Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Вера Николаевна Муромцева-Бунина записала в своем одесском дневнике 29 ноября (12 декабря по новому стилю) 1918 года:

«Мы в республике. Петлюровские войска вошли беспрепятственно в город ‹…›. По последним сведениям, Гетман арестован (эти сведения оказались неверными. Гетману Скоропадскому, как известно, удалось бежать. – O. K.). Киев взят. Поведение союзников непонятно. ‹…› Сегодня вместе с политическими выпущено из тюрьмы и много уголовных. Вероятно, большевистское движение начнется, если десанта не будет»[25].

1 декабря 1918 года по железной дороге прибыл эшелон сербских войск, а 3 декабря – отряд польских легионеров. 11 декабря войска Украинской Директории (националистический орган власти, образованный 14 ноября 1918 года в г. Белая Церковь, командующим войсками которого, а затем и руководителем был СВ. Петлюра) захватили железнодорожную станцию Одесса-Главная, вокзал и весь прилегающий район. Находившиеся в городе дружины белогвардейской Добровольческой армии сдали им центр города, заняв зону в районе улиц, примыкающих к порту.

12 декабря 1918 года, в момент перехода центра Одессы в руки войск Директории, в цирке (Коблевская, 25) состоялся митинг рабочих. На нем от имени большевиков под фамилией Петров выступил Иван Евдокимович Клименко[26]. Он призвал освободить политических заключенных.

Бывший командир партизанского отряда, действовавшего в районе города, Филипп Анулов (Френкель)[27], вспоминал спустя несколько лет после этого памятного события:

«С криками: „В тюрьму!“ толпа выходит на улицу. Замелькали на поясах и в оттопыренных карманах револьверы и бомбы… Толпа направилась к близлежащему бульварному участку (Преображенская, 44). Здесь все политические арестованные были освобождены, после чего толпа по Большефонтанской дороге направилась к тюрьме…»[28].

На подходе к тюрьме к демонстрантам присоединилась толпа из четырехсот вооруженных людей. Это были одесские налетчики, спешившие, пользуясь случаем, освободить своих товарищей.

Анулов писал далее:

«…Во главе толпы налетчиков стоял легендарный и неуловимый бандит Мишка Японец, вооруженный, как и все бандиты, с ног до головы.

Толпа потребовала открыть тюремные ворота. Охрана тюрьмы это приказание исполнить отказалась. Тогда толпа разоружила внешний тюремный караул и избила часового прикладом. Кто-то подал мысль – взорвать ворота бомбой. Раздались крики: „Назад! Назад!“. Толпа подалась. Бомбометчик вышел вперед и бросил в ворота гранату Новицкого. Другие последовали его примеру. Ворота рухнули, и толпа хлынула во двор тюрьмы.

В это время к тюрьме начали подходить рабочие с митинга. Их встречал Клименко и пояснял происходящие вокруг тюрьмы события. Решили ограничиться освобождением политических заключенных. Была выделена необходимая группа рабочих. Она и освободила политических. Со своей стороны Мишка Японец освобождал уголовных. Вскоре тюрьма опустела…»[29].

Начальник тюрьмы заперся во дворе в тюремном сарае. Уголовники бросились к сараю, обложили его соломой, облили некоторые места керосином и подожгли.

При штурме тюрьмы были освобождены видные одесские большевики Николай Голубенко[30], Наум Соболь и некоторые другие[31].

Среди освобожденных не было Иосифа Южного-Горенюка – руководителя подпольной партийной разведки в городе. Он был отпущен на свободу за несколько дней до этого за полученное от подполья взятку в 30 000 рублей, переданных его женой Розалией Яковлевной Сапирштейн следователю Державной варты[32] (напрасно только деньги потратили, все равно вскоре пришло бы бесплатное освобождение).

Власть менялась, немцы покидали Украину, на Одессу наступали петлюровцы, и полноценного контроля за честностью своих сотрудников вартовое руководство осуществлять уже не могло. (Позднее уже белые власти «перевели» название Державной варты на русский язык, и она стала именоваться, как и в других городах и губерниях юга России, Государственной стражей.)

