За воротами возобновилась возня. Звучал и лязг доспехов, и короткие окрики слуг.

Агнар подозвал к себе капитана ревизоров.

— Пути отступления перекрыты?

— Да, — ответил тот. — Там только скалистая тропа к пляжу. Наши люди ожидают побег. Князь наверняка направится именно туда.

Агнар удовлетворённо кивнул.

— Пути отступления отрезаны. Последний раз прошу разрешить ситуацию миром. Ожидаем ещё несколько минут и будем брать замок штурмом.

Кир ощутил, что у него вспотели ладони, сразу вспомнилось побоище в лесу недалеко от Синего города. Совсем не хотелось повторять подобное здесь. Но по лицам ревизоров он понимал: для этих ребят бойня представляется лишь эпизодом из обычных трудовых будней. Недаром они нагоняют страх даже на далуанцев.

Время истекло, ворота по-прежнему оставались закрытыми.

— Ясно, — огорчённо констатировал Агнар. — Ломайте.

— Стойте! — послышалось за стеной. — Я сейчас открою, но Согдеван побежал к берегу.

Агнар, не говоря ни слова, взглянул на капитана. Тот же в свою очередь сухо отдал приказ ближайшему воину:

— Сюда. Живым.

Ещё несколько солдат отделились, чтобы усилить отряд на берегу.

Сражения не было, замок сдался без боя: сложно обзавестись преданными соратниками, если рядом с тобой их удерживает только высокое жалование. Стоило Согдевану попытаться сбежать, как стража тотчас сложила оружие. Даже «преданный» помощник с жёлтыми усами «шеврон» тут же заявил, что со дня на день собирался перейти на сторону императора.

Согдевана привели спустя пару часов. Конвоиры выглядели уставшими, на руках запеклась кровь. Вероятно, прежде чем схватить князя, им пришлось повоевать с телохранителями.

Командование расположилось в небольшом саду у обрыва. Связанного князя бросили у парапета каменного фонтана. Тонкие струи голубой воды, бьющие по дуге, затекали ему за шиворот, оставляя на спине мокрые круги. Согдеван ворчал и отплёвывался, щурил маленькие злые глаза, но на это никто не обращал внимания. Агнар, капитан ревизоров, — которого, как позже узнал Кир, звали Дэйджа, — сам Кир и несколько военных в звании выше рядового молча ждали окончания ревизии. Прислуга замка и бывшие его защитники выстроились вдоль серой стены понурив головы.

— Командующий Агнар, — послышалось из окна одной из спален, — тут женщина… больная.

Агнар бросил взгляд на Кира, и они вместе взбежали по лестнице. Солдат указал на дальнюю комнату.

Эир лежала с закрытыми глазами и прерывисто дышала. Едва прикрытое простынёю тело было покрыто липким потом и блестело в дневном свете, врывающимся через распахнутое окно.

— Поможет? — взволнованно спросил Агнар и припал у кровати на одно колено. Он мягко обтёр лицо женщины вытащенной из-за пазухи тряпицей. Кир только сейчас понял, что ему она была дорога не меньше, чем Ингу.

— Должно. Я использовал два знания медицины сразу. Мэй достаточно много рассказал мне об этой заразе. Ещё больше я узнал из книги, которую стащил в библиотеке. Если даже не вылечит, то временно станет лучше, а я продолжу поиски лекарства.

— Понял. Тогда… сейчас?

— Да. Открой ей рот.

Агнар, так же мягко надавил на нижнюю губу — та поддалась. Кир влил зелёный раствор из пузырька. Женщина закашлялась, но проглотила всё. Глаза её на мгновение открылись.

— Инг… — тихо произнесла она и снова впала в беспамятство.

— Теперь нужно её вынести на свежий воздух и подготовить к отъезду. За ней будут наблюдать мои… ученики, — на последнем слове Кир смутился.

— Рядовой, — крикнул Агнар.

В комнату тотчас заскочил молодой солдат.

— Соорудите хорошие носилки и отнесите женщину к военному фургону. Будьте предельно аккуратны.

Солдат кивнул и позвал ещё двух парней.

Выходя из комнаты Агнар тяжело вздохнул и снова посмотрел на Кира одновременно с благодарностью и болью.

— Что я скажу ей, когда она придёт в себя?

