— Здравствуйте! — я спрыгнул с улака, — видите, я держу свое слово!

— Еще люди⁈ — сознание Давины если и прояснилось, то не до конца, — я больше никого не приму! Уезжайте! И забирайте с собой всех остальных! Вы меня обманули! Набили дома в селении бесполезными бездельниками!

— Погодите-погодите, — я прошелся к телеге и взял с нее мешок. Потом вернулся к Давине, — вот, смотрите!

Я открыл мешок и показал его содержимое старушке. Та засунула туда свой нос. И учуяла нечто невероятно вкусное.

— Это… это колбаса?

— Да, копченная. А также сыры. И немного травяных приправ. У нас полные повозки с едой.

— И это мне⁈ — на глазах Давины выступили слезы.

— Да.

— А деньги? — хоть ум у Давины слегка помутился, но про важную деталь разговора, она не забыла.

— Будут и деньги после того, как вилане приступят к работе. Мы продадим урожай, который вырастим. И поделимся с вами.

Давина опустила мешок с провизией, подошла ближе и погладила меня по щеке.

— Добрый, очень добрый мальчик.

Хоть я ее в чем-то и обманывал, но я был растроган до глубины души. Надо же, оказывается среди гриммаров бывают пусть и слегка сумасшедшие, но милые люди. Моя мысль нашла подтверждение в следующий момент. Давина залепила мне такую пощечину, что у меня в голове зазвенело!

— Вы чокнулись окончательно⁈

— Добрый, но глупый! Совершенно глупый мальчишка! — она посмотрела мне куда-то за плечо, — Божан, заканчивай дело!

Какой еще к чертовой матери, Божан⁈ Старуха совсем с катушек слетела⁈ Я обернулся. Пока мы беседовали, к нам подобрался какой-то чумазый толстый виланин. На Божана он был ни грамма не похож.

— Тебе чего? — спросил я у чумазого. Пусть за нами наблюдали казаки и ямщики из Элестии, от сумасшедшей местной братии можно было ожидать чего угодно. Лучше сразу узнать у подкрадывающегося человека, что ему от меня надо.

Тот усмехнулся и… поплыл. Как растекается плавящаяся от жара свеча. Лицо смазалось, глаза опустились на нос, а затем и на рот.

— Что… что с ним? Он болеет⁈

Ответ на вопрос я получил сам. Под слетевшей маской, я увидел знакомые черты лица. Передо мной на самом деле был Божан! Точно также, как его лицо, изменилась и его одежда. Под расшитым цветными нитями рубищем, скрывался плащ охотника. С прикрепленными к нему листвой и веточками. Самое непостижимое заключалось в том, что вместе с Божаном менялось и поместье! Деталей я заметить не успел, но с окружающего мира как будто пелена спадала.

А еще Божан сжимал в руках деревяную дубинку, с обмотанным тряпками концом. Он замахнулся. Я потянулся за вилами, дернул за древко, но не успел. Дубинка прилетела мне прямо в лоб. Я увидел тысячи искр и потерял сознание.

— Спасибо, Божан. Ты как всегда бесподобен, — услышал я, проваливаясь в темноту.

Лучше бы я в себя не приходил. Виски ломило так, что мне казалось, что лучше бы я умер. С трудом сдерживая позыв тошноты, я открыл глаза. Перед глазами стояла муть, все плыло. Сволочь, он же мне мозги чуть не вышиб! Но раз мне больно, значит Божан вышиб их точно не до конца. Откуда он тут вообще взялся? И зачем Давина приказала ему меня вырубить? Чтобы захватить наши припасы? Бабка на деле оказалась матерой уголовницей? И лишь прикидывалась ненормальной?

Я попытался подняться и обнаружил одну неприятную деталь — кто-то надежно и туго связал мне руки за спиной.

— Лежи, — услышал я голос деда Микаля, — а то изобьют!

Завалившись на бок, я решил рассмотреть, кто тут еще такой борзый. Не одна же Давина с Божаном смогла обезоружить мой караван?

Глава 26

Через несколько вдохов-выдохов я смог унять головокружение. И все-таки осмотреться. Я лежал перед домом доллнессы, в толпе таких же повязанных по рукам и ногам людей. Моих людей! Рядом со мной валялся прямо в грязи и Микаль и ямщики из Элестии. Я поднял голову, на столбе у дома болтались в петлях два тела. Да это же казаки, которых Астрис оставила в Бомире!

