Рядом с ним я чувствую себя как стакан воды в пустыне или одеяло на заснеженной горе. Я нужна ему не просто для удобства или роскоши. Нет, если он не получит меня, то умрет. Вот как сильно он хочет меня, и я не могу прожить ни минуты, не думая о том, как сильно это меня возбуждает.

Грант, сидящий рядом со мной, подталкивает меня локтем.

— Так ты собираешься рассказать мне об этом?

— Рассказать тебе о чем? — Шепчу я, понизив голос, чтобы не прервать выступление другого актера на сцене перед нами. О, и еще они чертовски хороши. Не то чтобы я и так не слишком нервничала…

— Насчет тех двух минут и сорока трех секунд, которые ты провела наедине с Джуниором Морганом в домике у бассейна прошлой ночью, — отвечает он.

Я пристально смотрю на него.

— Ладно, ты должен перестать быть таким жутким.

— Да ладно тебе. Что произошло?

Мои губы сами по себе кривятся.

— Мы поговорили.

— С твоими гениталиями?

Я хлопаю его по руке.

— Нет. — Он заглядывает мне в глаза, пытаясь распознать ложь. — В некотором смысле…

Грант дергается от возбуждения.

— Я так и знал.

— Давай просто скажем, что мы с игроком пришли к взаимопониманию.

— Например…?

— Например, если команда выиграет завтрашнюю игру, то… мы с ним сможем еще немного поговорить.

— С твоими гениталиями?

Я колеблюсь.

— Да.

— Так, так, так… — усмехается он. — Похоже, твой отец здесь не единственный новый тренер. Я впечатлен.

— Я просто не хочу быть еще одной девушкой, с которой он переспит и забудет о ней, — объясняю я. — У меня больше самоуважения, чем у него, и если он захочет переспать со мной, то проявит такое же уважение и заслужит его на моих условиях.

— О, ты не обязана оправдываться передо мной, — говорит он. — Я только за. Тебе нужно беспокоиться о том, что думает об этом папа.

— То, о чем папа не знает, не причинит ему вреда.

— Это всегда было моим девизом, — шутит он.

— Именно поэтому я верю, что ты сохранишь это в тайне.

Грант поднимает руки в знак капитуляции.

— Клянусь своей жизнью, Элиза. Если это всплывет, то не от меня.

— Спасибо.

— Следующий!

Мистер Янг окликает нас, и мое сердце замирает.

Грант сжимает мою руку.

— Пойдем, Пирс, надерем задницу. Ты со мной?

Я быстро киваю, заставляя всех бабочек в животе замереть, прежде чем встать.

— Давай сделаем это.

Я ЗАХОЖУ в «Тэлон Холл», и бабочки возвращаются.

Мистер Янг сказал, что список актеров будет вывешен на стене его офиса в восемь утра. Сейчас половина восьмого, но я на ногах с пяти.

Последние несколько часов я прокручивала в голове прослушивание, разбирая его на маленькие кусочки, задаваясь вопросом, не произнесла ли я это слово неправильно или не вложила в эту фразу достаточно эмоций. Каждый маленький кусочек этого был проанализирован и изучен по меньшей мере дюжину раз, но я ничуть не приблизилась к тому, чтобы быть такой уверенной, как Грант.

Он сказал мне, чтобы я не забивала свою голову. Мистер Янг не произнес ни слова после нашей сцены. Он просто кивнул со своим суровым выражением лица и махнул нам рукой, чтобы мы уходили. Грант настаивает, что это хорошо. У меня есть сомнения.

Я заворачиваю за угол, направляясь к офису Янга, и останавливаюсь так резко, что мои ботинки визжат, как шины.

— Привет, Элли.

Я моргаю, уверенная, что это всего лишь мираж, но нет, Джуниор Морган стоит там, прислонившись к стене перед кабинетом Янга, с двумя чашками кофе в руках.

— Привет. — Я с подозрением делаю шаг вперед. — Что ты здесь делаешь?

Он протягивает мне одну из чашек кофе.

— Черный, как ты любишь.

— Что ты здесь делаешь? — Спрашиваю я снова. — Тебе не следует постоянно возвращаться сюда. Если кто-нибудь увидит тебя и расскажет моему отцу…

— Расслабься, — говорит он. — Это театральный факультет. Здесь никто из спортсменов не застанет врасплох. Мы в безопасности.

— Тогда почему ты здесь?

