— Мне совсем не хочется делать тебе больно, Повелитель Хаоса, но таков приказ Ниалла.

— Решил начать с признания? Думаешь, когда я выберусь отсюда, то пощажу тебя? — усмехнулся Адриан. — Ты будешь первым в списке после моих родственников.

Ленар улыбнулся, обнажая ряд белоснежных зубов. Он опустился на корточки рядом с Богом, а затем с нажимом провел лезвием по голой груди. Адриан едва вздрогнул, но стиснул зубы и терпел. Терпел назло всем Богам.

— Я начинаю уважать твою выдержку, Хаос! — воскликнул Ленар, а потом наклонился к самому уху Адриана и прошептал, при этом продолжая наносить порезы: — Селена просила передать, что твоя девочка в безопасности.

Бог вскинул голову и непонимающе уставился в зеленые глаза. Ленар отошел, вытирая лезвие ножа тряпкой, которую достал из кармана, а затем убрал ее обратно. Это приказ Ниалла, чтобы доказать свое присутствие в камере брата.

— Разве ты работаешь на мою сестру? — удивленно спросил Адриан.

— Вовсе нет. Я советник Ниалла. Селена дорога мне, а ты дорог ей, поэтому я решился на маленькую поблажку. Порядок укроет ее, пока с тобой не будет покончено, — ответил Ленар и ушел.

Адриан немигающим взглядом смотрел на стену. Если Порядок укрыл Дафну, может все-таки стоит откликнуться на ее зов?

Ниаллу вновь снился один и тот же сон, который мучает его каждую ночь уже на протяжении двухсот лет. Бог в очередной раз распахнул лазурные глаза, пытаясь унять дрожь во всем теле. Блондинистые волосы от пота прилипли к его раскрасневшемуся лицу. Он повернул голову. На подушке рядом лежала наложница. Рыжеволосая красавица с зелеными глазами мирно спала под его боком, положив руки с длинными красными ногтями на грудь Ниалла. Когда она приходила к нему ночами, он выключал свет, представляя на ее месте Катрин. Поначалу у него получалось закрыть в душе огромную дыру, но в последнее время приходило осознание — ее не заменит никто. Рядом с Катрин он мог быть только во сне и эта щемящая душу боль разъедала его изнутри. Ниалл прикрыл глаза, погрузившись в тот день, когда из пепла к нему вышла любовь всей его жизни.

Богиня Порядка опустилась на корточки. В ее ладони золотистым ореолом мерцал осколок Света. Она смотрела в лазурные глаза брата, на дне радужки которых огнем горела надежда. Селена положила осколок на груду пепла и он рассыпался золотистой пыльцой, а затем Богиня набрала в легкие побольше воздуха и дунула дыханием Порядка. Пепел разлетелся в разные стороны, комнату озарил белый свет и из сгустившегося седого тумана Боги увидели обнаженные алебастровые ноги, а затем и девушку целиком. У Ниалла перехватило дыхание, глаза горели, словно в них залили жидкий огонь. Он сдернул с дивана теплый плед и накинул на плечи Катрин.

Она стояла неподвижно, с интересом поглядывая на тронный зал, а затем и на Богов. Девушка кашлянула и просипела:

— Где я?

— Ты в замке Богов, — ответил Ниалл. Он выдохнул и яростным порывом прижал девушку к своей груди.

Она недоуменно нахмурилась и спросила:

— А где Адди?

Улыбка слетела с губ Ниалла, тело напряглось, губы поджались в тонкую полоску. Он разжал объятия и сделал шаг назад. Селена горько улыбнулась и ответила за него:

— Он мертв.

Катрин ахнула, в глазах потемнело и Ниалл еле успел поймать ее осевшее на пол тело. Он приложил два пальца к ее лбу, и девушка распахнула глаза. Она моргнула, вглядываясь в обеспокоенное лицо Бога, спросила:

— Теперь ты будешь мучить и меня?

Сердце Ниалла пропустило удар. Он вскинул светлые брови и ответил:

— Нет. Теперь я буду любить тебя.

— Но я же была в Небесном Царстве с Адди. Ты вытащил меня? — удивленно задала вопрос Катрин.

Боги переглянулись, а Селена уточнила:

— Адриан был с тобой? Что он говорил?

— Его там быть не могло! — раздраженно отрезал Ниалл. — Катарина, тебе стоит забыть о нем. Теперь у тебя есть я.

