– Глаша, немедленно подотри здесь! И не давай больше Владимиру еды и кофе до вечера. Он так никогда из-за стола не выйдет!

Кухарка, которая до темноты в глазах возилась на кухне с праздничными блюдами вторые сутки, удивленно протянула:

– Верочка, как же не подавать еды? Что же мужчина голодным будет ходить? Он ведь глава семьи, хозяин дома.

Хозяйка раздраженно фыркнула в ответ:

– Делай, как я велела, будешь еще тут спорить! И не смей называть меня Верочка, сколько раз просила! Опозоришь при гостях.

Глаша тяжело вздохнула:

– Так привыкши я, растила же вас с самого детства. Крошкой еще вас помню, когда родители ваши живы были.

Но молодая женщина уже отвлеклась на новую проблему: Владимир, занося домой покупки, не удержал пакеты в руках. И теперь под крики жены ползал по коридору, собирая крутобокие апельсины и конфеты в блестящих фантиках.

А та жужжала над ним, как злая оса:

– Ничего не можешь сделать хорошо, решительно ничего! Везде все испортишь!

– Да аккуратнее, ты же мнешь фрукты, а мне их на стол ставить! Твоим, между прочим, гостям!

Владимир наконец не выдержал придирок:

– Да хватит! Все не так, все не эдак! В конце концов, сегодня праздник, Вера! Новый год! Где твое настроение, где твоя радость? Этот праздник – чудо, он исполняет желания!

Его жена лишь нахмурилась в ответ:

– Глупости! Это праздник для детей! А для взрослых одни только хлопоты и растраты! Терпеть его не могу!

Вдруг она вскрикнула и опустила голову вниз. У ног, зацепившись коготками за край ее платья, сидел крохотный пушистый комочек – белый котенок.

Женщина содрогнулась от новой волны злости. Она двумя пальцами подцепила малыша и оторвала от себя:

– Откуда он взялся?! Уберите его из дома немедленно, пока все не обгадил!

Владимир подхватил кроху в большие ладони:

– Верочка, я сегодня его нашел. Он так жалобно плакал на крыльце у нас, что я не смог его оставить в холоде на улице. Велел Глаше дать ему молока. Посмотри, какой он хорошенький и пушистый. Давай его оставим, ведь сегодня Новый год, время чудес! Пускай у этого малютки появится дом и заботливые хозяева!

К сожалению, его жена была настроена совсем не празднично. Она топнула со всей силы ногой:

– Сейчас же его на улицу! Ты как ребенок, Владимир! Веришь в какие-то глупости! Чудеса, Новый год! Скажи еще, что веришь в Деда Мороза!

– Зато ты слишком взрослая! – парировал муж. – Только попреки и скандалы даже в праздничный день. Словно ты уже состарилась и превратилась в ворчливую старуху!

Таких гадостей от мужа Верочка не ожидала! Но она не успела открыть рот и устроить новую ссору, Владимир натянул пальто прямо на халат, нахлобучил шапку и выскочил за дверь:

– К обеду не приду!

В дверях Глаша с тряпкой в руках ахнула:

– Куда вы, Владимир Николаевич?

Тот выкрикнул:

– Искать новогоднее чудо! – и был таков.

– Ох, ох, ох, – тяжело вздохнула Глаша, собирая тряпкой остатки кофейной влаги.

Вера, которую душили слезы от обидных слов мужа, воскликнула с досадой:

– Глаша, иди на кухню! Пахнет на весь дом, гусь наверняка горит! А ты стонешь да охаешь!

Кухарка со всех ног кинулась в свои владения, а Вера упала в кресло и залилась слезами. Что за отвратительный день! Поскорее бы уже прошел этот противный Новый год!

Белый пушистик упрямо мяукал и пытался залезть к женщине на колени, цепляясь за мягкую обивку. Верочка подхватила его в ладошку и прошептала:

– Это все ты виноват! Нашелся тут!

Пушистый малыш уютно устроился в тепле ее пальцев и вдруг заурчал так мелодично и уютно, что слезы у молодой женщины сами как-то высохли. Тут еще и Глаша вошла с подносом, от которого растекался нежный аромат любимого ей какао:

– Вот, Верочка… – кухарка осеклась. – То есть Вера Григорьевна, подкрепитесь и согрейтесь. Умотались по магазинам ездить.

