Другая бы на ее месте давно уже прокляла выпавшую ей тяжелую долю. Но только не бойкая Дарья! Молодая женщина не унывала – даже в таких тяжелых условиях она нашла себе занятие по душе.

Пока Алексей Руцкой шатался по приемам и званым вечерам, его жена мастерила своими руками из старых штор или простыни холсты. Самодельные краски молодая женщина смешивала из мела и овощного сока. И каждый день, переделав все домашние дела, с упоением рисовала, рисовала, рисовала.

Дарья даже не подозревала, что муж, это чудовище в шутовской короне, вскоре окончательно испортит ее жизнь.

***

– Тратишь мои деньги на эту мазню! – этим криком Руцкой разбудил жену, вернувшись под утро с очередного бала.

Он подхватил несколько картин и потащил из ее спаленки к себе комнату, Дарья кинулась следом:

– Верните! Не смейте брать, это мое!

Но муж грубо оттащил ее назад в комнатку, а потом запер дверь на ключ:

– Грубиянка, не смей мне перечить! Безродная девка удумала рисовать, это занятие для благородных господ, тебе не положено!

Дарья в отчаянии заколотила в дверь:

– Отпустите меня! Умоляю! Это бесчеловечно! Я же не ваша вещь! Я человек! Со мной так нельзя обращаться!

Но все было напрасно, безумный аристократ не обращал внимания на крики раздражающей его жены. Руцкой же начал свое привычное утро – завтрак с бутылкой шампанского и целой вазой фруктов. И сам за трапезой все никак не мог оторвать взгляда от картин жены.

Хоть и несведущ он был в искусстве, но с первого же взгляда понял – у Дарьи огромный талант. Небольшое полотно завораживало переливом оттенков и красотой линий, хотя художница изобразила всего лишь букет из полевых цветов.

Руцкой быстро упаковал картину в оберточную бумагу. За три месяца своей женитьбы аристократ уже успел основательно растратить приданое жены на свои нужды. Хотя своей мечты – быть представленным при императорском дворе – так и не достиг.

Поймавший финансовую удачу за хвост граф сорил деньгами, угощал всех подряд и делал дорогие подарки, лишь бы заполучить хоть каплю внимания. Вот и сегодня решил он удивить хозяйку вечера оригинальным подношением, которое к тому же досталось ему совершенно бесплатно.

И попал прямо в цель!

Картина гостей поразила, полюбоваться на нее собрались все приглашенные. После того как Руцкой, ни секунды не сомневаясь, назвал себя автором произведения, к нему выстроилась целая очередь из господ, желающих выразить ему свое почтение.

В одно мгновение всеобщий шут и объект насмешек превратился в гостя, которого почитают и уважают. Для Руцкого это был невероятный триумф!

Наконец его преследовала не слава нищего дворянина, который скандально известен неравным браком с простолюдинкой, а настоящие почет и уважение. Внезапный успех продолжился и утром.

Проснулся нищий аристократ от стука в дверь. Сразу несколько почетных горожан прислали записки с просьбой посетить их как можно быстрее и непременно во время визита вручить хотя бы маленькую картину руки талантливого живописца Руцкого в качестве подарка.

Аристократ кинулся к запертой двери, где после суток без глотка воды и крошки хлеба затихла его пленница-жена. Едва заскрипел ключ в скважине, как заплаканная Дарья кинулась к своему мучителю в ноги:

– Я согласна в монастырь, только отпусти! Не мучай больше! Ведь не рабыня я, а свободный человек! Молю, отпусти!

Несчастная молодая женщина почти сломалась за эти бесконечные сутки. Она была так измучена тяжелой жизнью в постоянном голоде, борьбой с мужем-извергом, что решилась согласиться на постриг в монашки. Будет хотя бы еда на столе, никто не станет измываться или запирать, словно животное. А рисовать можно и иконы…

Однако Руцкой неожиданно не замахнулся и не обругал свою жену необразованной деревенщиной. Он сгреб написанные ею полотна и принялся таскать их в залу. Дарья робко переспросила:

– Что вы делаете?

