Его сила становилась все сильнее, и он потратил годы, оттачивая свое мастерство до смертоносного совершенства. Он только что обрел свою силу света после убийства Атарахи, и у него не было никакого способа убить Кая, но в течение пятисот лет он работал над наращиванием своей силы и контроля.
Гедеон чувствовал, что готов сразиться со своим братом, когда придет время, но из — за того, что Кай скрывался в Винкуле, он не был уверен, когда это время наступит. Что планировал его брат?
Подойдя к шкафу у дальней стены своего кабинета, он достал из кармана ключ, чтобы отпереть его, и полез внутрь шкафа, чтобы вытащить банку, которая светилась ярко — розовым.
Поглаживая стекло, он пробормотал:
— Привет, дорогая.
День, когда он встретил свою Вечную, был выжжен в его памяти, и ощущение ее крови, покрывающей его руку, сдавило грудь. Он не хотел этого делать; она была так молода.
Девочка — подросток с темными волосами и ярко — серыми глазами уставилась на него через оживленное кафе. Ее глаза были широко раскрыты и полны любопытства, и Гедеон почувствовал себя обязанным спросить ее почему, но воздержался.
Он проигнорировал ее и достал свой мобильный телефон, чтобы отправить сообщение одному из своих постоянных любовниц. Это было причиной, по которой он отважился сегодня посетить Эрдикоа. В столице не было достаточного выбора.
— Извините меня, — произнес мелодичный голос рядом с ним, заставив его обернуться и увидеть симпатичного подростка, которого он поймал за разглядыванием его.
Что — то притянуло его к ней, и он отодвинулся. Она была ребенком, и хотя он явно не испытывал к ней сексуального влечения, он чувствовал что — то странное.
— Я. ты… — начала она, подбирая слова.
Он изогнул бровь.
— Да?
Гедеон подавил улыбку, когда она выпрямилась и подняла подбородок.
— Ты в цвете, и я хочу знать почему.
Их окружение перестало существовать, когда до него дошли ее слова, и он не был уверен, дышит ли он, когда смотрел на нее. Спрашивать ее было бессмысленно, потому что он знал, что это значит.
Она фыркнула, когда он ничего не сказал.
— У меня зрение серой шкалы. Я вижу все в..
— Я знаю, что такое серое зрение, дорогая. К большому сожалению для тебя, но, боюсь, мне пора идти.
— Нет, — поспешила она, схватив его за руку.
Он был рад, что в тот день надел длинные рукава, потому что, если она прикоснется к его коже, ему крышка.
— Я вижу тебя в цвете.
Она взмахнула руками, указывая на его лицо.
— Твои глаза золотые. Я не знаю, откуда я вообще знаю, как выглядит золото, но я знаю.
Черт. Так не пойдет. Он не убивал свою сестру и не подставлял брата только для того, чтобы потерять свое положение. По прошествии сотен лет он думал, что Серафимы сочли его непригодным для Вечности. Большинство членов королевской семьи встречали своих супругов в течение первых ста лет или около того своего правления. Для Гедеона прошло почти пятьсот лет, и, к его большому разочарованию, здесь стояла его пара с широко раскрытыми глазами и любопытным выражением лица.
Нет. Он не отказался бы от всего, ради чего работал.
— У меня нет времени сидеть и болтать. Давай встретимся за ланчем позже на этой неделе и попытаемся во всем разобраться. Скажем, в пятницу?
Она сглотнула.
— Ты старый. Я никуда не пойду с тобой наедине.
Улыбка, которую он изо всех сил пытался скрыть, вырвалась на свободу.
— И ты молода. Слишком молода для меня, но я хотел бы выяснить, почему ты утверждаешь, что обладаешь зрением в серой гамме, но видишь меня в цвете.
Она ощетинилась.
— Я не лгу.
— Это ты так говоришь, — криво усмехнулся он.
— Хотя ты меня не интересуешь, кроме того, чтобы разобраться в твоей маленькой игре, я бы предпочел, чтобы ты никому об этом не говорила, пока мы не выясним, что происходит, при условии, что ты говоришь правду.
