– Консула надо предупредить, – предложил Стас, и я согласился. Пусть и у него тоже голова болит, как тут все разрулить по-тихому. Я вспомнил просьбу друга – не проливать реки крови, и заржал. Конечно… как же… очень постараюсь… Мне терять нечего. Осталось всего два года до полного уничтожения цивилизации, если верить Клинку и его людям. Мне некогда тут цацкаться, я этому кретину Затору башку отрежу и скажу, что так всё и было.
Мы вышли и направились к «научке», а там уже были баррикады. Умник, казалось бы, мирный человек, а не сдал позиции. Обороняется, как может.
В «научке» обосновались и «ученые», и их близкие, и полтора десятка новеньких, которых притащил с сортировочного центра Умник за время моего отсутствия: симпатичные девчонки с печальными глазами и образованные ребята. Но главное, у Умника теперь служили два квада подготовленных бойцов: один из бывших полицейских, второй – пожарные и спасатели. Вооружены они, пусть и плохо, но заметно, что с оружием обращаться умеют.
Я тут же выдал им хорошие стволы – булл-пап автоматы черных штурмовиков. Раздал броню, какая оставалась. Следовало, наверное, вооружить и балимцев, они гораздо опытнее, но я хотел их поучить. Сами отдали оружие, теперь сами пусть и добывают обратно.
– Затор забрал всю водку из уже оплаченной партии, – торопливо рассказывал мне Умник, – она в грузовике стояла в транспортном цехе. Там много было, сорок ящиков, восемьсот бутылок. Лишь бы Лялин не узнал!
– Наоборот! Умник, всё тебя учить, – я схватил его за руку и заулыбался, – звони, пиши, ори в рацию Лялину, что его водку забрал человек генерала Громова и сказал, что не Лялину тут указывать. Скажи, что он тут всех разжаловал и угрожал даже Лялина произвести в лейтенанты!
– Он другое угрожал, – возразил мой друг, – собирался алкогольный бизнес Лялина под себя забрать!
– Вот и это уважаемому Максиму Андреевичу обязательно передай. Проси у него поддержку надежной бронегруппы, чтобы водку обратно отбить. Кстати, как давно тут этот Затор правит?
– Два дня, – прикинул Веник, – в первый день разбирался, что к чему, а вчера начал с утра свои порядки наводить. Действовал очень быстро и умело.
– Вовремя я…
– Не вовремя, – тихо проговорил Умник и отвернулся.
– Что произошло? – встревожился я.
– Я не хочу приносить тебе плохие вести, – странно ответил он.
– Говори! Не ломайся! – вдруг заорал я, мгновенно почуяв беду.
– Нет, – упрямо шептал он.
– Да почему? – я был готов его растерзать, а он сразу сжался и попятился, но при этом упрямо смотрел мне в глаза.
– Да потому что ты бешеный! – буквально выплюнул он в меня эти слова.
– А кто скажет? – рычал я на друга.
– Занозу найди…
Я его даже не дослушал и побежал в подземные уровни «научки». Заплаканная Заноза нашлась в моем кабинете. Она ковырялась в автомате на моем столе.
– Сломан, – ревела она, – я не могу починить!
– Что случилось? – я её обнял и попытался успокоить.
Она сначала всхлипывала, а потом попросила: «Дай автомат!». Я был готов ей отдать всё, что угодно, хоть рельсотрон, хоть ядерную боеголовку, если бы она у меня была, лишь бы не рыдала.
Заноза прижала к груди моего «Соколова», который на её фоне был огромным, и заявила:
– Пойду этих тварей валить!
С трудом из путанных объяснений я уловил, что Затор забрал мое жилье для себя, так как в апартаментах командира базы он жить не хотел и считал их только кабинетом. К несчастью, когда он ворвался в мою квартиру, там оказались Заноза с Училкой. Капитан попытался изнасиловать Занозу, но ту спасла Училка, отбросив урода с девушки. Заноза успела убежать, а вот Училке преградила путь Альбина, любовница Затора, которая позвала подручных сержантов. Училка вырваться не смогла и сейчас оставалась в плену. Что там с ней делали, Заноза не знала, но всю ночь пыталась починить автомат, чтобы силой отбить Училку у насильников.