Муж вместо ответа только буркнул:

– Чтобы завтра еще столько же намалевала своих картинок. Краски и холсты закажу в лавке для художников.

Острая умом жена мгновенно сообразила, в чем причина таких изменений:

– Вы продали мои картины?

Перепуганный ее догадливостью Руцкой зашелся в крике:

– А ну, закрой свой рот, невежда безродная! Никому твои картины не нужны без моей фамилии! Их хотят в подарок, потому что это полотна руки Алексея Руцкого.

Художница робко попыталась возразить:

– А если узнают, кто эти картины написал?

Аристократ вдруг схватил свою жену за грудки, да так, что с треском разлетелась ткань платья:

– Только посмей сказать кому хоть слово, я тебя не в монастырь упеку, а в землю закопаю! – он кивнул на кочергу рядом с пылающим камином. – Языка лишу тебя, чтобы не проболталась!

Дарья в ужасе вырвалась из жесткого кольца мужниных рук и кинулась в свою комнату. Она даже не знала, радоваться или горевать ей из-за успеха картин. Хоть и можно заниматься дальше любимым делом, но все труды будут принадлежать ее мужу.

Снова судьба сделала крутой поворот и превратила молодую женщину из ненужной помехи в рабыню. Теперь она нужна своему мужу, пока рисует свои картины без остановки.

Так и случилось, несчастная художница с того дня занималась живописью с утра и до ночи, как и мечтала раньше. Однако жизнь ее превратилась в сущий кошмар.

Картины своей жены Руцкой теперь не только дарил, но и продавал за хорошие деньги. Слава о самобытном живописце вышла уже за пределы города и достигла столицы. С каждым днем все больше знатных господ писали письма, присылали своих доверенных лиц или приезжали лично за картинками художника-самоучки.

О Руцком ходили самые невероятные слухи, что его талант и работоспособность невероятны. Хотя и ведет художник-граф самый светский образ жизни, все дни проводит на званых обедах и раутах, но по ночам успевает творить свои прекрасные картины.

Никто и догадывался о его тайне…

После разгульных ночей в ресторанах мертвецки пьяный аристократ заваливался во флигель, который отвел жене для работы. Сгребал свежие работы, взамен швыряя своей пленнице объедки блюд из ресторана. Уносил свою добычу, а потом заваливался спать до обеда.

Правда, вместе с деньгами и славой к Руцкому пришел безумный страх. Теперь больше всего на свете он боялся, что кто-то узнает о существовании Дарьи, а также догадается, кто является настоящим автором прекрасных картин.

Потому безумный граф держал талантливую жену взаперти под замком, никому не доверяя ключи от флигеля. Он лично приносил еду и воду, купленные краски и холсты в ее комнату.

Дарья первое время просила у мужа разрешения хотя бы выходить из флигеля, но просьба лишь вызвала новый приступ гнева у Руцкого. Он запер несчастную в подвале в полной темноте без еды на три дня. А выйти разрешил, когда она, совершенно измученная темнотой и голодом, пообещала выполнять все приказы чудовища в шутовской короне.

Через три месяца казалось, что Дарья смирилась со своим положением рабыни. И даже по приказу Руцкого помимо небольших картин начала работать над основательным полотном – портретом женщины в полный рост.

Вела она себя так смиренно и покорно, что в минуты благодушия муж выполнил ее просьбу – принес учебник французского языка. Хотя и вручил его с привычным высокомерием:

– Выдумала, барыня лапотная. Французский – язык для благородных господ, а не для черной кости. Хоть на минуту замедлишься с работой, отниму все и в подвале снова закрою на одной воде.

Дарья покорно поклонилась ему в ответ, но муж ткнул недовольно в наполовину написанный портрет:

– Это что? Сама себя выдумала малевать?

Художница подтвердила:

– Это работа для выставки в салоне к декабрю. Скажете, что картина называется «Незнакомка с письмом». Чтобы никто ни о чем не догадался, не беспокойтесь.

Ее слова Руцкого успокоили, пускай малюет, что захочет, лишь бы не останавливалась. Все картины, написанные Дарьей, продавались с огромным успехом. Да так, что местный меценат решил даже организовать выставку художнику, отдав под это огромную галерею.