Но, знаете, что самое смешное? Вот я все узнала. И? Это знание разрушило мою реальность. Да, пусть зыбкую, пусть лживую, но более-мнее спокойную и приятную. А теперь… а теперь я вообще не представляла, что теперь делать и как относиться ко всем участникам этой истории.

— Это все… это все… неправильно… — еле выговорила я, поставив кружку на стол. Как оказалось, я выпила сразу половину и даже не заметила. Коля кивнул.

— Согласен, обождать девушек это мерзко. Я отрицательно помотала головой.

— С этим никто не спорит. Неправильно устраивать суд Линча… Око за око и мир ослепнет…

Судя по лицу Коли он искренне удивился моей реакции. Неужели он думал, что я однозначно приму и одобрю его позицию?

— А что, по-твоему, надо с такими делать? Руку пожимать и медальку выдавать? Я вздохнула. Похоже, разговор выйдет еще тяжелее, чем я думала.

— Нет. Конечно, нет. Просто…

— Ты так говоришь, потому что никогда не была на месте этих девочек. — Отрезал Коля, перебив меня. — И, вероятно, не будешь. Благодаря нам.

Слова Коли кольнули меня иголочкой. Коли кольнули… смешно получается. И, хоть иголочка была маленькой, сердце вдруг заныло, и заныло сильно.

— Много ты видел людей, которые… я не знаю… вышли из тюрьмы и стали хорошими? Нет. Потому что в тюрьмах они проходят через Ад, и становятся еще злее. Не боитесь, что и тут будет так же?

— Нет. — Только и ответил Коля.

Я понимала его намерения, понимала его цель, но средства… Но, пожалуй, самым страшным оказалось то, что чувства мои к нему ни капельки не угасли.

— Судя по всему, на вас уже дело шьют… — пробормотала я, надеясь, что может быть это заставит Колю одуматься или хотя бы поумерить свой пыл.

Он кивнул.

— Я знаю. И если следаки все поймут, и объединят всех «пострадавших», — на том слове Коля сделал кавычки пальцами, — в одно делопроизводство, то это уже серьезная уголовка.

А тут мне стало страшно. По-настоящему страшно. Я даже вздрогнула.

— И ты не боишься сесть в тюрьму?

— За правое дело — нет.

Аргументы начали сыпаться сами собой, я не контролировала этот процесс.

— А как же… как же Алиса?! Как же твои родители?! О них ты подумал?!

Коля подался немного вперед и посмотрел мне в глаза.

— А ты? О себе ты не спросишь?

Я как-то неожиданно усмехнулась. Вышло зло и устало. Я сама от себя такого не ожидала.

— А я никто. Какая тебе разница до меня?

Коля снова пожал плечами.

— Значит есть разница, раз я именно тебе все рассказал. О Каринином дяде, кстати, не беспокойся. Я с ним переговорю, он тебя не тронет. Я вздохнула и закрыла глаза руками.

— Ах, Коленька, это меня сейчас беспокоит меньше всего…

Неожиданно Коля протянул руку через стол и коснулся моей. Я вздрогнула и убрала ее от лица. Тогда Коля сжал мою ладонь и снова посмотрел мне в глаза.

— Все будет хорошо. Я тебе обещаю.

Дорогие мои! Я от всей души поздравляю вас с Наступающим новым годом! Пусть у вас все будет хорошо! Спасибо, что были со мной в этом году! Увидимся в следующем!!! 😊

Я стала чувствовать себя героиней какой-то дешевой деревенской драмы, уж слишком все выходило топорно, как по сценарию. В первом акте героиня, грезя о классной городской жизни, которая, конечно же, ни в какое сравнение не идет с деревенской, сбегает в этот самый город. Ей все нравится, она очарована и счастлива. Во втором акте город обязательно дает героине смачного пинка и показывает, что жизнь здесь не такая уж веселая и радужная. А в третьем, по законам жанра, героиня влюбляется. И влюбляется, конечно же, в самого неоднозначного парня. А уж если он уголовник, то, считай, получается «идеальное» произведение!

