— Ты же сказал я буду жить! — крикнул Женька.
— Бегом! — закричал человек в маске. — Руки за голову и пошли в лес!
Они послушно потрусили вперед.
11.
Арсен смотрел на плачущего напарника, и думал о том, что хочет кушать. Как-то это неправильно смотреть на своего голого друга и думать о еде. На заправке можно налить себе горячий, обжигающий кофе и взять к нему длинную, как палку, пахнувшую колбасой, сыром и горячим тестом багетку, которая хрустит во рту. Ну или пироженку взять с белым кремом и клубничкой наверху — тоже вариант, только зубы в последнее время беспокоят — кипятка хлебнешь на правую сторону и зубная боль мучает полдня, сладким заденешь зубчик и мучаешься. Что-то библейское: согрешил и сразу отвечаешь за это. Выпил холодной Колы? Добро пожаловать в ад.
Что же он такого сделал сегодня, чтобы быть привязанным к дереву в лесу, вдали от Города, вдали от любимой заправки и менее любимой жены? Здесь только нечистые и его бедный напарник.
Они шли полчаса, пока дорога и служебная машина не скрылись окончательно в белой пыли снега. Шли, спотыкаясь, проваливаясь в снег и выбирались из него боясь опустить руки. Потому что нечистый в маске подгонял их, толкал стволом в спину и угрожал пристрелить, а они каждую секунду ждали, когда же дрогнет палец и грохнет случайный выстрел. Снежная тварь с разрезанной грудью не отставала и шутя кидала в спины стражам закона снежки. Крутила в руках белый шарик и время от времени запускала его в одного из пленников. Третий, и самый здоровый, шёл молча и только иногда, после удачного броска, смеялся.
А потом он приказал одного привязать к дереву, а второго раздеть. Удивились даже его нечистые слуги.
— Нет, — сказал, а точнее попросил Арсен, он был уверен, что разденут его. Он ведь такой красивый и загар у него морской, тепло-коричневый.
— Точно, — кивнул начальник и показал на Арсена. — Толстого привязать к берёзе. Труса раздевать.
Он бросил на землю спортивную сумку, которую все это время тащил и открыл замок. Заглянул внутрь и вытащил рулон скотча.
Жорик бросился бежать. По английски, не прощаясь, он развернулся и постарался уйти. Да, глупо, и без шанса на победу — но он хотя бы попытался. Тот кого называли «ангелом» был больше похож на живого мертвеца, но двигался он как чёрный спринтер — быстрый и резкий. В два прыжка догнал беглеца, повалил его лицом в снег и несколько раз ударил кулаками в боки, для профилактики. Схватил за ноги и потащил обратно тело, которое уже не сопротивлялось. Арсен наблюдал за происходящим с ужасом, который не давал ему двинуться с места. Тот ужас, который блокирует все мотивации и отрезает попытки. Страх зверя загипнотизированного удавом, который покорно ждет приближения шипящего хозяина.
Арсен покорно дал отвести себя к дереву, покорно снял шапку и куртку, покорно руки отвел назад и обвил их вокруг ствола. Человек в маске подошел и начал заматывать его скотчем, как куколку бабочки.
— Стихи любишь? — лениво спросил главный. Он забрал ружье у маски и повесил через плечо и лениво наблюдал за действиями слуг. — Вот я люблю. Мне дети постоянно рассказывали. Одно и тот же, правда, год за годом. Про Новый Год, про Снежку, иногда про дедушку-вождя какого-то, но попадались оригиналы и «вирши» приносили необычные. Про белые берёзки, например. Рассказать?
Разорванный поставил Жорика на ноги дал пару пощечин для устойчивости. Тот теперь стоял покачиваясь, пуская слюни и безразлично разглядывал привязанного к тоненькой березке друга.
— Я продолжу, — сказал главный и Арсен поднял голову. Теперь он видел кто это. Это был именно тот, о ком он подумал. Отсутствие бороды, лысая голова и мощное телосложение не скрывало возраст. Это старик. Очень древний старик. И Арсен его помнил, они встречались в детстве и не раз. Тот самый Дед. А Дед вдруг начал декламировать до боли знакомый стих. Любимый стих Арсена, тот которым он козырял на всех праздниках, вплоть до окончания школы. Неизменный успех среди учителей. Неизменный триумф у родителей, в семье и даже одноклассникам нравилось. А началось всё с детского сада — выпускная группа. Именно тогда они с мамой выучили короткое, но очень красивое стихотворение косвенно связанное с Новым Годом. Именно его сейчас читал старый нечистый.