Бог подхватил ее на руки и понес из тронного зала прочь. Он заранее подготовил их совместную спальню, чтобы девушка чувствовала себя как дома. Он усадил ее на кровать, а сам сел у ее ног и рассматривал, словно в первый раз. Ниалл вскинул ладонь и коснулся пальцами лодыжки Катрин. Она испуганно дернулась, глаза расширились от ужаса. Бог горько улыбнулся и сказал:

— Тебе нечего бояться. Я больше не сделаю тебе больно. Ты проживешь рядом со мной прекрасную смертную жизнь, я обещаю. Только тебе придется забыть прошлую. Больше с твоих красивых губ не сорвется имя моего брата.

Тон, с которым Ниалл это произнес, заставил девушку затравленно осмотреться. Она его боялась, такая хрупкая, коснись, и вновь рассыпется пеплом. Он не так представлял встречу с Катрин. Думал, девушка обрадуется, что снова жива, но на ее лице отчего-то читалось явное разочарование и страх.

Бог распахнул шкаф, в котором висели множества платьев, которые он наказал сшить еще полгода назад, показал ей, где душевая, пообещал, что больше не коснется без ее согласия и сегодня переночует в смежной комнате. Когда он выходил, на миг обернулся, произнося:

— Я не сделаю тебе больно. Ты полюбишь меня, Катарина, я тебе обещаю.

Дни летели, и Ниалл приходил к девушке каждый день. Он заново изучал ее увлечения, ее манеры, пытался вызвать на губах улыбку. Иногда у него получалось, но стоило девушке увидеть, как Бог отчитывает кого-то, либо поднимает руку на солдат, она вновь менялась, закрывалась в себе и запиралась в комнате. Бог свирепствовал, срывал злость на сестре и подданных, чтобы натянуть на себя улыбку и прийти вечером к девушке. Но один из дней изменил жизнь Ниалла навечно, поделив ее на то, что было до, и на то, что стало после.

Жаркий июнь ласкал природу яркими солнечными лучами. В воздухе витал сочный аромат сирени, а разноцветные бабочки порхали в саду, присаживаясь на сладкие цветы. В этот день у Ниалла был выходной и он решил сделать девушке сюрприз. Бог купил гигантский букет ирисов, так любимых ею: розовые сочные бутоны переплетались с коралловыми, а разбавляли их белоснежные лепестки, источающие медовый аромат. Он поднял руку, чтобы постучать в ее комнату, но замер, услышав всхлипы и голос, который отчетливо произнес: «Адриан, ты слышишь меня?» Ниалл резко распахнул дверь, заставив девушку подпрыгнуть на месте. Катрин, одетая в нежно-зеленое платье, которое увеличивало глубину ее глаз и подчеркивало огненные кудри, от неожиданности выронила полотно. Ниалл кинул к ее ногам букет, а сам медленно подошел и поднял портрет. На него смотрели холодные серебристые глаза и широкая улыбка брата.

— Ниалл, я все объясню, — начала было Катрин, но он махнул рукой, вынуждая ее замолчать.

Бог протянул портрет и сказал:

— Ты свободна.

Ниалл развернулся и стремительным шагом покинул ее комнату, хлопнув дверью так громко, что стекла задрожали. Он залетел в покои наложниц, в которых не бывал с момента возвращения Катрин, схватил за руку блондинку с пышными формами и силком потащил в свою спальню, да она и не сопротивлялась. Наложницы содержались в роскоши. С утра у них обязательно был душ, уроки верховой езды, чтение книг, в обед магическая практика, уроки кулинарии и домоводства, а вечером они принимали пенные ароматические ванны, втирали в кожу масла, и надевали самые лучшие наряды, ожидая Повелителя, даже если сегодня он не должен был прийти.

Ниалл затащил наложницу в свою спальню и приказал раздеться. Девушка подчинилась, кокетливо кусая губы и опускаясь на колени. Она осталась в одном белье и потянула Повелителя за руку на подушки. Он скинул платье самостоятельно и прижался к губам блондинки, но стоило ее руке скользнуть под белье, Ниалл резко отстранился.

— Повелитель, я сделала что-то не так? — испуганно прошептала девушка.

— Да! — рыкнул Ниалл. — Родилась не Катрин. Уходи.

Наложница недоуменно вскинула брови, а затем поклонилась и ушла. Ниалл рухнул на подушки, от досады сжимая кулаки.