Южному была известна одна деталь, касающаяся участия Мишки Япончика в штурме тюрьмы, о которой не знал Анулов. Вот что он писал в одном из вариантов своих воспоминаний:

«…Мишка Япончик… освободил своего отца и младшего брата. Этот факт, мне лично известный, так как некоторое время Винницкие, отец и сын, были подсажены в нашу так называемую пересыльную камеру, показывает, что не так всесилен был Мишка Япончик. Без помощи рабочих он не смог бы освободить из тюрьмы своего отца и младшего брата…»[33]. Действительно, пик власти «короля» преступного мира Одессы наступит несколько позже.

«Сидим дома, так как на улицах стреляют, раздевают, – записала в дневнике Вера Муромцева-Бунина. – Кажется, вводится осадное положение, выходить из дому можно до девяти часов вечера. Вчера выпустили восемьсот уголовных…»[34].

Еще более красноречиво о последствиях штурма тюрьмы свидетельствовал Филипп Анулов:

«…Через несколько дней город почувствовал результаты разгрома тюрьмы. Грабежи и налеты приняли чудовищный характер. Освобожденные уголовные „работали“ после тюремного отдыха… Интересно отметить, что в своей „работе“ уголовники выдавали себя за экспроприаторов – анархистов. Это сильно смущало одесскую федерацию анархистов. Последняя вынуждена была публично отмежеваться от грабежей и разбоев, творящихся в городе от их имени…»[35].

«Пришлось прибегать к исключительным мерам»

В декабре 1918 года Одессу заняли войска французских интервентов, в том числе колониальные части, также воинские части греков и представителей ряда других государств, сотрудничавших с Антантой. Иностранным экспедиционным корпусом командовал французский генерал д'Ансельм. Такого странного причудливого смешения рас, лиц, языков Одесса еще не знала. Город стал фактически разделен на многие части, каждая из которых контролировалась представителями иностранных держав, добровольцами Деникина и в меньшей степени петлюровцами.

Все это нашло подробное отражение в дневниковых записях Муромцевой-Буниной:

«2/15 декабря.

Пошли все гулять… На Дерибасовской много народу. Около кафе Робина стоят добровольцы. Мы вступили во французскую зону. Дошли до Ришельевской лестницы. На Николаевском бульваре грязно, толпится народ… На бульваре баррикады, добровольцы, легионеры…

5/18 декабря.

С утра идет сражение: трескотня ружей, пулемет, изредка орудийные выстрелы… Петлюровцы с польскими войсками и добровольцами. У нас на углу Ольгинской стоят петлюровцы.

6/19 декабря.

Вчера весь день шел бой. Наша улица попала в зону сражения. До шести часов пулеметы, ружья, иногда орудийные выстрелы. На час была сделана передышка, затем опять. Но скоро все прекратилось. Петлюровцы обратились к французам с предложением мирных переговоров. Но французы отказались, так как петлюровцы пролили французскую кровь. „Мы сюда явились на помощь, – сказали они, – а нас встречают огнем“…

Сегодня проснулись рано. На Дерибасовской встретили двое дрог с убитыми петлюровцами… На почте развевался русский флаг – увидеть его было радостно. Добровольцы очень статные, с хорошей выправкой – я отвыкла видеть подобных людей. Старые генералы наравне с молодыми таскали различные вещи. Потери у добровольцев очень большие. Ян (так Вера Николаевна на восточноевропейский манер на протяжении всей супружеской жизни называла мужа. – О. К.) был очень взволнован. Он сказал, что за два года это первый день, когда чувствуешь хоть луч надежды. Его очень трогает самоотверженность добровольцев.

По народу идет слух, что еще вернутся петлюровцы, соединяясь с немцами, и тогда все будет хорошо. Вероятно, это работа большевиков»[36].

вернуться

25

Устами Буниных. Дневники. М., 2004. Т. 1. С. 165.

