— Маркиз Делен, Советник Джиоровани, мэр Ломберт… да много кто! Все хотят, чтобы я создал им статую Гуаньди, и не простую, а Великое Чудо! Как объяснить этим варварам, что не я выбираю, где и как создавать чудо? Это чудо! Бог никому не должен стоять статуей и украшать вид из окна! Хоть в реале от них прячься. Да и там тоже дел по горло.

— Но просто статую ты создать сможешь, не чудо? Вот и отлично! Я поговорю с этими людьми и постараюсь умерить их аппетиты. Ты, кстати, проект храма для Томингара закончил?

— Да, почти. Там очень много устоявшихся канонов, так что развернуться не получится. Впрочем, так даже интереснее. Ограничения рождают искусство, как говорил мой наставник в университете.

С указанными людьми, как и обещал, переговорил, концепцию божественных чудес объяснил, от Ису на какое-то время отвадил, сославшись на заказ от Совета Иерархов (от Ольгерта, на самом деле, но он реально в совет входит). Вроде и запас по количеству неофитов есть (специально под японских добытчиков держим), а все же зреет в душе ощущение, что с поднятием уровня клана стоит поспешить. И лучше бы успеть до официального открытия японского проекта.

Храм построили примерно за месяц. Часть материалов пришлось докупать, работники тоже были наемные, но вот все статуи делал лично Ичиро. Я, по заведенной традиции, помогал и в строительстве и в отделке. Не то, чтобы я хотел получить какую-нибудь пафосную ачивку вроде «Строителя Храмов», просто так правильно. И вот храм готов. На открытие пришли местные уважаемые люди, весь совет клана, да и рядовых членов немало. В конце концов, храм построен силами нашего клана, все чувствуют некоторую сопричастность. Кто материалы заготавливал, кто с перевозкой помогал, кто деньгами скидывался.

Гюнтер кивает, и первой я освящаю статую Элайи. Виски привычно сжимает болью, но я действительно чувствую, как меняется мир. Теперь это не просто кусок камня, а часть богини. Гюнтер вкладывает в руки статуи Гуаньди выкованную нашими кузнецами алебарду и произносит молитву. Картер щелчком пальцев зажигает священный огонь на алтаре Вельса.

— Что? — Удивляется Санария, почувствовав наши взгляды, — я не святая! Впрочем, я видела, как это делается, могу попробовать.

Слепая девушка действительно возложила руки на алтарь и, кажется, что-то сделала. Даже у меня в глазах потемнело, хотя богиня вроде как ушла. Санария же корчилась в судорогах на полу, воя на одной пронзительной ноте. Из ушей и из-под повязки течет кровь. К девушке тут же подлетела Кнопка, села сверху, фиксируя руки, обняла голову, не давая разбить ее о каменный пол и вливая одно лечение за другим. Через некоторое время все прекратилось.

— Если у меня опять что-то в капсуле сгорело, я из «Виртекса» душу выну, — пробормотала пришедшая в себя девушка.

— У тебя мозги, похоже, сгорели, — огрызнулась Кнопка, вставая.

— Почти, моя дорогая, почти… — задумчиво пробормотала Санария, — это было близко. Спасибо милая. Глава, у тебя всегда так?

Отрицательно качаю головой. Так меня давно не плющило.

— Ну, может быть, привыкну… — сама Сана, похоже, вообще не расстроилась, — и ведь получилось же, что самое интересное! Но ну их нафиг такие эксперименты. Хотя бы в ближайшее время.

— Да уж, поддерживаю, — хмыкнула Рокси, — ты бы и в реале доктору показалась. Явно же какой-то сбой.

— А нет, капсула в порядке, я проверила, — отмахнулась наша не святая.

Палится, кстати говоря, по полной. Но, вроде, никто не обратил внимания. Сама же Сана с удивлением смотрела на вошедшую в храм сгорбленную фигуру в потрепанной рясе с капюшоном. Двигался персонаж так, будто тащил тяжеленный груз. Доковылял до статуи Лакши, протер блеснувшую лысину бога удачи, обмана и торговли рукавом балахона, после чего положил на весы бога торговли игральные кости. Весы качнулись, подношение исчезло, а статуя заблестела золотом.

— Я не-вижу перед собой знаменитого Монквара? — гость повернулся к нам, — О! И вы здесь! Рад, что мой совет помог! Смотрю, богиня все еще благоволит к тебе, мой друг.

