С искренностью, Ворчун

Дорогой Ворчун,

Ну… эта история не очень помогла, только вызвала у меня сочувствие к мальчику, который думал, что задает правильный вопрос. Хотя и рвота на невинную девочку имеет определенную ужасную привлекательность.

Поэтому я расскажу тебе не менее смущающую историю.

Когда мне было около двенадцати лет, я любила играть с мягким шариком, похожим на яйцо. Я терла ею волосатые ноги папы, потому что от этого волосы на них становились торчком, и мне казалось, что это очень забавно. Однажды моя подруга спросила, хочу ли я поиграть. Конечно, я согласилась и хотела ей показать, как делаю папе яичный массаж, хотя сама не понимала, что говорю. Моя немного старшая подруга сказала, что я ненормальная, и рассказала все своим родителям, те позвонили моей маме и обругали ее за мою безумную идею заставить их дочь массировать папины яички.

После этого массирование мохнатых ног шариками прекратилось. И какое после этого мое место во френдзоне?

С искренностью, Хо-Хо-Но

Дорогая Хо-Хо-Но, извини, я все еще хохочу.

Яичный массаж. *Вытираю слезы*

Честно говоря, думаю, ты мой любимый человек. Не слишком ли самоуверенно будет попросить тебя сделать мне яичный массаж?

Пока не уверен, сработало ли все это, потому что после истории с массажем ты мне нравишься еще больше.

Поэтому поделись, помогло ли тебе это.

С искренностью, Ворчун

Дорогой Ворчун, честно говоря, не могу сказать, что и мне помогают эти рассказы.

Правда в том, что от них я млею еще больше. А так не должно быть, разве нет? Рвота на невинных жертв и яичный массаж взрослым мужчинам должны отталкивать, но, по-моему, это лишь добавляет шарма.

Мы что, тайком пьем гоголь-моголь? Вот что здесь происходит?

Признаюсь, я видела пару, которая держалась за руки сегодня утром у почты, и подумала про себя… *глотаю слюну* что это так мило.

*Вздрагиваю* Знаю, знаю. Праздничная музыка дошла и до меня. Радость в воздухе. Воспоминания.

Вчера вечером я съела имбирное печенье, и оно мне понравилось. Думаю, эти письма обладают обратным эффектом. Из-за них мне тошно внутри.

Возможно, это была плохая идея… с другой стороны, может, это была лучшая идея за долгое время.

С искренностью, Хо-Хо-Но

Дорогая Хо-Хо-Но,

мне грустно это признавать, потому что я действительно считаю, что в начале у нас все было хорошо с идеей обещаний не поддаваться романтике и праздничному настроению, но я чувствую, что отклоняюсь от нашего плана.

Вчера я ногой, самими пальцами, подтанцовывал под «Беги, Рудольф, беги». Сам пришел в ужас, когда осознал это.

А ты хоть и ела имбирное печенье, но я вчера вечером обмакнул сахарное печенье в горячий шоколад и почувствовал… тепло внутри.

Еще я понюхал елку и выдохнул воздух с улыбкой. Этот парень, Ворчун, улыбнулся запаху елки.

Я хотел бы обвинить все вокруг, но эти письма вытащили меня из депрессии, в которой я находился в последнее время, и благодарю тебя.

Мы можем отрицать это сколько угодно, но думаю, что дух Рождества касается и наших душ. И мы можем винить только себя.

Если бы я умел предвидеть собственное будущее, то сказал бы, что в нем будет больше постукивания пальцами ног, печенья и горячего шоколада.

С искренностью, Ворчун

Калеб

— Ты… подпеваешь? — спрашивает Арден, когда я выхожу из кофейни, держа в руке кофе и булочку с корицей.

— Что, нет, — отвечаю, даже если… да, возможно, я подпевал себе под нос. Но уверяю, это не праздничная песенка.

Удивительно, что может сделать с человеком простое письмо о моем страхе перед праздниками, о моих ошибках и, конечно, о моих сожалениях.

— Ага, — говорит Арден, шагая в ногу рядом со мной, — кажется, ты напеваешь что-то праздничное.