Что за чёрт, Караганда?! Командира прислали хуже здешнего контингента – конченый отморозок. А главное – какая наглость изнасиловать девушку благородного! Он реально полагает, что бессмертный? Скорее всего, Затор – умственно больной, а такие особенно опасны. Так как непредсказуемы. Эх, Консул, не получится у меня выполнить твою просьбу… Я так старался, но новая власть на базе сама нарывается – лезет башкой в петлю.
– Остаешься здесь! – заявил я Занозе с нажимом. – Ты мне только мешаться под ногами будешь. Я сейчас приведу сюда Училку. Поняла?
– Поняла, – кивнула она, глядя на меня благодарными глазами. – Автомат не отдам!
– Хорошо, – я показал, как снимать с предохранителя, – стреляй только одиночными. Этого будет достаточно. Тут бронебойки прошивают любую броню. Второй выстрел не нужен. Поняла?
– Поняла, – твердо ответила она.
Я её поцеловал и пошел за Училкой. Все-таки Стас – дебил, зря я на него ставку сделал, всё просрать двум квадам обычных наглых беспредельщиков – это надо постараться! Лишь бы уроды не убили Училку, а от остального вылечим.
Я быстрым шагом преодолел расстояние до основного жилого корпуса базы, нагло прошел мимо поста охраны, зло кинув на ходу:
– Твари, есть ко мне вопросы?
Сержанты молча проводили меня тревожными взглядами, держась за свои автоматы, и на оскорбление никак не отреагировали. Очевидно, балимцы уже выходили из здания, и они понимали, что начинается что-то нехорошее. Лезть на рожон уже не смели.
Я добрался до своей квартиры и забарабанил в дверь.
– Кто там? Пошел вон, собака! – ответил мне из-за двери писклявый женский голос.
– Это моя квартира, – я сказал громко, чтобы было слышно с той стороны.
– Пошел вон! Затор тебя сгноит, собака! – опять ответила дамочка.
Ну, ладно. Я достал плазменный нож и срезал петли. Толкнул дверь, и она завалилась внутрь. Крашеная блондинка в нелепом кружевном пеньюаре отскочила от проёма и смотрела на меня испуганными глазами.
– Ну и где Затор? – рыкнул я на неё, и она шарахнулась в сторону. Командира базы в квартире не оказалось. Я шагнул в свою спальню, которую, видимо, забрал себе капитан, так как везде валялась его одежда, и сразу увидел Училку. Она спала на полу, прикованная наручниками к батарее. Пьянущая в хлам.
Я её осмотрел, блузка разорвана и задрана к рукам, но лиф на месте, я приподнял ей юбку, трусы тоже на месте. Попытался разбудить, но она лыка не вязала. Разрубил ножом наручники, аккуратно срезал браслеты с запястий. Когда её воздетые к батарее руки упали вниз, то увидел посиневшие локтевые сгибы со следами уколов, девушке ставили какие-то препараты, она, очевидно, упиралась, и уроды истыкали ей все руки в попытках попасть в вену. Синяки получились знатные.
Я огляделся и нашел в углу разные ампулы и шприцы, все сграбастал и сунул в карман разгрузки. Взвалил Училку на плечо и пошел на выход. По дороге увидел в одной из комнат ящики с нашей водкой. Ба, нашлась пропажа!
На выходе меня поджидали баба капитана и незнакомый сержант, скорее всего, из числа его людей.
– Это он вломился в мою квартиру! – заорала дамочка и указала на меня вояке.
Я дошел до них и уперся взглядом в бойца, увидел его шеврон парамедика и логично предположил, что он может быть причастен к нынешнему состоянию Училки.
– Ты ставил уколы военнослужащей?!
– Ну я и что? – сержант навел на меня ствол автомата.
– Господин.
– Что господин? – переспросил он с наглой улыбочкой.
– Ты должен говорить: «Ну я и что, господин?».
Его реакции на свои слова я ждать не стал. Плазменный нож взлетел из моей руки вверх и отрубил ему голову. Тело завалилось на блондинку, и ей в лицо хлестануло кровью из шейной артерии. Она заверещала. Его голова упала мне прямо в руку, я автоматически передал её даме капитана, буркнув: «Подарок для Затора» – и пошел прочь из здания. Сам я тоже испачкался в крови, да и Училку чуть задело кровавым фонтаном.
Сержанты на выходе попытались меня остановить, но плазменный нож, зависший у одного из них перед носом, быстро угомонил их внезапное желание поработать.