Киру подобный вопрос из уст северянина показался странным. Решительный и уверенный Агнар сомневался. Впервые за долгое время он выглядел сокрушённым.

— Мы долго знали друг друга, — заметив на лице имитатора удивление, добавил Агнар. — Она была дорога не только ему, но и мне… Они оба были мне дороги. Только вот… Ладно. Пора идти.

На улице Согдевану зачитывали обвинения. Князь не поднимал головы, смотрел в пол и ухмылялся. Его помощник, связанный и помещённый под охрану, охал и причитал, заявляя, что ни о чём таком не знал.

— У вас нет доказательств, что я всё это совершил. Отравление воды? Связь с далуанским правлением? Убийство Шиети? Всё это чепуха.

— Ну в одном он прав, — раздался грудной голос позади выстроившихся воинов.

Мужчина с жутким шрамом на лице подошёл к Согдевану вплотную.

— Шиети? — непонимающе уставился на него князь.

— А ты кого ждал?

— Мне доложили…

— Я знаю, что тебе доложили. Думаешь, это представление мне дёшево обошлось? Да я лишний раз глубоко вздохнуть боялся, лежа в том чёртовом гробу.

— Ах ты сволочь… — в словах Согдевана не было яркой ненависти, лишь осознание, что его предали. — Так он всё-таки на тебя работал… до самого конца… шурин этот.

— Да. А ты решил от меня избавиться, причём его руками.

Солдаты снова расступились, и к промышленнику Шиети подошёл невысокий, одетый в одежду извозчика, улыбающийся мужичок.

— Все его бумаги здесь, — весело сообщил он. — Отдал их мне, чтобы спрятал понадёжнее.

— Спасибо. Сестра не забудет оказанной услуги.

— С тобой, надеюсь, мы квиты.

— Ещё как.

— Вот и славно, а то от тщеславных речей этого типа у меня, кажется, на одном месте сыпь появилась.

Шиети пропустил неуместное откровение мимо ушей. Он взял грузную деревянную шкатулку в руки и с удовольствием провёл по ней рукой, словно решил погладить котёнка.

— Вот тут твоя казнь, Согдеван.

— Казнь?

— А ты думал, тебя посадят в крепость, откуда ты снова начнёшь плести интриги?

— Мальчишка бы…

— У мальчишки много советников, да и он сам скоро станет «одним из», а не императором.

— Неужели он и вправду сам лишит себя титула?

— Такой собаке, как ты, этого не понять. Ты всю жизнь гадил людям, чтобы озолотиться, плёл паучьи сети ради власти. Даже с жадным соседом подружился, лишь бы раздербанить страну и получить с этого навар. Ты с бандитами связался, чтобы убирать конкурентов и тех, кто узнавал о твоих мерзопакостных делишках. Ты вывез и сжёг на костре три десятка опытных лекарей, лишь бы устранить своего главного конкурента — Ивеса. Для тебя ничего святого в этом мире нет, ты раб наживы, больной и конченый человек.

Взгляд князя устремился в пустоту.

— Я буду просить помилования на глазах у всех. Мальчик не сможет мне отказать. Есть те, кто сочув…

— После того, как мы опубликуем эти бумаги, сочувствующих не будет. Знатные семьи могут сопротивляться, но у них нет армии, нет имитатора. Так или иначе, они должны будут сделать выбор. Противников мы не держим, для них есть просторы Далу. Пусть катятся. Белоручки здесь не нужны, — и промышленник, словно в подтверждение своих слов, поднял мозолистые руки перед князем.

— Так он остался жив? Имитатор. И где же он сейчас? — Согдеван словно не верил словам Шиети, словно хотел подловить его.

— Здесь, — Кир вышел вперёд.

Он плохо знал князя, но ничего хорошего о нём в деревне не рассказывали. В ходе же путешествия с отрядом Агнара, Кир убедился: от такого властителя у Лиенмоу блага быть не может. Теперь, глядя на озлобленную фигуру, сгорбившуюся у фонтана, он не испытывал ничего, кроме презрения.

— Я верен Ивесу. Видел его работы и разделяю идею. Я из бедной деревушки, выросшей посреди Жёлтых равнин. Когда не стало моих родных, я остался совсем один и некому было за меня заступиться. Женщину, приютившую меня, ваши солдаты убили. Когда вас казнят, я сначала сварю, а потом выпью кружку отборного пива.