— Ты только этого и хочешь, — говорю я. — Увидеть меня веселым, таким, как и остальные в городе, чтобы я светился праздничной радостью.

— Было бы интересно.

Мы переходим через дорогу в магазин строительных материалов, я открываю двери, готовый работать целый день.

— Ты принес мне письмо или пришел меня побесить?

— Конечно, побесить, — Арден громко хохочет и идет за мной к кассе.

— Удачи мне, — я ставлю напиток и булочку с корицей, включаю свет.

Арден отрывает кусочек моей булочки и бросает его в рот.

— Я просто проверяю, как у тебя дела… хочу увидеть, исчезло ли твое сварливое настроение, — он принюхивается и улыбается. — Похоже, что да.

Хватит меня нервировать.

— Так интересно, что, когда ты нашел себе друга по переписке, то вдруг твоя мрачность, продолжавшаяся целый месяц, наконец исчезла.

— Да, да, да, — отвечаю я, тут входная дверь открывается и заходит Нола.

Мое сердце чуть не останавливается в груди.

— Привет, дорогая, — здоровается с ней Арден, а я застываю на месте и не знаю, как поступить, особенно после нашего спора в кафе.

— Привет, — говорит Нола, переводит взгляд на меня и опять на Ардена.

Я кладу руку на прилавок и безэмоционально спрашиваю:

— Тебе помочь что-нибудь найти?

Она откашливается.

— Хотела бы я быть в другом месте.

Арден хихикает.

— Ну, она говорит все как есть, разве нет?

Конечно.

— Мне нужно немного краски, и у меня нет времени на поездку в Поттсмут, поэтому я здесь, не делай из этого проблему.

— Конечно, — отвечаю я и заворачиваю за угол. — Какая краска тебе нужна?

— Белая, — отвечает Нола и переплетает свои ладони, Арден наблюдает за нашим взаимодействием.

— Ладно, — выдавливаю из себя. — Какая именно белая краска?

Ее брови опускаются.

— Я думала, что мы будем обсуждать оттенки, когда ты приведешь меня в отдел красок.

— О, а это уже интересно, — бормочет Арден и отрывает еще один кусочек моей булочки с корицей.

Я не обращаю внимания на него и говорю:

— Прошу сюда.

Нола следует за мной в отдел с красками, что по другую сторону прилавка. Она скрещивает руки и явно желает быть где угодно, но не здесь.

— Так что ты собираешься красить?

— Комнату, — отвечает она тоном начальника.

— Какую комнату? — спрашиваю я.

— Какая разница?

Я вздыхаю и возвращаюсь к ней.

— Это важно. Если это ванная или кухня, где обязательно появляются пятна, я советую что-то глянцевое, потому что это покрытие легче мыть.

— Мне не нужны советы, я точно знаю, чего хочу.

— Действительно? — на этот раз саркастически спрашиваю я.

— Ты действительно собираешься спорить со мной об этом?

— Ты первая начала, — говорю я, — именно так ведут себя взрослые люди.

— Как неприязненно, — замечает Арден.

Нола постукивает носком ботинка, похоже, ее терпение лопается.

— Ты понимаешь, как тяжело мне было сюда приехать? Очень тяжело, так что, пожалуйста, дай мне галлон «Белого снега» оттенка яичной скорлупы, чтобы я могла наконец отсюда убраться.

— «Белого снега»? — переспрашиваю, когда она вытаскивает из кармана демонстрационный образец краски и протягивает мне. Я выхватываю его у нее из рук. — Могла бы с этого сразу начать.

— Мог бы сразу показать мне, где краска, и мы избежали бы предварительного диалога.

— Ты всегда так приветлива? Помню, ты была менее капризной.

— О-о-о, плохой ход, — говорит Арден.

Ее брови удивленно поднимаются.

— Ага, помню, что и ты казался милым, и вот мы здесь.

— Он был более милым, разве нет? — добавляет Арден.

— Это не поможет, — парирую я, глядя, как он запихивает в рот еще один кусочек моей булочки. Я беру галлон краски оттенка яичной скорлупы, проверяю цвет и тянусь к открывалке для банок с краской, которой нет на привычном месте на крючке у сканера.