Вот так и у меня. Хотя Коля, конечно, не уголовник, но слишком близок к этому статусу. Более того, его этот статус совсем не пугает. Но я этого не понимала. Совсем не понимала. Перечеркнуть свою жизнь ради… ради чего? Что он сможет сделать «по ту сторону»? Если так хочется помогать таким девушкам, спасать их, ну стань ты… я не знаю… врачом, психологом, да хоть полицейским! Но, я думаю, я примерно знаю, что Коля ответил бы на такое предложение. Что система давно прогнила, что не даст никто нормально все это расследовать и нормально лечить бедных девочек. В общем, бред и оправдания. И все это, честно говоря, немного разочаровывало. Я ожидала от Коли совсем другого…

После нашей тяжелой беседы мне и добавить было нечего. Более того, я впервые столкнулась с чувством, что поддержка дает обратный эффект. Очень сильный обратный эффект. Когда Коля, держа меня за руку и глядя мне в глаза сказал, что все будет хорошо я почему-то была уверена, что нет. Что все будет настолько плохо, насколько это вообще возможно в данной ситуации. И мне больше нечего было добавить.

Еще какое-то время мы с Колей молча сидели и смотрели друг другу в глаза. Точнее не так. Тот, кто смотрел бы на нас со стороны мог решить, что мы просто сидим и молчим. Но на самом деле… на самом деле именно сейчас между нами происходило, пожалуй, самое важное за сегодня. У меня еще никогда и ни с кем не было такого душевного контакта. Только стоит ли оно теперь всего этого? Я понимала, что я должна поддерживать и принимать Колю, быть на его стороне, если я испытываю к нему чувства и имею даже маленькую надежду быть с ним, но я… я не хотела все это поддерживать. Я была намерена выбрать себя.

Когда наш немой разговор был завершен, когда мы послали друг другу все мыслимые и немыслимые вербальные сигналы и закончили наш «спор», я собралась домой. Коля предложил проводить меня до подъезда, но я отказалась. Однако запретить ему провожать меня до двери собственной квартиры я не смогла. Коля даже помог мне надеть куртку.

— Ты разочарована? — вдруг спросил он.

Я в этот момент обувалась. Закончив, я вздохнула. Выпрямилась и посмотрела на Колю.

— В общем смысле да. Но вообще нет. Вроде бы Чехов говорил, что мы сами очаровываемся и в этом виноваты только мы. Так что ты не можешь меня разочаровать, потому что ты не ставил своей задачей меня очаровывать.

— А если ставил? — спокойно спросил Коля. Я усмехнулась. Вышло как-то устало и раздраженно. Меня все это настолько перемкнуло и перевернуло, что теперь даже загадочная Колина манера общаться была «не в жилу».

— Ну, значит бросай Алису, бросай всю эту ерунду и тогда поговорим. Лицо Коли изменилось.

— Ты считаешь все это ерундой?

Я взяла сумку и открыла дверь.

— Не цепляйся к словам, да и я пошутила.

Наверное, следовало сказать что-то еще… не знаю. Поблагодарить там Колю за разговор, за то, что он до этого выслушал меня, ну или хотя бы попрощаться, но я не сказала больше ничего. Так и ушла на такой вот странной ноте.

От дома Коли до моего подъезда было, наверное, метров сто, не больше. Но за эти сто метров в моей голове произошло столько всего. Слишком много всякого. В будущем, думаю, мне стоит научиться брать паузы в такие моменты и не делать ничего спонтанно. Но сейчас, почему-то, очень хотелось решить все как можно скорее. Идя вдоль своего дома я достала телефон и набрала Егора. Я понимала, что это не телефонный разговор, но терпеть я больше не могла. Забавно, я, кажется, звонила Егору впервые за все время нашего знакомства. Он ответил на удивление быстро, но первым в трубке раздался голос Антона.

— Скажи красавица, чего не нравится, пойми, ведь я всего лишь навсего… — запел он слова из очень старой и пошлой песни.

Меня почему-то передернуло от этого. Сразу стало не по себе. Я чувствовала себя, словно следующая после Карины. Затем послышался смех Егора и хорош. Видимо, он отнял телефон у друга.

— Алло? Да, привет. Извини, Антону тут просто скучно, сама понимаешь. Ты чего звонишь? Что-то случилось?

В отличии от легкого и смешливого голоса Егора мой звучал твердо и четко.

— Я все знаю.

— Что ты знаешь? О чем?