вернуться

26

Клименко Иван Евдокимович (1891–1937). Большевик с 1912 г. Родился в крестьянской семье в Нежинском уезде. Работал наборщиком в киевских типографиях. Вел нелегальную работу в Киеве, Полтаве и др. городах, подвергался арестам и высылкам. В том числе в Нарымский край. В 1917 г. – председатель союза печатников в Киеве. В начале 1918 г. – красногвардеец завода «Арсенал». В марте-апреле 1918 г. – член ЦИК Советов и Наркомтруд Украины. Затем – член подпольного партийного областкома в Харькове. С сентября 1918 по апрель 1919 г. в Одессе член областкома партии и председатель нелегального ревкома. В апреле-мае 1919 г. зампред, а в мае-августе 1919 г. – председатель Одесского губисполкома. С 5 октября по 1 декабря 1919 г. – комиссар 45-й дивизии. В декабре 1919-го на участвовал в формировании советских органов Украины в Новозыбкове. В январе-марте 1920 г. – зампред Киевского губревкома и председатель губкома партии. В марте-мае 1920 г. – зампред, а в мае 1920 – марте 1921-го – председатель Одесского губисполкома. С марта 1921 председатель Екатеринославского губисполкома. С 1922-го – Наркомзем Украины. В 1925–1927 гг. – секретарь ЦК КП(б) У. В 1925–1934 гг. – кандидат в члены ЦК ВКП(б). В 1927–1929 гг. – зам. наркомзема РСФСР. В 1929–1930 гг. – зам. Наркомзема СССР. В 1930–1934 гг. – начальник Среднеазиатской и Рязано-Уральской железных дорог и одновременно в 1931–1934 гг. – член коллегии НКПС. В 1934-1937-х – замначальника Главзерна Наркомзема СССР. Арестован в мае 1937-го. Расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР в ноябре 1937 г. Реабилитирован в 1956 г.

вернуться

27

Анулов Филипп Анастасьевич (Френкель Филипп Ефимович) (1897–1938). В 1917–1918 гг. левый эсер, с 1918-го – большевик. В 1918 г. вступил в Одесскую красную гвардию. В период австро-германской оккупации руководил действиями вооруженных повстанческих отрядов. Во время иностранной интервенции – начальник штаба подпольного ревкома. С апреля 1919 г. – военный комиссар Одесского Совнаркома. С июля 1919 г. – секретарь Совета обороны Одессы. В августе – сентябре 1919 г. – командир особого полка 45-й дивизии, а затем особого полка Южной группы войск 12-й армии. В 1923 г. по линии Разведгруппы нелегально работал в Германии. С 1924-го – на военно-преподавательской работе. Полковник.

вернуться

28

Анулов. Ф. В подполье интервенции / Черная книга: Сб. ст. и материалов об интервенции Антанты на Украине в 1918–1919 гг. Екатеринослав, 1925. С. 319–320.

вернуться

29

Там же. С. 320–321.

вернуться

30

Голубенко Николай Васильевич (1897–1937). Большевик с 1914 г. До 1918 г. работал слесарем на киевских заводах. В начале 1918 г. формировал советские воинские части в Киеве. В 1918–1919 гг. – комиссар партизанского отряда и полка на Одесчине, член Областкома компартии. С 15 апреля по 3 июня 1919 г. – член РВС 3-й Украинской армии. С 24 июня по 5 октября 1919 г. – комиссар 45-й дивизии. С октября 1919-го комиссар и комбриг 135-й бригады. В 1921–1925 гг. – секретарь Киевского губкома партии, член президиума губисполкома. В 1924–1925 гг. – на работе по линии Коминтерна в Югославии. В 1925–1926 гг. – председатель Ромненского окрисполкома. В 1926–1928 гг. активно участвовал в троцкистской оппозиции, за что в 1928 г. был исключен из партии, а восстановлен спустя два года. В 1926–1933 гг. – на руководящей хозяйственной работе на Украине. В 1933 г. – предгорисполкома Днепропетровска. Затем – начальник строительства коксохимического завода в Днепродзержинске. Арестован в июле 1936 г. Расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР в марте 1937 г. Реабилитирован в 1957 г.

вернуться

31

Анулов Ф. Указ. соч. С. 321.

вернуться

32

НИИЦ «Мемориал». Ф. 2. Оп. 1. Д. 143. Южный-Горенюк И. Э. Автобиография и краткие воспоминания. С. 45.

вернуться

33

РГАСПИ. Ф. 588. Оп. 2. Книга поступлений № 7303. Л. 103–104.

вернуться

34

Устами Буниных. Т. 1. С. 165.

вернуться

35

Анулов Ф. Указ. соч. С. 321.

вернуться

36

Устами Буниных. Т. 1. С. 166–168.

5
{"b":"937362","o":1}