От первого глотка внутри у молодой женщины растеклось тепло. Какао, приготовленное с любовью, урчащий котенок на коленях, домашний уют – от всего этого ей стало необыкновенно хорошо и покойно.

И одновременно ужасно стыдно… Она испортила настроение мужу, обругала кухарку, даже с извозчиком умудрилась поскандалить!

На глазах у Веры выступили слезы, она в раскаянии поймала натруженную руку Глаши:

– Прости, прости, Глашенька! Я такая глупая и жестокая, всех обругала ни за что! Все из-за своего ужасного нрава! А ты все терпишь и любишь меня, я знаю! И Володя любит! А я… Он разводиться, наверное, пошел со мной! Я испортила Новый год! – молодая женщина захлебнулась в горьких рыданиях.

Как же ей стыдно, что она такая злыдня и скандалистка!

– Верочка! – кухарка обняла молодую хозяйку. – Да полно, не вините себя. Характер тяжелым стал не от легкой жизни. Сколько бед вам выпало, а вы все вынесли, уж я-то знаю, своими глазами все видела.

И Глаша была права, Верочке рано пришлось стать взрослой. В одночасье Верочка стала главой семьи, когда мать умерла скоропостижно, следом, не выдержав переживаний, слег отец.

Ей, старшей дочери, пришлось заботиться о младших братьях и сестрах, распоряжаться на семейном свечном заводике, организовывать лечение отца. Оттого упорхнула детская легкость из Верочки, а на лбу под золотистыми кудряшками навсегда пролегла суровая морщинка.

Поэтому старая кухарка, что проработала в их доме всю жизнь, ни капли не злилась на свою молодую хозяйку, наоборот, была готова утешить:

– Не печальтесь. Я же знаю, какая вы добрая. Вы как этот котейка, если что-то надо, будете упрямиться, требовать. Но если все у вас хорошо, так сразу станете пушистой и ласковой мурлыкой.

В ответ Вера тяжело вздохнула, права верная кухарка, не было у нее детства, вот и не верит она ни в чудеса, ни в Новый год, ни в Деда Мороза.

Как вдруг женщины подскочили от громкого стука в дверь и тяжелых шагов.

– Здравствуйте! А я к вам в гости, тут живет Верочка? – от зычного, густого баса в коридоре у молодой женщины даже ноги подогнулись, до того стало страшно.

Кто это еще зашел к ним в дом?! Она схватила кочергу и замерла в ожидании незваного гостя, который шумно и тяжело топал по коридору.

Дверь распахнулась, и Верочка вскрикнула от удивления. В залу ввалился высокий старик с белой бородой в красной шубе и с большим мешком в руках.

Он несколько секунд рассматривал Верочку из-под густых бровей, а потом вдруг грохнул посохом:

– Узнал, что в этом доме живет девочка Верочка, которая ни в меня, ни в чудеса новогодние не верит.

Потрясенная молодая женщина пролепетала:

– Вы что? Вы Дед Мороз? Вы настоящий?

Старик выставил вперед бороду:

– А ну-ка, дерни! Проверь!

Женщина потянула слегка за шелковистые волосы и удивленно охнула – настоящая! Старик расхохотался и вдруг подхватил за руку Верочку и закружил ее вокруг наряженной елочки.

– А за то, что ты в меня не верила, теперь должна старика порадовать! Песни, стихи да хороводы водить – вот что я люблю! Пора веселиться!

И Вера будто в сказке оказалась, хохотала, танцевала и радовалась, позабыв обо всех хлопотах. Откуда-то всплыли в ее голове и песенки про Новый год, и красивые стихотворения. Рядом смешно топала неуклюжими ногами Глаша, а Дед Мороз хлопал в ладоши и подбадривал женщин радостными возгласами.

Когда час пролетел в волшебном веселье, Дед Мороз полез в огромный свой мешок. Он вдруг вытащил оттуда тоненькую флейту и пачку нот:

– Что ж, Верочка, заслужила ты свой подарок, держи.

У Веры расплылась перед глазами зала в счастливых слезах.

– Откуда вы узнали… – она едва могла говорить от удивления. – Это же… Я обожала музицировать, а потом пришлось забросить занятие. Я мечтала всегда, я так хотела… Это же мое самое заветное желание! Как вы узнали?! Вы правда настоящий!

Она ничего не видела от слез, лишь услышала снова тяжелую поступь и густой бас:

– До следующего года, Верочка! Мне пора, еще столько девочек и мальчиков ждут своего новогоднего чуда!