— Святой Киллан! И я рад тебя видеть.

— А что, богиня сейчас не с тобой? Ну, тогда и поболтать можно! — обрадовался единственный в мире монах сотого уровня, — Хотя нет. Пойду я, пожалуй. Буду следить за тобой с интересом.

— И тебе удачи.

— О да, Удача! — монах уже развернулся к выходу и разговаривал, кажется, сам с собой, — Удача никогда не бывает лишней! Больше удачи богу удачи!

— Монквар, мне нужно это с кем-то обсудить, — потрясенно повернулась ко мне Санария, — и не на сухую. А то сейчас голова взорвется.

В Томингаре нашлось даже два постоялых двора, в комнате одного из них мы и засели за бочонком вина. Впрочем, я и Гюнтер пили пиво. Все еще слегка пришибленная Санария, Джессика, Кимико, Гюнтер, я и Док. Картер отказался, сказал ему не интересно.

— Глава, а вы с ним не братья? — первое, что спросила Санария.

— Ага, похожи, клянусь клыками дракона! — согласилась Джессика.

— Ты мне имя назови, — пожимаю плечами, — я и отвечу.

Всеми силами пытаюсь показать, что вопрос для меня совершенно не важен. Увы.

— Прости. Пункт 12.2.7. Не могу нарушать правила.

— Слушай, что вообще с тобой в храме случилось? — гном набулькал в кружку еще пива, — смотрелось жутко.

— Глава, им можно рассказывать?

— Да. Они знают, полагаю, даже немного больше тебя.

— Вот это обидно, — притворно нахмурилась девушка, — не люблю чего-то не знать. Стоп… а с Эльгором это связано?

— Угу.

— Ты расскажешь, — не вопрос. Утверждение.

— Угу.

— С храмом-то что? — не выдерживает Кимико.

— А, так я посмотрела, как вы информационные потоки к кластеру подключаете. Прикинула конфигурацию для кластера Сангвина, и дала команду. JR-17/2/934… а, ладно, «Сангвин» действительно подключился, только я оказалась к этому не готова. Мозг не выдержал потока информации. Точнее, раз я жива, все же выдержал. Ну и Юлии тоже спасибо. То есть, Кнопке! Вы ничего не слышали!

— Ладно, а про Киллана что скажешь? — Джессика задумчиво крутит в пальцах метательный нож.

— Я обещала бабушке не ругаться.

— Ага, ну если бабушке, то да. Тор, плесни и мне немного. Монк, а ты про него что знаешь?

— Святой Киллан. Мы вместе прокачивали репутацию Элайи, но он очень давно в игре и статус получил раньше. Впрочем, я знал его и до того, как стать боевым монахом.

— А у него какой класс? — уточнил Гюнтер, — я не смотрел.

— Монах, — усмехнулась Джессика, — не Боевой Монах, вроде Главы, а просто монах. Это вообще кто?

— Формально, такого класса нет, — поясняю я, — это персонаж, готовящийся стать служителем одного из богов. Ну и как сделает выбор, становится, лекарем, сохэем, ищущим и так далее.

— Но он сотого уровня! — возмущается Санария.

— Ага, — меланхолично отпивает из кружки Джессика, — теперь я видела Епископа первого уровня, и монаха сотого. Жизнь удивительна! Рядом с Монкваром особенно. Привыкай.

— Монк, а что ты разглядел? — уточняет Сана.

— Пять божественных проклятий. Я узнавал о нем специально, уж больно интересный персонаж. Судя по всему, он достигал уровня святого с одним из богов, а потом менял покровителя. И так пять раз. Сейчас, как я понял, окучивает Лакши. А ты сама не разглядела?

— Я много вижу, но не всегда могу верно интерпретировать — поморщилась девушка, — опыта не хватает.

— Как он вообще умудряется выжить, имея пять богов во врагах? — гном экспрессивно взмахнул кружкой.

— Не просто выжить! — подняла палец Санария, — а еще и усилиться на этом!

— Это нереально!

— Вот потому я и сравнила нашего лидера с Килланом. Глава, какие на нем проклятия? Сможешь понять, как он их использует?

Я призадумался вспоминая:

— Проклятие Элайи не дает его ранам закрыться. Он постоянно истекает кровью.

— И как это можно использовать? — удивляется гном.

— Как минимум, полученный урон прокачивает Выносливость, — заметил из своего угла Док.