Рядом послышался хруст. Оказалось, это Оксана сломала напополам карандаш, который держала в руке всё это время.

— Если вопросов больше нет, все свободны. Совещание окончено. А вас, Алина Егоровна, я жду на новом рабочем месте с завтрашнего дня.

После этих слов из зала вышли все кроме Разумовской, но мне не было до этого дела. Я пулей помчалась в туалет, чтобы никто не видел моих слёз.

Константин

— Ты что-то хотела? — спросил я сестру, когда все ушли из зала, кроме нее, Демона и меня.

— Костя… — глубоко вздохнула она. — Зачем ты это делаешь?

— Делаю что, Оксана? — сказал я, уже привыкнув к ее новому имени.

— Я уже поняла, что ты здесь не из-за меня. Но Алина… За что ты так с ней? Зачем всё это? Она что, не дала тебе, и ты ей теперь мстишь?

— Не неси чушь! — взорвался я. — И не лезь не в своё дело!

— Костя… — покачала она головой. — Пожалуйста, оставь её в покое! Это не очередная твоя постельная грелка. Это живой человек, настоящий, со своими принципами и жизненной позицией. Зачем ты её ломаешь?

— Я сказал, не лезь! — рявкнул я. — Мы сами с ней разберёмся. Иди, работай!

После этих слов, Оксана ушла, громко шарахнув дверью.

— Ярый. Дело, конечно, твоё, но я с ней солидарен. — сказал Демон.

— Что с Русланом? — проигнорировал я его реплику.

— По диагнозу ничего нового. Сотряс башки и небольшие ожоги. Разговаривает, ещё немного в коматозе, но уже лучше.

— Что говорит?

— Он с Ленкой опять по телефону поцапался, ну и набухался по такому случаю. Вечером должен был приехать в наш офис с документами. Сказал Саньку, своему охраннику, сесть за руль. Тот пошёл к машине. Чистый немного отстал. Санек открыл водительскую дверь и всё. Руслана взрывной волной отбросило, да ещё и повезло, что пьяный был. Юдашкин сказал, что он в рубашке родился. А Санька… по кускам в мешок собирали… — тяжело сглотнул Титов. — Жалко пацана. Совсем ещё зелёный был.

— Ты с родными связывался? — спросил я.

— Нет у него никого. Детдомовский. Девушки, и той не было. Всё, что нужно, я уже организовал.

— Хорошо. Что по взрыву?

— Растяжка на водительской двери. Ставили, естественно, на территории дома. Записи с камер все стерты. Человек, что на них сидел, пропал.

— Понятно. — констатировал я. — Что думаешь?

— Не знаю. Тухлое какое-то дело. Если бы Чистого хотели убрать, убрали бы. Ту же растяжку можно было поставить на входную дверь. Но они этого не сделали. То, что работали не профессионалы, исключено. Значит, либо хотели достичь другого эффекта, либо их что-то спугнуло. Я больше склоняюсь ко второму варианту, но не исключаю и первый. — ответил Демон.

После этого разговора мы прошли в мой кабинет. Нужно было срочно выпить и немного успокоиться.

Я стоял у окна и смотрел на город. Мысли разрывали голову одна за другой. Игра явно идет против меня. И нет сомнений, что это Алиев. Он опережает меня по всем фронтам, а я до сих пор не могу к нему приблизиться.

И самое главное, что меня бесит, это то, что я в полном дерьме, и мои мысли должно занимать только это… Но в голове, против моей воли, всё время всплывает образ рыжей стервы.

— Что по Игнатьевой и этому… Бауэру? — спросил я у Титова, грея стакан с вискарем в руках.

— Ярый, может, хватит?

— Говори! — крикнул я.

— Хорошо. Как знаешь. — поднял руки вверх Демон в примирительным жесте. — Они работали вместе, долгое время встречались, пока она не застукала его со своей подружкой. Это случилось незадолго до переезда в Россию. На вечере у Мейера он действительно был.

— Сука! — не выдержал я и швырнул уже пустой стакан в стену.

— Костя. Я не знаю, что у вас с этой Алиной произошло, но полностью поддерживаю слова твоей сестры. Оставь девушку в покое. У нас проблем выше крыши. Сейчас вообще не до этого. — начал Титов, но я его перебил.

— Дим. У тебя сейчас есть три варианта. Ты можешь закрыть: первое — тему, второе — рот, и третье — дверь с обратной стороны.