Я бы не хотел, чтобы мы стали экспериментом. Заметив ее рюкзак, он спросил:
— У тебя есть ручка и бумага?
Не отвечая, она достала из сумки блокнот и карандаш.
— Запиши свой адрес, и я заеду за тобой.
Она прикусила губу, обдумывая его предложение. Если бы она была такой умной, как он ожидал, она бы сказала «нет».
— Нет, — наконец сказала она, заставив его улыбнуться шире.
— Встретимся здесь после школы.
— Очень хорошо, дорогая. Как тебя зовут?
Она протянула руку, но он проигнорировал это, заставив ее, нахмурившись, опустить руку.
— Кора Рейвен. А ты кто?
— Кора Рэйвен, — пробормотал он, пробуя ее имя.
— Ты можешь называть меня Бэйн.
После того, как она ушла из кафе, он вернулся во дворец и навел справки о ней. Ей было пятнадцать. Ее родители развелись, и она жила со своей матерью и сестрой— близнецом Авророй.
Он выругался, когда увидел, что ее матерью была Сивилла. Сивиллы считались безумными, но то, что они говорили, было правдой. К счастью, никто не слушал.
Он вытащил себя из воспоминаний. День, когда он убил ее, был одним из самых тяжелых дней в его жизни. Убить вторую половину себя было нелегко, но это нужно было сделать. Что— то внутри него обожгло при воспоминании об этом.
Когда он приставил кинжал к ее груди, он увидел себя глазами Коры и почувствовал ее страх. Это было чудом, что он пронзил ее сердце с первой попытки, потому что видение сделало его слепым, и когда она умерла, это было мучительно. Даже при том, что он хотел упасть на колени от боли, он не мог. Мерроу, которому он заплатил, пришлось оттащить его прочь.
Недавние новости о сестре Коры застали его врасплох. Он не думал о ее семье с тех пор, как убил ее. Когда Адила приговорила Аврору к Винкуле, он задался вопросом, не была ли ее сила такой всезнающей, как все думали, потому что Аврора была гребаным серийным убийцей ради эфира.
Он не в первый раз ставит под сомнение достоверность способностей Адилы. Когда он убил Атараху, он был молод и импульсивен. За день до этого она сказала ему, что он больше не может жить в Столице. Она думала, что ему нужно жить среди обычных мистиков, чтобы вести нормальную жизнь. Гедеон не был бессмертным, или, по крайней мере, он не обладал целительной силой своих братьев и сестер.
В то время он был молод, ему было всего двадцать девять лет, и указ Атарахи был всего лишь еще одним способом отчуждения его семьи. Он решил, что они не выгонят его, и в ту ночь спланировал ее убийство.
Он не планировал сразу подставлять Кая; он одевался как его брат только в тех редких случаях, когда его кто — нибудь видел, но спланировал это так, чтобы шансы, что кто — нибудь его увидит, были практически нулевыми.
Адила не должен был признать их брата виновным, но когда это произошло, у него закружилась голова; его брат заслуживал смерти за то, что он отнял у Гедеона. Трон Умбры принадлежал ему, а не Кайусу.
Но самый большой вопрос, который, он был уверен, интересовал и Кая, заключался в том, почему она признала его виновным? У Гедеона была теория, но он не мог ее доказать. Адила могла видеть души всех мистиков, кроме членов королевской семьи. Это заставило его подумать, что ни одна из ее способностей не действует на членов королевской семьи.
Когда один из сотрудников застал Кая стоящим над телом Атарахи, залитым кровью, с кинжалом в руке, Гедеон не думал, что будет суд. В конце концов, он король.
Но это было, и каким — то чудом их сестра признала Кая виновным.
Использовала ли она вместо этого представленные доказательства при решении судьбы Кая, но у нее не хватило духу отправить его в ад? И если ее сила на него не подействовала, как она заперла его? Вопросы терзали Гедеона, но он ничего не мог с этим поделать.