— Что здесь произошло⁈ — спросил я у Микаля. По моим ощущениям я в отключке находился какие-то жалкие минуты. Конечно, человек, находящийся без сознания, терял связь с миром и лишался чувства времени, но не до такой же степени!

— Иллюзия, все, что мы видели было иллюзией, — шепотом ответил дед, — эта зловредная бабка все свое поместье накрыла мороком!

— Чего⁈

— Дар у нее такой, вот чего! Всех поселенцев к нашему приезду уже схватили и связали. Казаков, которые здесь оставались — повесили. А мы как дети малые заскочили в ловушку.

— Кто повесил? Кто связал? — один Божан столько бед точно натворить не мог.

— Как кто⁈ Вон, смотри, — скосил дед глаза в сторону.

Я перевернулся и посмотрел в ту сторону, куда указывал дед. Ничего себе — накрыла иллюзией! Я-то был уверен, что спасенные из Налыма люди обживали пустые дома. Я же видел это собственными глазами, когда в деревеньку заезжал. Но нет! Обманули меня очи мои ясные! Всех переселенцев построили вдоль забора и накинув петли на шеи, связали в единую цепочку. И сторожили эту цепочку люди в черных доспехах. С серебряной полосой.

— Солдаты кваллена⁈ Откуда⁈

— Я же говорю — наваждение! Они тут все были, когда мы приехали! Мы их не видели! Как охотник тебя вырубил, морок спал. Солдаты на нас набросились со всех сторон. Побили и скрутили.

— В следующий раз напомни мне обязательно, что надо сначала узнавать, какой силой обладает гриммар, а потом уже с ним знакомиться.

Я не то чтобы забыл, в какой мир попал. Просто еще не привык, что тут есть волшебники. И что дар их порой бывает непредсказуем. Больше без предварительной оценки ни в один дол не сунусь. Хотя, вряд ли для революции у меня будет еще одна попытка. К нам подошел Божан, он наклонился и крутанул в руках мои вилы.

— Предупреждал же тебя — не надо на меня заказ брать.

— Не удержался. Мне хорошо заплатили. А еще я получил это, — он покачал острыми зубьями прямо перед моим лицом.

— Ненадолго. Поверь, скоро я их себе верну…

— Божан! — окликнул охотника за головами подошедший к нам офицер в черных доспехах, — отдай это!

Он указывал на вилы.

— Это трофей…

— Это трофей кваллена, — офицер не стал дослушивать охотника, — отдай!

К офицеру подошел солдат с футляром в руках. Божан немного поколебавшись, протянул вилы офицеру. Тот уложил вилы в футляр.

— Видишь, вил ты уже лишился, — плюнув Божану под ноги, сказал я, — скоро лишишься и всего остального!

— За твое убийство, мне опять не заплатили, — покачал головой охотник, — ты должен к кваллену попасть живым. И желательно поумневшим.

Он вытащил из-за пояса дубину, обмотанную тряпкой.

— Божан — не балуй! Ты же один из нас! Как ты можешь…

— Я⁈ Один из вас⁈ — Божан, не дослушав расхохотался, — я — свободный человек…

— Продажная сволочь ты, а не человек! — высказал я о Божане все, что думал.

Он ответил мне своеобразным образом — засадив мне по лбу дубиной. Навык у охотника имелся. Вырубал он людей с одного единственного удара наглухо!

Я несколько раз приходил в себя, но видимо две затрещины по голове в день было перебором. Сознание возвращалось ко мне несколько раз. Меня закинул в телегу, из которой мне было видно, как за ней идет колонна с захваченными узниками Налыма. Колонну охраняли солдаты кваллена верхом на улаках. Я решил повернуть голову, чтобы посмотреть, кто движется во главе отряда. И сделал это зря, в висках заломило и измученный побоями мозг дал команду на отключение. Еще пару раз я в реальный мир возвращался. Но ненадолго, едва успевая увидеть дорогу и бредущих по ней вилан, я снова отключался.

Уже окончательно я очнулся на холодном полу. Встал, попробовал осмотреться. Но ничего, кроме яркого пятна где-то вверху не увидел. Зажмурился, проморгался и попытался вновь. Черная каменная кладка окружала меня со всех сторон. Я прислонился к стенке и доковылял до окошка, которое расположилось прямо под потолком. Мне до него было не дотянуться и не заглянуть — слишком высоко. И не подтянуться — руки у меня по-прежнему были стянуты веревкой за спиной. Бродил я по камере недолго, она была совсем небольшой. Три шага на два, сильно не разгуляешься.