Демон махнул рукой и ушёл. А я сижу и держу руками голову. Мозг сейчас взорвётся. Значит, всё правда. Алина не врала. Она действительно не хотела близости со мной. Но главное не это. Я не могу понять, почему меня это так волнует?! Почему это проклятая девка никак не выходит из головы?! У меня столько проблем, а я сижу и думаю о ней! Зачем я сделал ее своей секретаршей? Надеялся поиметь ее на рабочем столе?! Так вот, обломись, Ярый! Ей наверняка и рожу твою видеть неприятно. Твой уровень сидит за дверью. Анжелочка уже с утра виляет передо мной своей задницей и сверкает силиконовыми сиськами. Похоже, Силантьев держал ее здесь в виде надувной куклы для слива напряжения. Это тебе не Алина.

Так! Всё! Хватит!

Не хотела, и ладно. Это не мои проблемы. Посидит в приёмной недельку, а потом пусть валит обратно в свой отдел.

— Константин Владиславович! — раздался голос Анжелы из селектора. — К вам Минаев Илья Романович.

— Кто? — удивился я.

— Минаев Илья Романович. Говорит по личному вопросу.

— Хм… Ну, пусть проходит. — ответил я и развалился в кресле в предвкушении.

Минаев зашёл, как к себе домой, поставил на стол бутылку коньяка и сел напротив.

— Здравствуй, Костя! Сразу скажу, я пришёл не отношения выяснять. Мне плевать, что ты сделал шесть лет назад. Мстить, я не собираюсь. — начал Илья и разлил коньяк по бокалам.

— Да ладно? Неужели не обидно? — усмехнулся я.

— Обидно — это неподходящее слово. Только сейчас это не имеет никакого значения.

— Зачем же ты пришёл? — спросил я, а Минаев опрокинул в себя коньяк и продолжил.

— Я люблю твою сестру и хочу на ней жениться! Я сделал ей предложение, и она согласилась.

Я молчал секунд тридцать, а потом не выдержал и заржал.

— А ко мне ты что? Благословения пришёл просить? — сквозь смех спросил я.

— Согласен. Глупо было приходить к единственному родному человеку своей любимой женщины. Я совсем забыл, что тебе на нее насрать! — ответил он и поднялся, чтобы уйти.

— Подожди! — сказал я серьёзно. — Ладно, извини… Раз она согласилась, значит, у вас и впрямь… любовь. Что от меня нужно?

— Да в сущности ничего. Просто, хотел объясниться, чтобы потом не было никаких палок в колёсах. Ну и на свадьбу пригласить.

— Свадьбу… — задумался я. — Свадьба — это хорошо. А ты можешь с ней повременить?

— В смысле? — ошалел Минаев.

— Понимаешь, у меня сейчас нарисовались небольшие неприятности. И поскольку круг людей, узнавших о нашем с Оксаной родстве, стремительно расширяется, мне бы не хотелось в ближайшее время публичных мероприятий.

— Ну, заявление мы ещё не подавали, так что по идее у тебя есть минимум месяц. Хотя, с другой стороны, мы говорим о твоей сестре. И если завтра ей срочно приспичит стоять в ЗАГСе в белом платье, то я ничем не смогу тебе помочь.

— Я тебя понял.

После того, как ушёл Минаев, в кабинет заплыла Анжела. Именно заплыла, виляя бёдрами и сиськами напоказ.

— Константин Владиславович! Что же вы так неосторожно? — демонстративно встала она на колени, собирая осколки стакана у стены, оттопырив при этом задницу.

Можно было бы взять предложенный товар, почему бы и нет?! Только пользоваться этим общественным туалетом, нет никакого желания.

— Скажи мне, Анжелочка, ты знаешь, кто я такой? — спросил я негромко, присев на диван в двух шагах от нее.

— Догадываюсь. — ответила она, улыбнувшись.

Я махнул рукой, подзывая ее к себе. Самойлова, так и не встав с колен, медленно подползла к моим ногам на четвереньках, думая, что это должно безумно меня заводить.

— А кроме тебя, ещё кто-то догадывается?

— Думаю, всё издательство. У нас очень быстро распространяется информация. — ответила она, положила свою руку мне на пах и начала гладить мой агрегат.

— Понятно. А скажи-ка мне, Анжела! Если я буду тебя трахать по первому требованию, на что ты рассчитываешь взамен?

— Ну-у… Я хотела бы сохранить свою прежнюю должность. Зачем вам Игнатьева? — спросила она, а меня буквально передёрнуло, на что Анжела восприняла это по-своему. — Она интересуется исключительно работой и не имеет должного опыта, как я. — продолжила она, активнее поглаживая моего дружка.