— Я подумал, что тебе не помешает моральная поддержка. — Он протягивает кофе чуть дальше, вынуждая меня забрать его у него. — Список актеров публикуется в восемь, верно?

— Кто тебе это сказал?

— Интернет.

— Зачем ты ищешь расписание прослушиваний в Интернете?

— Чтобы я мог угостить тебя кофе.

— Зачем?

Он усмехается.

— Ты очень раздражительная по утрам. Надо будет это запомнить…

— Джуниор.

— Я просто хотел увидеть твое лицо, когда ты получишь роль, — говорит он, отталкиваясь от стены. — Вчера я посмотрел первую часть и не хотел пропустить вторую.

Я хмурю брови.

— Что значит, ты посмотрел первую часть вчера?

Он ухмыляется.

— Как вам, ребята, удалось сделать так, чтобы эта пощечина выглядела так правдоподобно? Ты действительно дала ему пощечину?

У меня вся кровь отхлынула от лица.

— Ты был на прослушивании?

— Я был на балконе. Ты не знала?

— Нет… — Я моргаю. — Почему ты был там?

— Потому что прослушивание было важно для тебя, и я хотел поддержать тебя. — Он делает глоток кофе, заполняя тишину, в то время как я смотрю на него, совершенно ошеломленная. — Почему ты всегда так удивляешься, когда я продумываю свой поступок?

— Потому что ты Джуниор Морган.

Он смеется.

— Справедливое замечание.

— Доброе утро, мисс Пирс.

Я вздрагиваю, услышав строгий голос мистера Янга, когда он выходит из своего кабинета, и поворачиваюсь к нему лицом.

— Доброе утро, мистер Янг.

Он подходит к доске объявлений и прикрепляет лист бумаги к ее центру.

— Я думаю, Вы останетесь очень довольны, — говорит он, одаривая меня первой улыбкой, которую я когда-либо видела у него. — Я, конечно, был доволен.

Не говоря больше ни слова, мистер Янг ныряет в свой кабинет и закрывает за собой дверь.

Я поворачиваюсь к Джуниору, и он упирается подбородком в стену.

— Ну… смотри, — говорит он, улыбаясь.

Вот дерьмо. Это оно.

Все эти бабочки в животе. Все эти бессонные часы, проведенные в ожидании ответа. Все это заканчивается либо блаженным счастьем, либо сокрушительным разочарованием.

Я подхожу к доске объявлений и ищу свое имя.

Нора … Элиза Пирс.

— Черт возьми, — выдыхаю я. — Я сделала это. — Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на Джуниора. — Я сделала это!

Он кивает головой, по-видимому, ничуть не удивленный.

— Я знал, что у тебя получится.

Я хватаюсь за грудь, чувствуя, как волна непреодолимых эмоций разрывает меня на части.

— Он что, уже повесил?!

Грант выбегает из-за угла, запыхавшийся и вспотевший.

— Пробки. Я что, пропустил это?!

Я отступаю назад, чтобы дать ему место, и он так широко раскрывает рот, что у него практически отвисает челюсть.

— Я первый! — выдыхает он. Я указываю на следующее имя внизу, и Грант визжит мне вслед. — Ты первая!

— Мы вырвались вперед!

Мы в восторге прижимаемся друг к другу, и Грант сжимает меня так сильно, что я едва могу дышать.

Когда он, наконец, отпускает меня, я оборачиваюсь, чтобы поискать Джуниора, но его нигде не видно.

Мое волнение спадает, когда я оглядываю холл в поисках его, надеясь, что просто разминулась с ним, но он ушел.

Я протягиваю свой кофе Гранту.

— Я сейчас вернусь.

Я быстро иду по коридору в сторону вестибюля, чтобы найти Джуниора. Прежде чем я заворачиваю за угол, чья-то рука хватает меня за локоть и втягивает в пустой класс.

Джуниор закрывает дверь и прижимает меня к стене.

— Поздравляю, — говорит он, прежде чем прижаться губами к моим губам.

Я наклоняюсь навстречу поцелую, чувствуя, как его руки скользят по моему телу от кончиков пальцев ног.

— Спасибо, что пришел, — говорю я ему, — в субботу, в восемь утра.

Он целует меня в шею, оставляя дорожку поцелуев от уха до ключицы.

— Мне все равно нужно было быть в кампусе, — говорит он, скользя пальцами под мою блузку. — Тренер хочет провести последнюю тренировку перед сегодняшней игрой.