Но я минутку поразмыслил, да и направился быстрым шагом к рынку, который рассмотрел сразу как сошёл с поезда, хотя сейчас меня интересовал квартал лавок по соседству. Через пять минут тихонько заглянул в лавку, над входом в которую красовалась вырезанная из дерева кисть с зависшей на кончике радужной каплей. И надпись была — «Всё для малярных работ».

В зале дремала пожилая хозяйка, так что я быстро наколдовал на неё сонное заклинание, собрал что мне требуется и вышел, не забыв запереть за собой дверь взятым у дамы ключом и повесить табличку «Перерыв полчаса».

Затем я двинулся к нужному дому, неся в одной руке складную лестницу, а в другой сетчатую сумку с парой банок краски, и кисточками. А ещё ручной аппарат для разбрызгивания краски, незаменимый при покраске больших поверхностей. На себя я накинул халат, а на лицо натянул респиратор и защитные очки. Обычные средства защиты при работе с разбрызгивателем.

Около дома установил лестницу так, чтобы меня было плохо видно за кронами деревьев, и в секунду поднялся к окну жреца, уверенный, что правильно прикинул расположение квартир на этажах. После этого скинул халат и повесил его на разбрызгиватель, так что издалека, да за листвой, при невнимательном взгляде казалось, что маляр что-то делает со стеной дома. Проникнуть в открытое окно не составило труда, но затем я усилил слух, чтобы убедиться, что никаких посторонних в напоказ богато и безвкусно обставленной квартире нет. В том числе и слуг, конечно же.

Когда же я уверенным шагом вошёл в комнату, где старый гадёныш сидел около любовно накрытого столика на двоих, то тот успел только вскочить, удивлённо смотря на меня. Рассмотрел, что к нему явился какой-то крестьянин, хоть и со скрытым лицом, и заорал:

— Что тебе здесь надо, смерд? Пошёл вон!

Я отвечать не стал, а начал общение с приветственного пинке в толстое брюхо. Не очень профессионально, но я не доверял силе хилых рук принца. Удар получился отменный. Жрец сложился и рухнул на ковёр, заодно снеся столик. Но шума я не боялся, предполагая, что звукоизоляция здесь отличная.

Затем я взял козла за горло и объяснил, что так поступать с несчастной девушкой-сиротой не стоило. И я даже сам не понял, почему упомянул Лайзу. А хотя причины были — я не знал где лежит пилюля и открепительный лист. Даже если бы сам нашёл, то стража Ордена легко поняла бы причину нападения.

Так что я был уже твёрдо уверен, что моего визита жрец не переживёт.

Дальше дело пошло туго. Я пинков не жалел, но и жрец оказался ещё тем хитрецом. Сразу выдал мне где лежат деньги и драгоценности, но я просто чувствовал, что есть ещё тайник, и может не один. Но негодяй упорствовал во грехе сребролюбия. Точнее, в реалиях этого мира — любви к ассигнациям, потому что деревянные и керамические монеты бывали только мелких номиналов.

Долго вытягивать сведения и не хотелось, и грозило тем, что кто-нибудь может обратить внимание на очень ленивого маляра, да и просто… я не получаю удовольствия от избиения даже отпетых негодяев, так что надо было закончить побыстрее.

Тогда я передал управление Лаку, который в ужасе от моих действий сел на диван в углу, сам же отделил сознание от тела принца и тут же вселился в мозги жреца. И сразу понял, что я не могу ничего сделать. И не потому, что у того какая-то защита, а потому что я несколько сроднился с мозгами Лака, и в другом сознании могу только присутствовать, так сказать, «в сторонке».

Нет можно полностью уничтожить сознание человека и занять его тело, вдобавок одарив его черной кровью. Но на уничтожение сознания требуются сутки, хотя с самого начала процесс практически необратим. Да и вообще, уж кем-кем, а демоном по методам работы я точно становиться не захотел.

Так что мог только сидеть рядом, чувствовать эмоции жертвы и даже улавливать обрывки мыслей. Ну и общаться мог.

А жрец впал в полную панику и завопил:

— Демон! Не убивай меня! Я готов служить! Только не убивай.