Учись у них — у дуба, у берёзы.
Кругом зима. Жестокая пора!
Напрасные на них застыли слезы,
И треснула, сжимаяся, кора.
Все злей метель и с каждою минутой Сердито рвет последние листы,
И за сердце хватает холод лютый;
Они стоят, молчат; молчи и ты!
Но верь весне. Её промчится гений, Опять теплом и жизнию дыша.
Для ясных дней, для новых откровений
Переболит скорбящая душа.
— Афанасий Фет! — закончил нечистый, и по клоунски поклонился. — Какая мощь. Какой смысл! Коротко и мудро! Вот только вам молчать не советую! Начинаем сдирать листья с этой березки!
Разорванный схватил Жорика за плечи и одним рывком сорвал с него пальто и отбросил в сторону.
— Холодно? — спросил здоровяк и, не дожидаясь ответа, посмотрел на Арсена. — Как зовут твоего друга?
— Владимир, — простонал Арсен, и Жорик посмотрел на него исподлобья, а бандит засмеялся и махнул рукой — Шапка!
Разорванный влепил напарнику подзатыльник и сорвал теплую шапку ушанку с кокардой. Снег сразу же набросился на черные волосы Жорика, как пчелы на мед. Человек в маске хохотнул, а дед смотрел на Арсена.
— Холодно в руки? Это только начало. Скотч он ведь на морозе как камень резать будет, поверь мне, я знаю. А напарнику еще хуже придется. Каждый раз как ты будешь врать или увиливать и хитрить — он будет лишаться части одежды. Вот такой вот хоровод, дружок. Начнем играть?
Он замолчал и внимательно смотрел на Арсена. Арсен вдруг подумал, что его губы примерзли одна к другой и отлепить их удастся только с кровью.
— Молчание тоже ответ, — кивнул нечистый и махнул рукой. — Продолжим!
— Нет! Нет! — закричал Арсен, а Жора завыл и уклоняясь от рук безобразного споткнулся и упал в снег, откуда его доставали двое, пока дед и Арсен наблюдали. Наконец Жорика привели в прямоходящее положение и даже нежно обтрусили снег с плечей.
— Теперь ясно? — нечистый опять смотрел на привязанного стража и ждал ответа.
— Ясно, — четко и громко ответил он, как учили в академии.
— Вот молодец! — обрадовался нечистый и засмеялся довольный. — Как же зовут твоего молчаливого напарника?
— Евгений Дикисян! Тридцать два года! Не женат! Рядовой страж — патрульный СБД!
— Что такое СБД? Расшифруй!
— Служба Безопасности на Дорогах! Реформированная Дорожная Патрульная Служба!
— Кто такой Страж?
— Реформированный полицейский! Служитель закона нового типа!
— Вот молодец! — повторил нечистый — Теперь ты готов.
12.
— Тебя как зовут?
— Арсен Ли. Тридцать два года! Рядовой страж — патрульный СБД! Женат!
— Слабости?
— Чьи?
— Мои! Твои, конечно! Баб любишь?
— Нет, я женат. Люблю покушать. Труслив. Чересчур исполнителен! В детстве свалился с велосипеда на полном ходу о чем имеется шрам на лбу, скрытый под волосами. Боюсь огромных скоростей. Иногда ленив! Школу закончил середнячком, но учителя любили за исполнительность!
— Ладно, ладно. Останови свои сани, страж. Слишком много бесполезной информации. Будешь так отвечать, твой друг точно не замерзнет. Кстати о холоде.
Нечистый подошел к Арсену и пробормотав что-то бессмысленное, коснулся двумя пальцами его лба.
— Теперь ты не будешь чувствовать дискомфорта, спешить не нужно. Отвечай и рассказывай в своем стиле — подробно и не скрывая.
— А как же…
— Кто? Евгений Дикисян? Тридцать два года, не женат? Он будет надеяться, что его напарник не дурак и отвечает честно. Это все, что ему нужно знать.
— Пожалуйста, меня тоже коснитесь.
— Не будь жалок, Страж, Дикисян. Ничего с тобой не случится. Холод вас не тронет, сейчас он добрый и если будете слушаться, то останетесь без обморожений. Но если твой китайский друг будет юлить — ампутаций не избежать. Обморожения бывают трех видов: легкой степени, средней и тяжелой. Хочешь расскажу подробнее?