— Пойдем в зал? Тут тесно.

— Квартира Дашкиной бабушки, — объяснила Вика. Осторожно ступая, она дошла до дивана и села. — Бабуля в Сочи живет, у Дашкиной старшей сестры в доме. Оставила вот внучке квартиру. Мы ее весь год конфетами задаривали, да денежки совали.

Женя поставил кружки на столик и сел рядом, а Вика почувствовала знакомый аромат его парфюма. Сердце ее сжалось от тоски.

Он облокотился о колени и потер ладони.

— Значит, ты не сняла тогда квартиру?

— Нет. — Вика стыдливо улыбнулась. Ей показалось, что Женя ждет объяснений. — Я у бывшего жила. Сразу, как ушла. Попросила пустить по-дружески. А потом этот психопат стал приезжать, он бы Лешку убил. Я тогда к Даше переехала. А твои деньги на учебу потратила. Я же в мед на заочку поступила.

Женя с любопытством посмотрел на нее. Она заметила и поспешила ухватиться за это.

— Так что я учусь. Вот. А еще меня в «Летуаль» на работу взяли. — Она посмотрела на Женины руки. Ей захотелось сказать, что она по ним тоскует. — Часы новые купил? Классные.

— Сын подарил. — Он поглядел себе на запястье. — Следит, чтобы я не отставал от молодых.

В другой раз Вика засмеялась бы, но теперь насупилась. Она пожалела. что смеялась над их разницей в возрасте.

— Что, кстати, он на кого учится? Мы с ним коллеги будем?

— Он хочет стать хирургом, если есть способности.

Они замолчали. Женя не выдержал и дотронулся до Викиного колена. Это стало для нее сигналом.

— Прости меня, — сказала она. — Ты действительно хорошо относился ко мне. — Она ненадолго умолкла, ведь решиться сказать, что любит Женю, не могла. Равнодушному человеку нет дела до чьих-либо чувств. — Скажи, ты еще любишь меня или уже нет?

Женя вскинул на нее глаза, и быстро отвернулся, посмотрел на руки.

— Мне надо вымыть руки, — сказал он. — А то я до сих пор чувствую запах этого засранца.

Вика взглядом проводила его до двери ванной, затем уткнулась лбом в ладони. Да, она заигралась. Женя это не второй Дима. Все серьезно. Он ее не простит. Допрыгалась, киса…

Часы на стене над телевизором показывали без четверти десять. Женя вернулся через десять минут. Он закатал рукава рубашки. Вика поднялась ему навстречу.

— Что, все? Поедешь? — Она слабо улыбнулась. — Надо тебя как-то отблагодарить. Хочешь, пирог забери или может дать прощальный кекс? — посмеялась она.

Женя уперся руками в бока и поглядел в сторону, чтобы скрыть улыбку.

— Вика.

— Женя.

Он немного подумал.

— Значит, ты пришла в себя? Уснуть сможешь?

— Попробую. — Она пожала плечами.

— Может, хочешь массаж?

Вика вскинула брови. Она вгляделась в его лицо, он смотрел немного лукаво. Надежда мгновенно вспыхнула в ней.

Она сложила руки на груди.

— Я могу тебе доверять?

— Конечно.

— Тут? — неуверенно спросила Вика, оглядываясь на диван.

— Да как хочешь.

Когда Вика улеглась на живот, Женя собрал ее волосы и убрал со спины. Большие теплые ладони легли ей на плечи.

— Значит, ты действительно решила выполнить свой план, — сказал Женя, мягко поглаживая спину Вики вверх, вниз и обратно. — Может, снимешь майку?

— Я без лифчика.

— Так я же не грудь массирую, — засмеялся Женя. — Другое дело. Так что, выучишься, а потом? Ты знаешь сколько стоит разная аппаратура?

Постепенно его руки спускались все ниже, к ягодицам. Вика не говорила ни слова против.

— Да, знаю. Всё знаю. Планы у меня заоблачные. Ну что, кредит мне в помощь.

Женя провел по бокам Вики, коснувшись пальцами ее грудей, затем вниз по ягодицам, по бедрам к маленьким стопам.

— Хорошо. А ты можешь назвать себя организованной?

Вика ответила не сразу. Она завелась, и почти не соображала.

— Что? — Голос ее дрогнул. — А как еще?

— Может, так?

Руки Жени скользнули вверх по ногам по внутренней стороне бедер под шортики, потом снова вниз и обратно.

— Я тебе помогу, — вполголоса сказал Женя. — Я получил место повыше, о деньгах париться не придется.

Вика выдохнула, когда он сжал ее ягодицы.

— Вика, — нетерпеливо прошептал Женя, разворачивая ее к себе лицом. Он склонился и жадно поцеловал в губы. Он раздвинул ее ноги, отодвинул перемычку и прильнул внизу.

Вика закрыла глаза.

— Ты не будешь говорить мне грязные словечки? — спросила она прерывающимся голосом.

Женя оторвался от нее.

— Я же занят.

Он еще немного поиграл с ней. Вика наблюдала за ним из-под полуприкрытых век. Когда Женя стал раздеваться, она помогла ему снять рубашку, и прильнула к нему поцеловать грудь, лаская торс руками.

Наконец, он уложил ее на спину. Он подсунулей под ягодицы ладони, и аккуратно вошел в нее. У Вики все сжалось внутри от восторга. Женя тоже сдавленно застонал от удовольствия.

Он стал двигаться сначала медленно, постепенно ускоряя темп, потом снова замедлялся. Вика широко открывала рот на интенсивном ритме, заходясь в беззвучном стоне. Тогда он стал сокращать медленные фазы. Он склонился к Вике и поцеловал ее в губы. Лицо ее покраснело и буквально горело, на ресницах дрожали слезы.

— Скажи мне что-нибудь, — попросила Вика.

И вдруг резко замолчала. Неожиданно она широко распахнула глаза и уперлась руками Жене в грудь.

— Давай, детка, кончай, — горячо прошептал Женя.

Вика устало выдохнула со стоном, зажмурилась и откинула голову назад. По всему ее телу пробежала сильная судорога, после чего она расслабилась, сделав шумный выдох. Женя лег на нее сверху и поцеловал в основание шеи.

Они лежали в объятиях друг друга в полной тишине. Вика открыла глаза.

— Я ждала, ты скажешь, что любишь меня.

— Даже, если разлюбил, то что? Я могу ведь снова полюбить тебя.

— И много для этого нужно? — с любопытством настороженно спросила Вика.

— Да я же человек простой. Не задумывайся.

Вика знала, чего он ждет, но сначала хотела выяснить кое-что.

— Жень, а ты тогда про детскую серьезно сказал?

— А что? — Он поднял голову.

— Я тебе должна сказать что-то, — сбивчиво начала Вика. — Это важно. Я сделала страшную вещь. — Она осеклась. Ее губы дрогнули. — Это правда, давно было, но я боюсь, что могут быть последствия.

Она многозначительно посмотрела на Женю в надежде, что он догадается. Он задумался.

— Боишься, что будешь долго пробовать, а мне уже на пенсию будет пора? — спокойно спросил Женя.

— Женя! Ну вдруг? Не такой ты старый, не придуривайся. Моему отцу было тридцать пять, когда Миша родился.

Он поцеловал ее в губы.

— Рано про это думать. Я еще пока не полюбил тебя опять. Я все жду, что ты сдашься наконец.

Вика прижалась к нему. Искренне и с чувством она заглянула ему в глаза.

— Я очень люблю тебя!

Женя улыбнулся. Взгляд наполнился нежностью.

— А я тебя.