Первым делом я спросил про тайники, и гад рассказал аж про три. Затем я поинтересовался, как он собирался служить демону, но это оказалось просто последствием паники. Жрец про способы такой службы не знал.

Я ещё несколько минут поспрашивал про секреты Ордена, но похоже копаться в этом надо долго, а у меня каждая лишняя минута грозит увеличением вероятности вмешательства стражи в нашу «милую» беседу.

Так что я оставил мозги жреца, вернулся в башку принца, встал и достал нож. Негодяй всё понял… Но это ему нисколько не помогло.

Я быстро собрал деньги и драгоценности, вылез через окно на приставную лестницу, надел халат и отправился к малярной лавке, провожаемый скучающими взглядами часовых у входа в здание стражи.

Вернул инструменты на место, и через несколько минут шагал к скверу, удовлетворённо похлопывая рукой по сумке, в которой лежали пара горстей драгоценностей в виде поделочных камней в оправах из различных металлов, и несколько пачек новеньких хрустящих купюр. Жрец накопил очень много, а в банке держать боялся. Похоже, внутренняя стража Ордена дело своё знает, а на банковскую тайну плюёт.

— Как ты мог! — простонал Лак. — Ножом…

— Извини, — хмыкнул я. — Магию в этом теле я ещё не восстановил до достаточного уровня, чтобы убить ей. Да и сил у нас маловато, чтобы чисто свернуть шею.

Прислушался к эмоциям принца и подумал, что управление телом ему сейчас передавать точно не стоит. А то ещё вырвет домашнего мальчика.

— Но убить! — выкрикнул тот. — Жреца! Орден нам не простит!

— Пусть сначала найдут. И это одна из причин, по которой я убил тварь. Мёртвые молчат. А что насчёт самого убийства… Он обрёк Лайзу на смерть, так что награда была соответствующая.

— Нет такого закона!

— Я сам решаю, какие законы для меня есть, — жёстко отрезал я, а так как уже подходил к лавке, с которой вскочила встревоженная девушка, добавил. — И вообще, заткнись!

Я отдал Лайзе пилюлю, которая выглядела как желатиновая капсула с чем-то жидким внутри, и бумажку с откреплением от этого храма. А затем подхватил её сумку и сказал, подмигнув:

— А теперь на вокзал. Вранна ждёт тебя. А может и меня.

— А этот гад сам тебе отдал или пришлось в морду дать? — спросила Лайза.

— Второе, — решил совсем уж не врать я, и тут же перевёл тему разговора. — По пути только в одёжную лавку заскочим, куплю себе что-нибудь не такое приметное. Подскажи, пожалуйста, что будет самое то для простого парня с рабочей окраины?

— Извини, Лак, — улыбнулась девчонка. — Ты отличный парень, но на работающего на фабрике совсем не похож. Давай ты будешь изображать мелкого клерка из муниципального департамента. Ты же во всех этих бумажках хоть что-нибудь понимаешь? Это если случайно разговор зайдёт.

— Ты понимаешь? — спросил я начавшего приходить в себя принца.

Тот что-то промычал, из чего я сделал вывод, что нет, так что попросил Лайзу рассказать что-нибудь про эту профессию. И девушка тут же принялась пересказывать реалии нудной службы, которыми часто делился старый сосед, когда заходил к её деду «на рюмочку чая».

Так мило беседуя мы зашли в пару лавок, и я приобрел вид неуклюжего и невзрачного дрища, который уже успел нажрать пузо на малоподвижной работе. Затем мы сели на поезд и уже через несколько часов въехали в столицу.

Город этот оказался большой и шумный, застроенный кирпичными зданиями в основном от трёх до пяти этажей. Дороги были покрыты мостовыми, а по большинству крупных улиц были проложены рельсы. Основным видом общественного транспорта в городе оказались даже не трамваи, а поезда, так что я прикинул, что зевать здесь не стоит. Пыхтящие и выбрасывающие облака пара деревянные паровозы, таскавшие по несколько вагонов, хоть и ездили не быстро, но тормозной путь у них был достаточно большой.