё когда живы были родители, что она совсем не хотела прогонять дрёму и открывать глаза. Ещё бы этот противный писк не действовал на нервы!
А ещё голоса…два голоса: один женский, неизвестный и мужской, смутно знакомый. Девушка прислушалась:
- А я говорю тебе ещё раз: не лезь! Я всё сделала правильно. На этот раз с ней точно всё будет хорошо!
- Ага, знаю я ваше «хорошо», - недовольно хмыкнули мужским голосом, - помню я твою сноху после вашего с Дмитрием вмешательства! Она такая наглая тогда стала, что даже я в шоке был.
- Ну пережил же, Люц, а?! – беззлобно, но с подковыркой ответил женский голос.
- Ладно, забыли, Варь. Что-то наша девочка долго просыпается.
- Да проснулась она уже. Просто глаза открывать не хочет, лежит и нас с тобой слушает. Я права, Фима?
Фима от неожиданности вздрогнула. Но поняв, что её спалили, открыла глаза.
- Девочка! Как же сильно ты нас всех напугала! – к ней тут же подлетел Люц и принялся проверять лоб и щёки.
- А ну перестал лапать мою внучку! – донеслось тут же грозное.
Фима перевела удивлённый взгляд и заметила женщину.
- А вы кто? - спросила вроде бы обычно и громко, а получилось чуть слышно.
- Так сама же слышала уже – бабушка я твоя.
- У меня нет бабушек. Да и родителей тоже. Так что ваши шутки несмешные.
- Вот я же говорил! – тут же не удержался Люц, поглядывая с каким-то превосходством в сторону предполагаемой родственницы Фимы.
- Да твоя я бабушка, твоя. Я твоего отца, Райана мама.
Фима пригляделась к ней повнимательнее: и правда - есть схожесть с папой и немалая.
- А зачем вы тогда мне сказали приют выбрать, бабушка Варвара? Уж лучше бы я тогда с Люцем уехала! – борясь с обидой спросила Фима, узнав ту незнакомку из сна.
Заметила, как эти двое обменялись многозначительными взглядами. А потом решила сесть – лежание в одной позе на спине ей уже надоело.
Получилось, только голова немного закружилась. Только сейчас Фима обратила внимание, что находятся они в больничной палате – одиночной и очень дорогой. Хмыкнула, вспомнив, в каких условиях ей пришлось прожить последние два года своей жизни. А потом перевела взгляд на свои руки и всё вспомнила: страшные шрамы от порезов хоть и были забинтованы, но ясно давали понять, что произошло с ними совсем недавно.
- Но как?! – вырвалось удивлённо-приглушённое.
- Мы вовремя успели, внученька, - бабушка Варвара присела рядом и притянула Фиму в свои объятья,- никогда так больше не делай. Грех это и большой.
В бабушкиных объятьях было так тепло и уютно, что девушка сама не заметила, как успокоилась.
- Да хватит её уже вашей благодатью кормить! – раздалось недовольное рядом.
Фима словно из тёплого сна вынырнула.
Эти двое снова принялись спорить и ругаться. Причём чем дальше, тем малопонятнее становились их фразы.
Девушка не выдержала:
- Прекратите оба! Я же знаю, что вы сейчас обо мне разговариваете! А ещё про моих родных и друзей говорите. Лучше объясните мне, что со мной произошло и как меня умудрились спасти. И да – нужно ещё заявление в полицию написать: настоятель Иосиф не тот, за кого себя выдаёт.
И снова это молчаливое переглядывание. Блин, достали!
- Хорошо, девочка, что Варвара, твоя бабушка решила тебя навестить, - хмыкнув в кулак, начал объяснение Люц. При этом глаза старательно отводил и зрительного контакта с ней избегал. Ясно – врёт.
- Да не врёт он, Серафима, верь ему, - вдруг поддакнула в сторону говорившего бабушка.
Что странно – они же только что так спорили друг с другом, что в палате реально так жареным запахло. Фиме даже запах серы почудился.
Люц прокашлялся и продолжил:
- Она успела как раз вовремя. Нашла тебя истекающую кровью в келье настоятеля Иосифа и сразу же доставила сюда, в больницу. У тебя была большая потеря крови, но тебе успели оказать необходимую помощь…
Фима слушала и понимала, какую страшную ошибку она едва не совершила. И когда Люц закончил рассказ, рассказала о том, что подтолкнуло её к этому.
- Не переживай, Иосифа уже задержали. И лучше тебе не знать, что этого извращенца ждёт.
- Я теперь смогу вернуться домой? – спросила Фима, глядя Люцу в глаза.
- А ты уверена, что тебе это сейчас нужно? – не мигая ответил он. И девушка вдруг подумала, что и правда – зачем ей родственники, которые так легко поверили в её гибель? Даже не попытались узнать правды?
- А где я тогда буду жить? У вас?
Люц тяжело вздохнул:
- Нет. И не потому, что я этого не хочу. Просто…просто ты не сможешь пока у меня жить. Да и твоя бабушка будет против.
- В приют я больше ни ногой! – запротестовала Фима.
- Да я изначально был против этой идеи. Это всё их идея была.
- Кого их? – тут же зацепилась за слова девушка.
- Да родственников твоих. Сама с ними разговаривай об этом, - отмахнулся Люц.
Фима перевела взгляд на бабушку и с удивлением обнаружила, что той сейчас нет в комнате. Странно – она вообще не слышала, чтобы она выходила.
- А бабушка же ещё вернётся?!
- Да куда от неё теперь денешься! – в сердцах бросил мужчина, - а вот и они.
В палату вернулась бабушка, а с ней девчушка, примерно Фимина ровесница.
- А теперь познакомьтесь по-человечески, девочки, - предложила бабушка.
- Я – Дарина, - улыбнулась голубоглазая блондиночка с осиной талией и дружелюбно протянула Фиме руку.
- А я Серафима, можно просто Фима, - донеслось в ответ.
А потом Фима оглядела Дарину и красноречивая догадка посетила её:
- Так это ты спасла мне жизнь?!
- Ну, можно сказать и так, - улыбнулась Дарина и присела на краешек больничной постели, - так что я теперь, своего рода твой Ангель-Хранитель и несу за тебя дальнейшую ответственность. Пойдёшь к нам жить?
Так и вышло, что выписавшись из больницы спустя неделю Фима переселилась жить в квартиру Дарины и её мамы.
Мама девушки, она же лечащий врач Фимы, Алла Сергеевна, оказалась очень строгой, но вместе с тем заботливой женщиной.
Квартира у них находилась в самом центре города, была просто огромной и всем троим вполне хватало места. Фиме даже выделили отдельную комнату.
Бабушка, перед тем как уехать домой почти неделю гостила у них и из всего выходило, что она крепко сдружилась с хозяйкой квартиры.
И уже прощаясь с бабушкой у дверей квартиры (бабушка категорически запретила провожать её на вокзал! И какие только аргументы в ход не пошли), Фима задала грустный, но нужный вопрос:
